Алтарь - Александр Прозоров

— Четыре часа…

— Это случайное совпадение, Танечка.

— Ты даже не оглянулся, Толя!

— А чего я там не видел? Обычные бандитские разборки. Какое мне до них дело?

— «Скорую»! Вызовите кто-нибудь «скорую»! Зёва! Коля! Потерпи, потерпи маленько! Сейчас все будет нормально…

Еще минуту назад самоуверенные и сильные, мужчины метались по ресторану, точно перепуганные ястребом фазанята, не зная, куда прятаться, кого ловить и за что хвататься. Пустынник вздохнул:

— Здесь становится слишком шумно, любимая моя. Давай пойдем куда-нибудь в другое место?

Он встал, протянул женщине руку. Однако Таня осталась сидеть на месте, глядя прямо перед собой. Колдун поморщился: место, куда с секунды на секунду могла примчаться полиция, было не лучшим для выяснения отношений. Он обошел столик, наклонился к женщине и прошептал ей в самое ухо:

— Кажется, подруга наговорила тебе слишком много. А она не забыла сообщить, что наш с ней мир не так спокоен, как ваш, и что в нем приходится постоянно бороться за свою шкуру? И что наши схватки далеко не всегда видны со стороны? Все мы разные, единственная моя. У всех есть достоинства и недостатки. Нужно принимать друг друга такими, как мы есть. Наверное, у меня есть только одно достоинство: я люблю тебя, Таня. Мне не нужен никто и ничто, кроме тебя. Не оставляй меня, Таня. Без тебя этот мир станет совсем мертвым.

И он снова предложил ей руку. Женщина что-то прошипела сквозь зубы, однако оперлась на ладонь, встала из-за стола, пошла к выходу. Пустынник чуть задержался, сунул служке наугад несколько банкнот, нагнал спутницу, открыл перед ней дверь ресторана, потом дверцу «восьмерки», сел за руль.

— А теперь, — требовательно заявила она. — Теперь рассказывай мне все! Все — от начала до конца! Или немедленно отдавай ключи и уметайся из моей жизни! Ну давай, рассказывай!

— О чем? — Пустынник лихорадочно соображал, как выкрутиться из неожиданной западни.

— Обо всем! О том, почему Валю убить угрожал?! Почему тут кого-то убил? Что тут вообще вокруг творится?! Ты ведь вампир, да? Валя говорила, что ты вампир!

— Угу, — с некоторым облегчением кивнул Пустынник. — Весь рот в крови.

Теперь, когда он понял, что наговорила смертной местная ведьма, можно было прикинуть, как правдоподобнее объяснить свои поступки.

— Да, я колдун, — признался он. — Так уж сложилась жизнь, что я стал колдуном. И так получается, что я вынужден жить по законам мира магии, а не мира людей.

— Очень интересно, — хмыкнула Татьяна. — Интересно, по каким это законам ты живешь? Поведай простому невинному существу!

— По очень красивым, — повернул к ней голову Пустынник. — По законам рыцарства. Помнишь рыцарей Круглого стола? Они странствовали туда-сюда, а когда встречали другого рыцаря, то немедленно вызывали его на бой и крошили в мелкую капусту. Когда получалось, естественно. Примерно то же происходит и у нас. Я встретил достойного противника и победил его. Я встретил твою «экстрасеншу», собирался сразиться и с ней, но передумал. Ведь она твоя подруга. Ну и как тебе взгляд на рыцарство с близкого расстояния, Танечка? Похоже на книжку?

— Не представляю, — покачала головой женщина. — Ты ведь только что убил человека! Неужели в тебе ничего не шелохнулось? Неужели твою совесть ничто не гложет?

— Совесть?! — Возмутившись, Пустынник вогнал, словно нож в бок индейцу, ключ в замок зажигания, повернул его, а когда мотор взревел, с проворотом колес сорвал машину с места. — Совесть?! А ты, что, не слышала, что они собирались сделать? Если бы они победили, ты стала бы их законной добычей! Ага, совесть! — Он с силой ударил обеими руками по рулю. — Просто я оказался сильнее, и все! Совесть! Да я за тебя весь ресторан перебил бы без малейших колебаний! И сплясал на пепелище качучу!

— Чего бы сплясал? — рассмеялась женщина.

— Качучу, — покосился на нее маг. — Есть у нас такой танец.

— Не слыхала никогда, — улыбнулась Таня и откинулась на спинку сиденья. — Я думала, ты его убьешь.

— Кого?

— Ну того парня, что меня пригласить подошел. По времени как раз сходилось.

Пустынник резко вдавил педаль тормоза, повернулся к женщине:

— А ведь я про него и забыл! Вернемся?

— Ты серьезно?

— Конечно! — даже удивился колдун. — Убивать любого встречного при наличии достаточного повода — священный долг каждого рыцаря. Так что скажешь, Танечка? Ваше слово, моя прекрасная дама!

— Боже мой… — Таня наклонилась вперед, сжала пальцами виски. — Это сон. Это всего лишь сон. Это бред, такого не бывает. Валя — колдунья. Толя — колдун. Соседи в ресторане — колдуны. Все друг друга убивают, но никто ничего не знает. Господи, во что я ввязалась?! Толенька, подожди, пожалуйста, немного. Я сейчас проснусь, и мы поговорим. Сейчас, сейчас… — Она зажмурилась, заметно напряглась. Спустя минуту приоткрыла глаза, посмотрела по сторонам. — Это все еще сон или уже все?

Пустынник с интересом ждал, чем кончатся ее размышления.

— Понятно, — наконец снова откинулась на спинку женщина. — Бред продолжается. Придется спать до конца.

— Так каким будет твое слово, Танечка? — с усмешкой поинтересовался маг.

— Мое слово? — вскинула она брови. — Слово? Ладно, пусть будет слово: «Прощаю».

— Как скажешь, прекрасная… — Пустынник воткнул передачу и тронулся с места.

— Теперь давай все-таки где-нибудь перекусим, — предложила женщина. — В ресторане заказ-то так и не принесли. Тебе хорошо, ты все равно никогда не ешь. А мне, понимаешь, нужно питаться за себя и еще одного парня.

Колдун вдавил тормоз снова. Немного помолчал, переваривая услышанное. Что он мог сказать теперь? Воскликнуть: «Так ты знаешь?». Банально. Попытаться оправдать то, что не в силах изменить? Невозможно. Поблагодарить за то, что она никуда не ушла? Глупо. И тогда Пустынник сказал то, что каждую минуту должна слышать каждая женщина:

— Танечка, любимая моя. Я клянусь всеми существующими богами и демонами, ручаюсь самыми страшными клятвами рая и ада, я клянусь своей головой и жизнью — но ты самая прекрасная, самая желанная, самая лучшая из всех женщин, что существовали на этой планете или появятся на ней когда-нибудь в будущем.

Таня повернулась к нему и устало произнесла:

— Я знаю…

Берег озера Нево,

Зима 2408 года до н. э.

Изекиль вытащил последнее тело, кинул в снег, после чего вернулся в землянку, подбросил в еле тлеющий очаг щедрую охапку дров, рухнул на широкую постель, заваленную изрядно вытертыми шкурами, и заложил руки за голову. Теперь, выпив души обитавшего тут семейства, он начал понимать, почему так и не смог обнаружить усыпальницу Нефелима. Здешний мужчина помнил о неких всемогущих шаманках, обитающих как раз где-то в устье реки. Его женщина тоже знала о шаманках и воистину благоговела перед ними. Получается, усыпальницу и силу алтарей Амон-Ра кто-то уже успел прибрать. Кто-то, настолько мудрый, настолько сведущий в древних знаниях, что смог водить его, жреца великой Аментет, кругами и ни разу не попасться ему на глаза. Неприятное открытие. Значит, не он один смог сохранить древнее тайное знание.