Пилот - Антон Перунов

class="p1">Близость прекрасной репортерши, помноженная на эффект от игристого вина, привели к тому, что оба совсем потеряли головы. Яркая, подобная вспышке сверхновой страсть охватила их, и они отдались ей без остатка.

Ранним утром проснувшийся первым Колычев неслышно выскользнул из-под одеяла и быстро оделся. Бросив последний взгляд на раскиданные по подушке светлые волосы и соблазнительно выглядывавшую ножку, Март на какое-то мгновение застыл, будто борясь с наваждением, но потом решительно сбросил морок и продолжил собираться. Этой ночью им было не просто хорошо. Они выпили друг друга до дна, до последней капли, чтобы потом рухнуть, не разжимая объятий.

Застегнув на груди рубашку и скрыв от чужих взглядов энколпион, к которому так прижималась Аннабель, он вытащил из кармана стеклограф [2] и размашисто написал на огромном в полстены зеркале — «еще увидимся», после чего решительно вышел.

[1] Пикадилли — улица в историческом центре Лондона. Найтсбридж — один из фешенебельных районов британской столицы.

[2] Стеклогаф — химический карандаш устойчивый к воздействию воды и способный писать на идеально ровных поверхностях. Применяется помимо всего прочего в штурманском деле.

Глава 12

Проходя мимо стойки портье, Март затребовал подогнать к крыльцу свой "Паккард", убранный на ночь в гараж гостиницы. Каково же было его удивление, когда в подкатившем к ступенькам парадного автомобиле за рулем оказался один из бойцов команды «Бурана».

— Доброго утречка, Мартемьян Андреевич, — приветливо поздоровался он, распахивая дверцу.

— Здравствуй, Миша. Ты как здесь?

— У каждого своя служба. Командир велел присмотреть и, как освободитесь, отвезти вас сразу на корабль.

— Ну, раз командир, то поехали. Не знаешь, что за спешка?

— Вопрос не по окладу, — пожал плечами тот. — Мое дело маленькое.

— Понятно.

Резко стартовав с места, «Паккард» ринулся вперед по почти пустым еще улицам Дальнего. Глядя на азартно крутящего баранку Михаила, Март едва не спросил, кто за ними гонится, но затем передумал, и, надвинув на глаза козырек фуражки, погрузился в собственные мысли.

Предусмотрительность и продуманность действий Зимина впечатляла. Опекун действительно ничего не собирался оставлять на самотек. «Выходит, за мной все время присматривали ненавязчиво. Прикрывали, защищали. Что ж, спасибо. А вот вопрос, такая жизнь началась у меня с какого момента? Хм-м-м…»

Уловив витающий в салоне паккарда тонкий аромат духов страстной англичанки или ирландки, вот как раз это он так пока и не узнал, Март сумел отстраниться от яркого образа Аннабель и, собрав все факты прошедшего дня, со всей очевидностью признать, что в действиях девушки не было ничего спонтанного или эмоционального. В них отчетливо читался, за всей завесой игры и довольно умелых манипуляций, трезвый расчет.

«Такая, как Аннабель, стоит очень дорого. И в обмен за ночь с ней, уверен, богатеи готовы отдать многое. А меня, семнадцатилетнего, едва оперившегося пилота, пусть даже и одаренного, пусть даже и с древней, славной фамилией, вдруг начинают охмурять в полный рост. Не считаясь с затратами. Так не бывает. Никогда. Значит, тут замешаны большие деньги. Иначе Белла бы так не старалась. И внимание ко мне у нее появилось уже давно. Поэтому на роль заказчика в этой истории Сатору Асано отпадает. Значит, появляется ниточка, ведущая к настоящему моему врагу. Кукловоду, сидящему в тени. Наша прекрасная Анна явно не из числа низовых бойцов, нет, она всяко агент высокого ранга. Возможно, у нее есть выход либо на тех, кто башляет, или на их непосредственного представителя. Противник надумал подобраться ко мне поближе, что ж, танго надо танцевать вдвоем. Мы ответим тем же. Вот и потянем, глядишь, клубочек размотается и приведет нас к цели. А там уже будем решать на месте, кончать сразу или сначала поговорим по душам…»

Когда они прибыли на летное поле, там царила деловитая предполетная суета. Топливозаправщики уже свое отработали и укатили. Шумели, прогреваясь, двигатели. Матросы под руководством сурово рыкающего на них Горыни спешно грузили какие-то ящики. Что в них было: ЗиП или боеприпасы, или, быть может, продукты, — Колычев не сразу разобрал, а через минуту ему стало не до них.

Небо, затянутое сплошной пеленой серых, дождевых облаков, сыпало редким мелким дождем. «Да, погода не самая летная, ну, это все мелочи! Нашему «Бурану» все нипочем».

У трапа ему передали приказ немедля явиться в ходовую рубку, что он тут же и выполнил.

— Младший пилот Колычев для прохождения службы прибыл! — отрапортовал он склонившемуся над картой Зимину.

— Принято! — кивнул тот, не отрываясь от своего занятия. — Займи свое место и готовься к вылету.

— Что за пожар? — тишком поинтересовался Март у занявшего место первого пилота Акинфеева.

— Не знаю, — едва не разорвал рот от зевка тот. — Подняли ни свет, ни заря…

— Тем, кому нравится долго спать, надобно выбирать менее хлопотную профессию, — хмыкнул закончивший с проверкой проложенного штурманом маршрута Зимин.

— Эх, кэп, — печально возразил Васенька. — Если бы вы знали, какую славную девушку мне пришлось покинуть, вы не были бы так жестоки…

— Расскажи об этом своему напарнику, — улыбнувшись одними уголками губ, посоветовал капитан. — Мне почему-то кажется, он единственный, кто сможет оценить твою жертву.

— Даже так? — оживился Акинфеев и вопросительно посмотрел на Марта, явно ожидая пикантную историю.

— Оставить трепотню! — безжалостно разрушил его планы Зимин, после чего включил внутреннюю связь. — Отсекам доложить о готовности!

— Рубка готовы! — отрапортовал сразу же собравшийся Васенька.

— Ходовая часть готовы! — прошуршал в динамике голос Шаймарданова.

— Погрузка закончена, на грузовой палубе готовы! — доложил Горыня.

— Артиллерия готова!

— Штурмовики готовы! — отрапортовал Вахрамеев.

— Эй, док, не спите! — подбодрил нового члена экипажа командир.

— Простите, — смущенно отозвался по интеркому Крылов. — Медблок готов.

— Всем приготовиться! Взлет!

По палубам красавца «Бурана» пробежала дрожь, потом, заглушая все другие звуки, взревели маневровые двигатели, и корвет рейдеров плавно оторвался от бетонного покрытия летного поля. Корабль завис на несколько секунд, проводя проверку систем. Затем на малом ускорении антигравов начал набор высоты по наклонной траектории, равномерно добавляя оборотов ходовым двигателям, чтобы использовать момент вертикального ускорения для разгона и преодоления инерции массы корпуса.

Этот момент, когда тяжеленная громадина воздушного корабля взмывает в небо, Март любил больше всего. Едва удержавшись от восторженного возгласа, он вошел в «сферу» и наскоро просканировал работу систем и механизмов судна.

— Пилот, доклад!