Нечестивец - Шеннон Дрейк

А теперь еще одна загадка: почему Алекс так уверен, что однажды разбогатеет? Алекс был в экспедиции и имел доступ во все помещения музея. И как понимать более чем странное поведение сэра Джона? И то газетное фото на его столе? Кто залез в его стол, вытащил газету и воткнул нож в его изображение? Посторонних в кабинете не было. Алекс?

Камилла отвернулась от камина, теряясь в догадках — все так похоже на правду, или это пустые эмоции? И тут увидела Брайана.

Даже маска не портила его мужественный вид. На нем был фрак, белоснежная крахмальная сорочка, черный жилет и галстук. В руках, как и положено, пара белоснежных лайковых перчаток. Пуговицы, запонки и цепочка для часов благородно отливали золотом. Граф спускался по ступеням, и Камилле сразу стало понятно: этот мужчина не только может позволить себе надеть такой наряд, но и умеет его носить.

Брайан остановился и пристально посмотрел на Камиллу.

— Бог ты мой! — выдохнул он.

Девушка почувствовала, как краснеет, вспоминая события прошлой ночи. Ее раздирали противоречивые желания — то ли броситься ему навстречу, то ли бежать прочь.

— Добрый вечер, — тихо произнесла она.

Помедлив, Брайан подошел к ней, взял ее ладони, отступил на шаг и снова окинул взглядом. Камилла смутилась.

— Эти серьги, — пробормотал он, — просто прелесть.

— Я непременно верну их вам после бала, — сказала она и нахмурилась, досадуя, что фраза прозвучала колко, — ей вовсе не хотелось его обижать.

Граф нахмурился:

— Я не хочу отбирать их у вас.

— Но я уже говорила, что не нуждаюсь в благотворительности.

— Да они не так уж и ценны.

— Все равно, подарки мне не нужны.

Его глаза, сиявшие неподдельным восхищением, сразу померкли.

— Понимаю. Вы усмотрели здесь нечто иное, но это просто вечерний аксессуар.

— Я не принимаю подарков, — сдержанно ответила Камилла.

Брайан притянул ее к себе:

— Милая, если бы я намеревался выразить свою признательность таким образом, поверьте, цена была бы намного выше.

Она хотела освободиться, но Брайан держал ее крепко. Голос его был тихим, словно он боялся, что их могут подслушать.

— Что за бес вселился в вас?

— Нет, ничего. Я просто знаю, отчего бесятся все в этом мире.

— Отчего же?

— Оттого, что… каждому свое! — сказала она с отчаянием.

— Порой мы можем и выбирать, кем стать, мисс Монтгомери, — возразил Брайан. — Я не желал оскорбить вас. Простите меня, но я полагал, что мы достигнем согласия в главном, по крайней мере, сохраним дружеские отношения.

Камилла прерывисто вздохнула, подумав, что все слова Алекса были напрасны. Ее влекло к этому мужчине безудержно. Она уступила ему и теперь пожинает плоды. Но Алекс не прав. Дело не в знатности и не в богатстве. А эти серьги свидетельствуют об обратном.

— Я не могу принять подарок, — снова сказала она, тихо и мягко.

— Что-то случилось в музее? — спросил Брайан.

— Сегодня? Ничего особенного, — ответила Камилла.

Он отстранился, словно перестал ей доверять.

— Так уж и ничего?

— Готовились к балу.

— Какой восторг!

Они отпрянули друг от друга, услышав голос Эвелин. Экономка стояла на лестнице и тоже являла собой образец совершенства: волосы высоко зачесаны, колье с бриллиантом, темно-синий лиф над аквамарином пышных юбок. Эвелин приостановилась, спускаясь по ступенькам, точь-в-точь как Брайан. Всплеснув руками, она ослепительно улыбнулась:

— Боже мой! Надеюсь, туда пригласили фотографа. Такой паре, как вы, стоит посмотреть на себя со стороны. Неописуемо, в самом деле.

— Спасибо, — сказал Брайан. — Мужчинам не приходится выбирать вечерний костюм, и я одет по форме, но вы, леди… — он слегка склонил голову перед Камиллой, — сегодня выглядите потрясающе, мисс Монтгомери, и вы, Эвелин…

— Знаю. Вы и представить себе не могли, что женщина моего возраста может так выглядеть, — верно, Брайан?

Эвелин спустилась, глядя на Камиллу.

— Вы чем-то расстроены? Я не собиралась отправиться на вечернее мероприятие, быть третьей лишней, но Брайан настоял.

— Эвелин, я и сама чувствую себя лишней на этом торжестве.

— Ах, милая! Не говорите глупости! — возразила Эвелин. — Просто не обращайте на меня внимания. Я хорошо знаю ваших коллег из музея, бывала с ними в тех гнусных знойных песках, так что заслужила право присутствовать на балу.

— Разумеется, — откликнулась Камилла.

Дверь открылась. Даже Шелби принарядился ради праздника: ливрея сидела на нем безупречно, а цилиндр просто сиял.

— Милорд, карета подана.

— Отлично. Итак, леди, позволите вас проводить?

* * *

Окна музея ярко светились, у ступеней парадного входа выстроились в линию элегантные экипажи. Женщины блистали бриллиантами, мужчины неспешно вели их под руку вверх по парадной лестнице.

Брайана Стерлинга узнали, едва он вышел из кареты. Отовсюду слышался шепот.

— Боже праведный! Это же граф Карлайл!

— Что ж, похоже, он выкарабкался.

— Видно, изуродован сабельным ранением. Все еще в маске.

— Ах, эта маска так ему идет! Сидит как влитая!

— Да, за этим мешком с деньгами стоит погоняться раздобревшим старым девам!

Пока Брайан здоровался со знакомыми, которые окликали его, внимание публики было перенесено на Камиллу.

— А кто она такая? Прямо сияет!

— Эвелин Прайор, давняя подруга его мамаши.

— Не Эвелин, вон та, рядом!

— Видно, какая-то чужеземная пышка. Немка, осмелюсь предположить.

— Может, они состоят в родстве, так что и мне стоит подсуетиться?

— Нет! Поговаривают, он взял себе в компаньонки незнатную особу. Нанятую музеем, представляете?

Они подошли к парадному входу — здесь стояла та самая задушевная компания, и Камилла сразу это поняла.

— Брайан! Бог ты мой, Брайан, слышал, что вы нагрянете! Даже не верилось! — воскликнул симпатичный блондин.

— Роберт, рад вас видеть, — ответил Брайан, пожимая ему руку. — Руперт, Лавиния, весьма рад. — Он повернулся к Камилле: — Позвольте представить — мои заклятые друзья. Мы вместе учились в Оксфорде, а с Рупертом немного общались по службе в Судане. Граф Роберт Оффенбах, принц Руперт и его сестра, леди Лавиния Эстес. Разрешите представить вам мисс Камиллу Монтгомери. Полагаю, вы все знакомы с миссис Прайор.