Одержимый - Александр Гедеон

— Поехали, — скомандовал он, забравшись внутрь.

Плотно задёрнув полог, Стриж торопливо снял доспехи.

Пришёл черед опасной части плана.

Откинув крышку сундука, он достал оттуда одежду гонца и переоделся. Костюм виконта и доспехи отправились к трупу, после чего Лёха закрыл сундук и улёгся сверху, укрывшись плащом покойного Вильгельма.

По-хорошему, труп надо было облачить в доспехи для лучшей достоверности задуманного спектакля. Но слишком рисково — телохранитель мог заглянуть проверить, как там пьянчуга и узреть, как виконт живой переодевает своего мёртвого двойника. Да и возницу могла заинтересовать возня господина за спиной. Поэтому — нахрен. Риска и так хватает.

Прокручивая в голове детали плана, Лёха не заметил, как действительно уснул. Всё же двое суток без сна укатают любого.

Разбудил его голос телохранителя:

— Ваша милость, вставайте! Николас приехал!

Просыпался Стриж всегда моментально, без переходной фазы. Потому сразу понял — вот оно, началось!

— Помоги надеть доспехи! — приказал он, усаживаясь на сундук.

И мысленно пригласил Белочку:

«Сударыня, не изволите ли отобедать?»

«Ты сегодня такой галантный!» — умилилась демоница, отращивая клинок.

Послышалось недовольное ворчание телохранителя. Фургон качнулся и за откинувшимся пологом показался силуэт воина. Стриж с неудовольствием отметил, что уязвимо у него лишь лицо под откинутым забралом. Что же, придётся бить как белку — в глаз.

Невольный каламбур вызвал неуместную в этой ситуации улыбку.

Телохранитель щурился, привыкая к сумраку фургона. Так, прищурившись, он и умер — Лёха шагнул ему навстречу и воткнул костяной «стилет» в глаз.

Снаружи воцарился форменный ад: как-то внезапно, разом, заорали люди, диким, каким-то потусторонним голосом завизжала чья-то лошадь, а фургон качнуло ударной волной.

Стриж упал на пол, увлекая за собой труп телохранителя, быстро покрывающийся инеем. Вовремя — тент пробило сразу несколько арбалетных болтов. Кречетов или Горностаев — Лёха не знал, да и не горел желанием узнать. Главное то, что эти острые хреновины могли угодить в него, останься он стоять.

— Фиг ещё соглашусь на такую авантюру, — проворчал он, ощущая исходящий от трупа холод.

Могильный холод, ни дать, ни взять.

«Надеюсь, ты закончила с обедом, поскольку мне нужно срочно сменить лицо», - напомнил он демонице.

«А по мне — и так неплохо, — отозвалась она. — Виконт был милашкой, за таким точно женщины будут бегать».

«В других обстоятельствах — очень даже может быть, — не стал ввязываться в бессмысленный спор Стриж, — но прямо сейчас за этой рожей будут бегать только злые вооружённые Кречеты».

От резкой боли перед глазами заплясали цветные пятна — сволочной демон начал перестройку резко и без предупреждения. Зато теперь союзники увидят не молодого виконта, а «господина дознавателя», героически работавшего в тылу врага.

Бой между тем затихал. Всё реже кричали люди, перестала звенеть сталь и вскоре на дороге воцарилась тишина. Кто победил — Стриж не видел, потому расслабляться не спешил. Засада — дело такое, своеобразное, вполне способное повернуться так, что засадят самим засадникам.

В прорванном, порядком покосившемся тенте фургона мелькнул силуэт.

Стриж, стараясь производить как можно меньше шума, потянул из ножен шпагу мертвеца.

— Я уже думал ты сдох где-то в канаве, — весело сообщил Робин, вытирая окровавленный клинок.

Ни по голосу, ни по лицу нельзя было сказать, что это предположение его хоть немного опечалило.

— А ты не думай — видишь же, что ни черта не получается, — огрызнулся Лёха, вставая на ноги.

Бросать шпагу он не спешил — не исключено, что сейчас от него постараются избавиться. Да и Белочка так и не спрятала клинок: то ли желала получить десерт, то ли тоже ждала подлянки.

Момент, прямо скажем, подходящий: одержимый выполнил свою роль, клан вернул похищенное имущество, а заодно прихватил кое что у Горностаев. Ничего не стоит пришить настырную пустышку и сказать, что того некстати раскрыли и жестоко убили враги.

— Живой? — услышал он голос Райны.

— Сама посмотри, — хмыкнул Робин, не спеша подходить или опускать оружие.

Воительница подъехала вороном жеребце. Конь храпел и пританцовывал от прилива адреналина, гулко ударяя копытами об утоптанную землю.

Взгляд у магички был до того задумчивый, что Стриж невольно прикинул, сумеет ли допрыгнуть до неё так, чтобы сразу вонзить демонический клинок. Вот только Робин вряд ли будет спокойно наблюдать, как Белочка насыщается его приятельницей.

— Подготовьте труп виконта, — наконец велела Райна, — чтобы выглядел погибшим во сне. Скоро прибудет её сиятельство со свитой.

Робин молча убрал шпагу в ножны. Стриж уронил трофейный клинок и откинул крышку сундука.

Самая, пожалуй, неприятная часть работы. Вдвоём они вытащили труп из сундука, одели, а потом Лёха ткнул кинжалом в горло покойного виконта — прямо в оставленную костяным «стилетом» рану. Робин вылез из фургона и вскоре вернулся, неся в руке чей-то шлем.

— Для полноты картины, — пояснил он, поливая покойника свежей, ещё тёплой кровью.

Где он её взял, спрашивать нужды не было — на дороге валялось полтора десятка «доноров».

«Я не понимаю, почему пить кровь — нельзя, а просто так выливать её — можно? — возмутилась демоница, представ перед Лёхой в образе обнажённой красавицы, словно выкупавшейся в крови. — В чём разница? Они всё равно мертвы, только никого не насытили».

Ответа у Стрижа не было, как и желания общаться на эту тему. Он просто выбрался из фургона и направился к клетке с саблезубом.

К его немалому облегчению, зверь не пострадал. Телегу с одного борта опалило пламя, но пустотнику оно конечно же не повредило. Как и другое заклинание, которым заботливо потушили горящее дерево.

О сохранности ценной пустышки Кречеты позаботились, но Лёхе не нравились жадные взгляды, которые маги бросали на столь ценный ресурс.

— Нужно привязать пустышку, пока не явилась Иветта, — сказала Райна, достав из поясного кармашка знакомый Стрижу артефакт.

— Даже не думай, — заступил он дорогу магичке.

Глаза Райны сузились, а пальцы легли на рукоять меча.

— Не забывайся, одержимый, — сквозь зубы прошипела она. — Я ценю то, что ты сделал в крепости Горностаев, но мы не будем рисковать всем из-за твоих сантиментов. По нашей легенде виконт забрал пустышку себе и мы взяли её в бою после его смерти. Зверюгу в клетке мы объяснить не сумеем. Каким бы пьяным идиотом не был Вильгельм, он не напал бы на караван, оставив за спиной такой ресурс.