Синий мопс счастья - Дарья Донцова

Рука в белой перчатке наполнила рюмку. Аллаглотнула и обрадовалась, напиток, похоже, совсем слабый, сладкий, такой можнопить без опаски. Поэтому она стала спокойно наслаждаться незнакомым вином.Наивная Аллочка и не знала, что безостановочно прикладывается к очень опаснойштуке, водке, настоянной на клюкве. Легкость и сладость этого напиткаобманчивы, его крепость составляет сорок градусов. Спустя некоторое времяголова у Аллочки закружилась, и больше она ничего не помнила.

Очнулась она в полумраке и сначала не сразупоняла, где находится. Но потом сообразила: лежит на диване в комнате Леры.Алле тут же стало не по себе, каким образом она ухитрилась напиться? Девушкахотела сесть, но тут услышала тихие голоса. Над спинками кресел, стоящих близкок дивану, виднелись две макушки. Между удобными сиденьями располагалсяжурнальный столик, на котором виднелись коробка конфет и две чашки, крепкийзапах кофе витал вокруг.

– Значит, ты считаешь, можетполучиться? – спросила Лера.

– Стоит попробовать, – ответилаРимма, – что ты теряешь? Хотя взвесь еще раз все обстоятельства.

– Давай вместе обсудим ситуацию, –вздохнула Кислова и принялась спокойно говорить.

Аллочка стала свидетельницей совершенно непредназначавшегося для ее ушей разговора. Сначала она хотела дать понять, чтопроснулась, но тут противная богатая Кислова понесла такое, что у Аллочкисначала парализовало голосовые связки, а потом ее охватило жгучее любопытство,и она затаилась на диване, боясь, что Лера ненароком поймет: ее слышит ненужныйсвидетель.

Чем больше говорила хозяйка, тем сильнеезлилась Аллочка. Вот ведь как бывает на свете! Некоторые люди просто с жирубесятся! Жить бы Кисловой да радоваться, что ей достались такие родители, аннет. Отца с матерью Лера терпеть не могла.

– Папенька мой, – сообщала онасейчас, – вор. Натырил у народа деньги, теперь живет сладко. Ничего онсобой не представляет, просто оказался в нужное время в нужном месте и получилтолстый слой шоколада. А маменька, лицемерка хренова, гостям улыбается иласково так щебечет: «Рада, страшно рада вас видеть!» Стоит людям уйти, мигомкривится и шипит: «Фу, надоели! Ходят сюда жрать бесплатно». Я своих родичейненавижу! Всех! До единого.

Римма неожиданно поддакнула:

– Да уж, лучше одной жить, самойпробиваться.

Лера, покачивая ножкой, одетой в элегантную,стоимостью не меньше пятисот долларов туфельку, сказала:

– Господи, хоть бы они сдохли. Так нет,молодые совсем, долго меня мучить будут.

Алла укусила подушку. Ну не дрянь ли Лера?Имей Аллочка сотую долю того, чем обладала Кислова, стала бы пылинки сродителей сдувать!

– А теперь еще и Павлик, – приняласьвздыхать Лера, перестав кидать в отца и мать комья грязи.

Аллочка насторожилась, значит, повествованиене окончено, предстоит вторая часть, и она, похоже, окажется интересней первой.

Лера, придя в академию, столкнулась вкоридорах с Павликом, сыном удачливой бизнесвумен, и моментально влюбилась внего. Сначала Кислова решила действовать традиционным способом: оделась во всемодное, обвесилась брюликами, облилась дорогими духами, причесалась у модногомастера и заявилась на дискотеку в академию. Но Павлика в зале не оказалось.

Потом к ней подошел одногруппник Павлика,Костя, и сказал:

– Слышь, Лерк, зря стараешься. Павлуху тебеникогда не охмурить. Пошли лучше со мной в кино, ты мне дико нравишься.

Хитрая Лера отправилась с Костиком смотретьфильм и вытянула из него все сведения о Павлике.

– Он у нас с левой резьбой, –хихикал Костя, – ваще без башни, лейтенант Шмидт недоделанный. Повечеринкам не ходит, на девочек, если хорошо одеты, и не взглянет.

– Почему? – удивилась Лера иуслышала удивительную историю про офицера и проститутку.

– Павлуха хочет осчастливить сиротуубогую, – смеялся Костя, – без родителей, из глухого места. Ну чтобысовсем дикая была, говорить не умела, сопли кулаком утирала. Ты ему совсем не вкассу. На мой взгляд, Павлуха идиот, такую девчонку упускать – и умную, иупакованную. Но Павел с его маменькой может себе любую телку позволить, даженищету горькую. Ты, Лер, даром времени не теряй, ко мне присмотрись.

Кислова позволила проводить себя до дома,потом, треснув по лбу решившего полезть к ней с поцелуями Костю, поднялась вквартиру и призадумалась. Постепенно в голове у нее оформился план, который онасейчас излагала Римме.

– Значит, так. Возле дома, где Павликживет, стоит лоток с овощами. Если дать хозяину денег, он меня поставит тудаработать. Дело останется за малым, словно невзначай «познакомиться» с Павлушей.Я буду в его вкусе: неграмотная, бедная, несчастная…

– Вдруг он тебя узнает? –предостерегла ее Римма. – Все-таки ты с ним сталкивалась!

Лера тряхнула прямыми светлыми волосами.

– Я же будущая актриса, говорят, оченьталантливая. Покрашусь в темно-каштановый цвет, кстати, он мой, родной, сделаюхимию, перестану выщипывать брови, полежу в солярии – вот тебе исмуглянка-молдаванка. И потом, Павлик на нормальных девушек даже не смотрит, онменя и запомнил, скользнул пару раз взглядом по фигуре, решил, что очереднуюхорошо обеспеченную студентку увидел, и мигом забыл. Мы же с ним даже неразговаривали. Проблема будет не с Павликом, а с документами. Как другойпаспорт достать?

Римма кашлянула.

– Ну, в общем, это не проблема. В нашембараке живет Димка Кухнов, он за деньги любой документ сделает. Давай изменяйвнешность, фотографируйся, и начнем. Вот только что ты родителям скажешь?

– Ничего, – рявкнула Лера, –надоели!

– Небось искать начнут.

– И фиг бы с ними, не найдут. Мало лиманьяков по Москве бродит.

– А с институтом что?

– Брошу занятия.

– Тебя же отчислят.

– Плевать.

– Так нельзя, – забубнилаРимма, – нехорошо. Сначала нужно диплом получить. Подожди годик.

– Ага! – подскочила Лера. – АПавлик себе за это время девку найдет. Нет уж, следует ковать железо, покагорячо. У Павлика нету любовницы, значит, я стану ею. Пойми, я его обожаю,обожаю, обожаю!

– И все же, – попыталась остудитьпыл подруги Римма, – ты не сможешь остаток жизни молдаванкой без роду иплемени прикидываться.

– Почему?

– Надоест.