Новое индустриальное общество - Джон Кеннет Гэлбрейт

Влияние низкой и высокой прибыли на техноструктуру проявляется по-разному. При низких доходах или убытках она становится чувствительной к внешним влияниям и утрачивает свою самостоятельность. Но увеличение прибыли выше определенного уровня ничего не (или мало что) добавляет к ее безопасности. Эта автономия стала почти абсолютной. Это в свою очередь проливает свет на допущение о том, что развитая корпорация стремится к максимизации своей прибыли. Самый элементарный расчет заставит техноструктуру предупреждение потерь предпочесть цели максимизации прибыли. Потери могут погубить техноструктуру; высокие доходы достанутся другим[138].

Если, как это часто случается, максимизация прибыли связана с увеличением риска потерь, то техноструктура, исходя из своих коренных интересов, откажется от такой возможности[139].

Необходимость сохранения минимального уровня дохода в свою очередь имеет важные последствия для промышленного планирования: хотя желательно достичь запланированных результатов, еще более важно избежать незапланированных бедствий. Первое приятно; второе может иметь гибельные последствия. Не допустить краха цены еще более важно, чем установить подходящую цену. Предупредить массовый отказ от продукции более важно, чем добиться усиленного спроса на продукцию. Я рассмотрю влияние этих обстоятельств на регулирование цен и спроса в следующих трех главах. И мы увидим, что отношение развитой корпорации к государству — ее поддержка мероприятий по регулированию совокупного спроса и ее энергичные призывы к тому, чтобы государство выступало гарантом дорогостоящего технического прогресса, возникает из желания исключить всякую угрозу минимальному уровню доходов. Мы увидим, что подобные же соображения лежат в основе современной политики в отношении рабочих.

3

Если действует принцип совместимости, то самостоятельность техноструктуры должна быть целью социальной политики. И, как сейчас будет показано, она становится таковой.

В доктрине индустриальной системы сделан особый упор на внутренне присущей ей функциональной независимости. Согласно этой доктрине, речь идет о системе частного-предпринимательства. Считается, что государство и деловую фирму разделяет глубокая пропасть. Только в крайне редких случаях государство может предпринимать какие-либо ограничивающие действия, преодолевая эту пропасть. Ничто не нуждается в таком тщательном обосновании, как меры, связанные с регулированием промышленных предприятий, будь то обеспечение стандартов безопасности автомобилей, реклама медикаментов, вес упаковок, медицинские требования на сигареты.

Положения, которые выдвигают сторонники противопоставления государства и фирмы, носят явно надуманный характер. Они утверждают, что ничто не должно мешать независимому функционированию рыночного механизма, которому подчиняется фирма. Поскольку речь идет о развитой корпорации, как мы убедились, истина состоит в том, что фирма в значительной мере контролирует цены и влияет на количество товаров, покупаемых и продаваемых по этим ценам. Настоятельные требования, диктуемые технологией и применением капитала, не позволяют фирме быть на поводу у рынка, и развитая корпорация не только не отделена от государства, но, как мы сейчас увидим, тесно связана с ним.

Однако самостоятельность техноструктуры необходима. Но, так как истинные причины этого не столь очевидны, вместо них указывают на власть рынка и голословно утверждают, будто между частным предприятием и правительством существует глубокая и неизбежная пропасть. Оба эти положения суть догматы веры. Лишь благодаря способности к адаптации удалось добиться того, что общество благоприятно относится к самостоятельности техноструктуры, хотя доводы в ее пользу имеют самое незначительное отношение к действительности.

И такого отношения общества удалось добиться. Права техноструктуры на самостоятельность и, что далеко не случайно, на прибыли, необходимые для ее обеспечения, были полностью признаны. В течение многих лет никто из числа серьезных претендентов на выборную должность не выступал с позиций более жесткого регулирования предпринимательской деятельности. Никто не поставил также под сомнение святость достаточного уровня прибыли.

В действительности бизнесменов преследует беспокойство, что правительство может вмешаться, хотя должностные лица постоянно заверяют, что никто не намерен этого делать. Все это является источником значительных недоразумений. Предпринимательская корпорация видела в государстве угрозу своей прибыли. Она сопротивлялась общественному регулированию, чтобы защитить эту прибыль. Современный наблюдатель видит, что развитая корпорация получает хорошую прибыль, и с удивлением обнаруживает, что ее руководители тревожатся относительно вмешательства правительства и ждут заверений, что оно не намерено вмешиваться. «Почему они так беспокоятся? — спрашивает он. — Они, несомненно, делают много денег». Ему невдомек, что техноструктура защищает нечто более важное, чем свои прибыли, нечто такое, что можно защитить с помощью прибыли, а именно свою самостоятельность[140].

4

Как только техноструктуре удается обезопасить себя с помощью минимального уровня прибыли, у нее появляется известная свобода выбора целей. Ничто так не давит, как необходимость выжить. Однако имеется мало сомнений относительно того, какова эта цель: в подавляющем большинстве случаев она состоит в том, чтобы достичь максимально возможного темпа роста корпорации, измеряемого продажами.

Эта цель очень привлекательна и с точки зрения корыстных интересов техноструктуры. Увеличение выпуска продукции означает расширение самой техноструктуры. Такой рост в свою очередь означает увеличение персонала, повышение ответственности, а следовательно, дополнительные возможности для продвижения и получения более высокого жалованья. «Когда человек принимает решения, ведущие к успешному расширению предприятия, он не только создает новые вакансии, но также рекомендует себя и своих коллег как наиболее подходящих кандидатов для того, чтобы их заполнить»[141].