Я рожу тебе детей - Ева Ночь

Олег прикрыл глаза. Голос матери терзал его слух. Резал, как бензопила по оголенным нервам.

Они не знали о внуках, что росли без него. И без них тоже — что уж. Они не знали, что девушка, которую он так отчаянно любил, умерла. Олег страшился думать, что было бы, не окажись рядом с его детьми Юли или других родственников. Никита и Лина могли остаться в этом мире совсем одни, а он так и не узнал бы о их существовании.

Он не снимал с себя ответственности за то, что случилось. В конце концов, это была только его жизнь, он по-другому мог вывернуть ее штурвал, однако позволил рулить другим.

— С Линой покончено, — прервал он сетования матери зловещим голосом. — И, если уж вы так волнуетесь, вам следовало бы знать: это не я Лину бросил, это она ушла от меня и подала на развод. А вдруг вам взбредет в голову, что я страдал и убивался, выкиньте эти мысли на помойку: я был неимоверно счастлив, что наконец-то это случилось.

— Вам просто нужно поговорить, — продолжила свой монолог мать. Именно монолог — диалог у них никак не получался, — встретиться. И наконец-то родить ребенка.

Это выстрел в сердце. О подробностях и количестве их с Ангелиной попыток стать родителями они тоже не знают. Велика сила расстояния, когда нет нужды докладывать о каждом шаге. Да и Олег не из тех, что бесконечно жалуются и откровенничают с родителями.

— Мама! — рявкнул он так громко, что у самого уши заложило, но она наконец-то заткнулась. — Если вам приспичило, сами женитесь на Лине, делайте ей ребенка и носите ее на руках. А я женюсь на Лерочке и с ней детей буду рожать, ясно? Мне больше не нужны ни ваша поддержка, ни ваше одобрение. Я и с Лерочкой приехал лишь в знак доброй воли и с надеждой, что вы с годами поняли: я вырос. Мне почти сорок, а не двадцать три. Я не хочу ссориться. Мне дороги семья и поддержка. Но уж если вы так и не научились уважать мой выбор, значит это вам стоит и задуматься, и подрасти.

Олег отключился. Руки дрожали, внутри колотило, как от холода. Они смогли вывести его из равновесия. Но он не собирался ничего доказывать отныне. Он хотел просто жить, дышать, заниматься простыми вещами.

Вчера у него хватило мужества отвезти Лерочку домой, зацеловать ее до беспамятства и уехать. Больше всего на свете ему хотелось остаться. Просто лежать с ней в постели и прижимать к себе. Но он не стал этого делать. Дал возможность ей дышать. Побыть немного наедине с самой собой.

Он разбудил ее чувственность, но давить сейчас — не самый лучший сценарий. Потому что сделать это легко. Ей с ним не тягаться, когда речь заходила о серьезных играх, но Олегу не хотелось играть. Пусть все идет по нарастающей само по себе, а не потому что он подавляет и подчиняет.

Почти ночью он прислал смс. Она ответила. Несколько сладких минут переписки, когда ему казалось: он чувствует биение ее сердца.

Полночи Олег ворочался. Его кидало то в жар, то в холод. Он никак не мог понять, что с ним твориться, но особо и не старался в себе копаться. Постепенно все уляжется и придет в норму. Это просто слишком много событий, за которыми он не успевал, хоть и старался все держать под контролем.

Утром он ждал ее у подъезда. И она не стала спорить — молча скользнула на переднее сиденье и позволила отвезти себя на работу.

— До вечера? — поцеловал он ее в губы и заметил, как вспыхнули ее глаза.

— Да, — кивнула она и поспешила выскочить из машины.

Олег любовался ее походкой. Все изменилось — это он тоже понимал. Но все изменения казались ему очень важными, нужными, своевременными.

Они не обсуждали обед в доме его родителей. Он лишь видел, что Лерочка огорчена.

— Не заморачивайся, — посоветовал Олег, — представь, что побывала на светском ужине и сидела за столом с незнакомыми людьми. Что бы они о тебе ни подумали, значения не имеет. Важно, что о тебе думаю я. Это была всего лишь попытка поставить их в известность. Я не собираюсь скрываться или скрывать тебя. Остальное меня волнует мало, поверь.

Лерочка промолчала, и он так и не узнал, что у нее на душе, но у них так много еще впереди, поэтому Олег был уверен: он во всем разберется.

Откуда-то росла невероятная уверенность: все только начинается и для него, и для нее.

— Куда мы едем? — спросила Лерочка, как только впорхнула в его машину вечером, после работы.

— Ко мне, — нагло заявил он и умыкнул ее без спросу в свой дом, где ждал их потрясающий ужин. Свечи и все такое — очень романтичное и помпезно-торжественное, как торт, украшенный розами и сливками, хоть настоящего торта и в помине не существовало.

Он позволил ей мягко подтрунивать над собой и улыбался хищно, зная, что обязательно отыграется. У него было много разных козырей в рукаве, и он собирался ими воспользоваться, нимало не заботясь о моральных аспектах.

А позже он уволок Лерочку в свою спальню и позволил ей оценить широту и удобство огромной кровати.

— Думаешь, меня можно этим купить? — невинно поинтересовалась она, испытывая на прочность его выдержку, когда уселась на край сексодрома и попрыгала, как на батуте.

— Полагаю, тебе понравится, — наглая уверенность росла в нем в геометрической прогрессии.

А потом Олег ее поцеловал, и стало не до словесных игр, им на замену пришли приемы погорячее.

Ему нравилось исследовать Лерочкино тело, находить укромные местечки, задевать чувственные струны, слушать, как восхищенно она ахает, а потом стонет. Нравилось, как она выгибается, принимая его, как дрожит от вожделения, а потом экстаза.

Он позволял ей приходить к финишу первой. Позволял ей опережать, выигрывать, брать верх. Это было воистину грандиозное соревнование, в котором он, уступая, отставая, все равно оставался победителем.

Новый рассвет. Прекрасный и нежный. Яркий и неповторимый. Расцветающий новыми красками изо дня в день.

И никто из них не задумывался о трудностях и буднях, что настигли их, когда они ничего такого не ждали.

Глава 51

— Мы выиграли раунд, — сказала Лерочка в пятницу, почти через неделю, когда их отношения круто изменились к лучшему. — Мне звонила Юля. Мы приглашены на воскресные посиделки.

Вересов Олегу не звонил. Но вряд ли его жена стала бы своевольничать