Чужестранка. Новый мир - Евгения Савас

умираешь! Я чуть не обмерла со страха, такой страшный!

- Орать?!

Сам факт того, что Фейрин смог наладить канал между катакомбами и домом Лилы, факт чудесный. Но вот то, что он умеет "орать" мне совсем не верилось.

- Где ты проход нашел подходящий? Тут же дверные проемы все огромные.

- Из обломков сложил.

Я тут же захотела посмотреть на это архитектурное чудо, но встать мне не позволили.

- Лежать до утра и никуда не ходить! - притопнула ногой Лила.

- А если мне надо, - спрятала я под одеялом нос опять.

- Не обманывай, - не повелась на мои уловки Лила.

- Как ты можешь знать?!

- А кому как не мне знать, если я тебе средство специально дала, чтобы не бегала! - сообщив сию смущающую информацию, она поднялась: - Пойду, проверю, как там раненый.

Мне и правда никуда не надо было. Просто встать хотелось. Фейрин хоть и смотрел в сторону с отсутствующим видом, но даже в сумрачном освещении, я смогла румянец у него на скулах увидеть.

- А почему мы тут? - вдруг дошло до меня. - Разве новый лагерь не в развалинах собирались делать?

- После такого боя? Ермил увел всех вниз.

- Кто?!

- Можешь и дальше меня Седым называть. Я не в обиде, - сообщил... Седой к нам подходя. - Хорошо, что очнулась. И спасибо вам за помощь.

- Спасибо?

Я явно еще не в себе была, раз спрашивала о всяких глупостях, совсем позабыв в какой... яме мы все оказались.

- Что со стражами Ценсарата?

- Они забрали всех с пустоши.

- Забрали?

Это значит, что мы кого-то убили? Или только сильно ранили? Всматриваться в лица мужчин, оказалось бесполезно. Да и откуда они знать могли? И что теперь об этом переживать? Выяснять кто виноват, а кто прав? Кто первый начал, а кто не остановился вовремя?

- Простите, - ни могла не сказать я.

- Почему просишь прощения? - удивился Седой.

- Если бы мы не вмешались...

- Мой человек погиб бы, - твердо заявил Ермил.

- Но теперь вас обвинят в нападении. Еще и в том, что вы нас укрываете.

- Не факт, что нас узнали, - сказал Фейрин.

- Надолго ли?

- Поживем, увидим, - философски ответил на это Седой. - Отдыхай.

Чувствовала себя, чисто физически, я нормально совершенно. Но кто его знает, что Лила со мной сделала, раз так строго не только сказала, но и сделала все для того, чтобы я не ходила никуда. Из моего угла ничего особенного видно не было. Спать не хотелось совершенно. Мысли, само собой, стали заедать мою не занятую ничем голову.

Жалела ли я о том, что сделала? Нет... Точно нет. Это не мягкосердечие, просто... не было для меня такой причины, чтобы я кого-то могла убить или позволить это сделать другим. Для меня ценность жизни абсолютна. Если бы, ситуация сложилась в точности до наоборот, например, какой-то маг попался перевертышам и они стали бы его мучить, или просто попытались бы его убить - я бы за него заступилась бы.

И мучатся сожалениями, я не собиралась. Если все уже сделано, что толку гадать, как оно могло сложиться, если бы я поступила по-другому? Ошибка это была или нет - будущее покажет. Пока я могла только бороться за собственную жизнь.

А теперь положение сложилось такое, что только это и оставалось. Нас с Фейрином, теперь точно причислили к оборотням. С точки зрения Ценсарата - бунт. Ведь перевертыши были лишены всяческих прав, кроме права прозябать и медленно вымирать в развалинах Чумного города. И вдруг, они оказывают сопротивление и еще и с помощью перебежчиков, то есть нас с Фейрином. Нас могли принять за случайно вмешавшихся, только если стычка в лесу закончилась бы. Но то, что произошло потом, неоднозначно указывало, что мы с оборотнями заодно.

Больше всего именно из-за них я и переживала. Они же беззащитны по сути! Что они могут противопоставить Ценсарату?!

Фейрин вернулся:

- Мы хотим на поверхность подняться и проверить, что там, - сообщил.

- Почему сейчас?

- Сейчас ночь. Возможно "глазков" набросать побольше выйдет.

- Будь острожен.

Никогда я ему такого не говорила. И хорошо даже, что он просто кивнул и ничего больше не сказав, ушел. Я маялась, обдумывая ситуацию и так и эдак. Ничего путного в голову не шло. Лила куда-то запропастилась. Наверное, лечила грифона раненого, криков больше не было слышно.

Я все-таки задремала, больше морально, чем физически вымотавшись. Проснулась, как от толчка. Рядом со мной Фейрин сидел.

- Что случилось? Кто-то ранен?!

Не знаю почему, но его вид меня встревожил.

- На пустоши целый лагерь. Сотня, не меньше, стражей.

Плохая новость. Но ожидаемая. Что ж, не будем мучиться от ожидания и предположениями себя изводить.

- И?

Я вглядывалась в лицо Фейрина. Что-то он не договаривал. Я видела, что он для себя решает, озвучивать какую-то информацию или нет.

- Говори.

- Я видел там... Ассандра.

Внутри все дрогнуло, будто провалившись. Просто услышав имя, я так отреагировала. Но то, что происходило, к моим личным чувствам не имело никакого отношения. Я не могу думать о себе сейчас! Есть только факт - мы в противоборствующих лагерях. Прошлое не имеет значения. Смешно думать о каких-то там чувствах.

- И?

Под изучающим взглядом Фейрина мне едва удалось маску безразличия удержать на лице. Он слишком хорошо меня знал, но мне удалось спрятать то, что я показывать никому не хотела.

- Это же он снял с меня печать? - наклонившись ниже, на ухо, шепотом спросил Фейрин.

Вся моя выдержка в момент рухнула. Я даже задохнулась от нахлынувших чувств.