Партизан - Василий Седой

гремела буря. Монарх орал на своих приближенных, как капрал на плацу, и обвинял их во всех мыслимых и немыслимых грехах.

— Кто мне объяснит, как так получилось, что наши люди попали в плен и распустили свои поганые языки? Почему вообще исполнители знали о том, кто отдаёт приказы? Вы хоть понимаете, как мы будем выглядеть в глазах общественности, если русский император предаст случившееся огласке? И зачем понадобилось захватывать этого безумного русского, который ограбил половину Европы? Почему его просто не устранили по-тихому?

Присутствующие здесь люди молчали. Им нечего было ответить. А король между тем не успокаивался и продолжал говорить в том же тоне.

— Как мне воспринимать слова этого варвара? Ведь он конкретно сказал, что теперь любое агрессивное действие по отношению к монаршей фамилии или его подданным безнаказанными оставаться не будет. Мстить будут, невзирая ни на что. Более того, уже начали. Мы за короткое время потеряли в России большую часть своей агентуры. Притом, убивают всех. И наших подданных, и своих только по подозрению в подрывной деятельности. Все это делается по приказу человека, которого, по сути, мы и усадили на престол.

Король, ненадолго прервался, порылся среди бумаг на столе, нашёл нужное, и потрясая письмом в воздухе, продолжил.

— Этот варвар прислал письмо мне лично. Он пишет конкретно. В случае, если мы позволим себе действовать в его стране подобными методами, он не станет разбираться, кто прав, кто виноват. Просто отдаст приказ на устранение всей верхушки королевства. Другими словами, обещает открыть охоту на значимых людей королевства, невзирая на чины. Вот и ответьте мне, как быть в этой ситуации?

Он выдал небольшую паузу и сказал, как отрезал:

— Война сейчас нам не выгодна. И жить в ожидании внезапной смерти я тоже не желаю. Поэтому, в России действовать так, как вы привыкли, запрещаю. Разведку ведите, сторонников вербуйте, но агрессии не проявляйте. Силовыми методами вопросы не решать. Я ясно выразился или кому-то непонятно?

Присутствующие молчали. Нечего им было сказать, всем жить хочется.

Конец интерлюдии.

Уже на территории Польши, которую Александр, несмотря на мои предупреждения, присоединил к империи, меня нашёл очередной фельдъегерь с письмом от государя.

Читаю и не очень понимаю, как воспринимать написанное. Он уведомил, что пленников доставили, допросил их лично. При этом, он не нашёл ничего лучше, чем послать английского посла в известное место. А потом вдогонку еще и письмо отписал королю. В выражениях, по его словам, не постеснялся. Поэтому, сейчас он в сомнениях, правильно ли поступил. Нервничает в ожидании ответа и не знает, чего ждать. То ли покушения, то ли объявления войны. А когда подобный монарх нервничает, страдает его окружение. Он просто накрутил хвоста нужным людям, и в стране случился мор оборзевших англичан и разнообразных англофилов.

Заканчивалось письмо информацией о моей жене. Она одолела его вопросами о том, почему царь держит её мужа вдали от родины, и буквально требует от него моего возвращения. Сил у него уже нет терпеть. Поэтому, он убедительно просит меня принять уже хоть какое-нибудь решение. Сам он советует возвращаться домой и не маяться дурью. Как-то так все выглядит в исполнении государя. И сестру жалко, и терять такого орла подстреленного, как я, не хочется.

Я его понимаю его, но спешить все равно не буду. Пусть и такой, можно сказать, полу жизнью, а все равно наслаждаюсь. Сейчас тишина и покой. Оказывается, мне сильно не хватало этого состояния. На миг даже подумалось:

— Старческое, наверное. Разум устал и ищет отдыха.

Нет, я все время не бездельничал. Иногда накатывала жажда деятельности или вспоминалось услышанное и увиденное в прошлых жизнях. Тогда я терроризировал людей, меня сопровождавших.

Вёл с ними длительные разговоры на тему охраны важных лиц. Много обсуждали, каким образом можно предотвратить нападение, как нужно работать с агентурой, чтобы вовремя узнать о подготовке к покушению. Было, о чем поговорить.

В Польше даже невооруженным глазом наблюдалась непонятная движуха. За время, проведенное на дорогах в этих местах, множество раз встречали обозы с переселенцами, которые под серьезной охраной двигались в сторону России. Складывалось ощущение, что кто-то решил вывезти отсюда всех имеющихся в наличии крестьян. Ничего подобного с императором мы не обсуждали, поэтому я находился сейчас в полных непонятках. Всё прояснилось уже в Варшаве, где я встретил одного из генералов, знакомых по французскому походу. Оказывается, Александр второй решил провернуть аферу века, если так можно выразиться. Вся территория бывшей Польши, расположенная восточнее Варшавы, полностью освобождалась от местного населения и заселялась русскими государственными крестьянами, получившими освобождение от крепости. Всех местных переселяли главным образом на Южный Урал, но это касалось только крестьян. С дворянскими семьями, родственники которых участвовали в наполеоновских нашествиях, император поступил очень жёстко. Им было предложено два варианта — либо убираться с территории страны, либо за свой счёт перебираться в Калифорнию.

Даже не знаю, нравятся мне такие изменения или нет. жизнь покажет. В любом случае, хуже, наверное, не будет.

То, что Александр начал по серьезному относиться к заселению пустующих земель на Урале, радует, как и освобождение крестьян из крепости. А вот польское дворянство в Калифорнии я не уверен, что нужно. Смутьяны они и бунтари. А там и так получается сборная солянка из людей разных народностей. Опять же, чем больше туда поедет поляков, тем больше придётся посылать и русских людей. Наших там должно быть абсолютное большинство, и это без вариантов. Очень уж нужны нам те земли. Многое будет зависеть от их освоения. Да и про золото Калифорнии забывать нельзя. Как бы с этими шляхтичами самим себе не нагадить.

Оказалось, не все так страшно, как мне показалось на первый взгляд. Почему-то не рвались паны уезжать за океан, старались смотаться в Европу. Единицы из бедных отправились в Калифорнию. Таким дорогу оплачивало государство, из-за земли. Александр пытался придать легитимность своим решениям. Он даже у богатых землю не отбирал, а выкупал. Делалось это по смешной цене, но все-же, не просто так отжимали. Обедневших шляхтичей отправляли на другой континент по взаимозачету. Прикольно придумано. Прямо не верится, что император сам до такого додумался. Не в его стиле подобные действия.

На подъезде к Смоленску у конечной точки маршрута неожиданно обнаружился целый полевой лагерь, состоящий из десятка шатров. Когда бойцы доложили о подобной фигне, глубоко в душе у меня шевельнулось непонятное чувство. Разумом верить не хотел, а душа благим матом орала и подсказывала, кого я здесь могу встретить. Душа не