Селфи на фоне дракона - Кристина Юраш

Упс… Надеюсь, что бабушки не дадут им помереть…

Глава департамента по борьбе с работорговлей был пойман в процессе покупки рабынь. Он свою вину отрицает, утверждая, что собирался выпустить их на волю. Обвинения еще не предъявлены, но мы будем следить за дальнейшим развитием событий!

Попался, голубчик!

Первый посетитель ресторана экзотической кухни, который недавно открылся в центре города, отказался платить за выпитый им молочный коктейль с огурцом и выбежал на улицу. Его нашли по горячим следам.

Бедняга…

Я решила перевернуть страницу и почитать, что еще пишут. Тут на целый разворот шла программа Империовидения вперемешку с биографиями участников, взятых из листовок, и воспоминаниями о прошедших мероприятиях. Новости спорта заняли один абзац, где просто был указан счет 2:0 в пользу орков. Кто бы сомневался!

На последней странице меня ждала колонка редактора. Она так и называлась «Мы дико извиняемся!»

В прошлом номере была опубликована статья про самый важный день под заголовком «Он должен был нас… ать». К сожалению, закралась опечатка в слове «настать», где по недосмотру первая буква «т» случайно была заменена буквой «р». Приносим свои извинения.

В предыдущем выпуске, в статье про лучшего повара ресторана «Эльфийский лес», в третьем абзаце, в предложении «Когда она принесла нам блюдо, она заставила нас всех ры… ать». Вместо буквы «д» случайным образом закралась буква «г». Приносим свои извинения Эйриэль Блант и соболезнуем в связи с потерей работы.

В интервью с образцовой женой и домохозяйкой, в первом абзаце «И мы с ней занялись … ексом». Случайным образом буква «к» была заменена на букву «с». Мы просим прощения у ее супруга и надеемся на скорейшее выздоровление нашей героини. Организован сбор средств на лечение. Обращаться в редакцию газеты.

Мы снова на коленях извиняемся за ту статью про его величество, где в самом конце, после вопроса о том, когда будет решена проблема с водоснабжением в связи с текущим ремонтом акведуков, было указано, что «его императорское величество обещал на… адить в кратчайшие сроки». По чистой случайности буква «л» немного стерлась и стала похожа на букву «г». Мы просим прощения и приносим соболезнования семье казненного специального корреспондента!

Ни фига себе! Теперь я понимаю, почему журналист – это очень опасная профессия. В дверь нетерпеливо постучались. Ой! Кажется, я зачиталась. Нужно будет не пропустить следующий выпуск.

– Я сейчас! – закричала я, натягивая легинсы и сворачивая газету.

Меня уже заждались, поэтому послали слугу проверить, жива ли я. Судя по выражению лиц моих менторов, которые меня встречали, им только что сообщили что-то ужасное…

– Ну? – нетерпеливо спросила я, пытаясь понять, что такое ужасное произошло за то недолгое время, пока я была занята чтением газеты. – Что у нас на этот раз? Только не говорите мне, что у хора началась коллективная диарея и что они теперь не то что петь, а дышать глубоко боятся…

Джио голосом врача из сериала, который вынужден сообщить плохую новость, попросил меня присесть, что я и сделала.

– Тебя вызывает к себе император. Прямо сейчас, – сказал бледный орк, протягивая мне красивый конверт с гербовой печатью. Если бы не пояснения, то я подумала бы, что мне тут письмо из Хогвартса прислали. Ну наконец-то! Я его уже лет десять жду! Раньше грешила на родителей, мол, не хотят отпускать свою кровиночку в Школу магии, а теперь выросла, поумнела и точно знаю, что в этом виноват всемирный заговор почтовых работников.

– На ночь глядя? Он что, бессонницей страдает? Может быть, ему колыбельную на ночь захотелось услышать в моем исполнении? Так я могу! Спи-и-ит усталый император, крепко спит… Та-да-да-да-дам… Он во сне под одеялом тихо бдит… – пропела я, разворачивая письмо. Там была всего одна строчка: «Постарайся успеть придумать остроумное объяснение своему неподобающему поведению, пока едешь во дворец».

Так-так-так… Я уже успела где-то накосячить. Интересно, в чем я накосячила и по поводу чего меня вызывают на ночь глядя? Чувство, конечно, неприятное, однако, перебрав в уме все ближайшие события, я ничего особо ужасного вспомнить не смогла.

– А может завтра? – простонала я, чувствуя, что после всех этих репетиций мне чертовски хочется кушать и спать.

– Тебе нужно ехать немедленно… – тихо сказал Андоримэль. – В противном случае тебя туда потащат силой.

– А на руках меня отнести не могут? – поинтересовалась я. «Ну, а пока, как богиню, на руках носят Жанну! Жанну!» – пропела моя совесть голосом Валерия Кипелова. Было бы неплохо!

– Не стоит так шутить. Поезжай. И надейся, что это было какое-то недоразумение… – отозвался эльф. – Мы подождем тебя здесь.

– А ночную рубашку с собой брать? – кокетливо спросила я. – А вдруг разговор затянется до утра?

Судя по лицам моих насмерть перепуганных менторов, я поняла, что шутка была неуместна. Я молча проследовала за слугой, который ждал меня у входа, и села в черную карету.

«Но снова над ним небо клеткой накрылось, и черный опять подкатил воронок», – пропела моя совесть голосом Михаила Круга. Да, с блатной романтикой я тоже знакома. Каждый день я езжу на работу на одной и той же маршрутке. Водитель, весь в наколках, с золотыми зубами, является большим поклонником шансона. И всю дорогу пассажиры вникают в подробности жизни воров разной степени авторитетности. Я-то еще и нормально сижу, воткнув наушники в уши, рассматривая уже надоевшие до оскомины пейзажи за окном, а вот бухгалтер фирмы по соседству, которая очень часто ездит со мной на этой же маршрутке, сидит так, словно за ней уже приехали. При каждом слове «посадили» она вздрагивает и бледнеет. Очевидно, «неладно что-то в Датском королевстве».

Моя совесть заволновалась и занервничала, ведь впервые в жизни она поняла, что где-то что-то упустила, раз у меня неприятности, о которых я даже не догадываюсь. Она тут же перевоплотилась в котенка по имени Гав: «Не ходи туда, там тебя ждут неприятности!»

– Ну как же туда не ходить? Они же ждут! – возмутилась я. Котенок жалобно мяукнул и стал лизать себе… Эй! Совесть! Не опошляй мой любимый мультик!

Дорога была не такой долгой, как я ожидала. Во дворце меня встретили слуги, чтобы проводить к его императорскому величеству. Чем ближе я подходила к двери, за которой меня ждали неведомые большие неприятности, тем сильнее я начинала ненавидеть императора за это забытое с моей студенческой молодости чувство экзамена. Сначала полчаса трясешься под дверью, не зная, что попадется, потом заходишь, тянешь билет и понимаешь, что именно эту главу учебника ты вчера пролистала со словами: «Ну, этого на экзамене точно не будет!» – а дальше начинается клуб веселых и находчивых. Если кому-то оценки ставили за знания, кому-то за красивые глаза, то меня всегда спасало чувство юмора. Ладно, погнали. Если что, будем давить эрудицией, а если эрудиция не спасет, то придется импровизировать. Но что-то как-то страшноватенько. Я посмотрела на часы. Без пятнадцати минут полночь. «Давай бояться вместе!» – мяукнула совесть, заглядывая мне в душу голубыми глазами нарисованного сиамского котэ. «Давай!» – согласилась я, вежливо постучав и тут же распахнув дверь.