Клятва орков - Михаэль Пайнкофер

— Это моя тайна, — заявил Анклуас, воспользовавшись при этом не словом домхор, обозначавшим на языке орков тайну в общем смысле, а сохгор, давая тому, кто спрашивал, понять, что он не раскроет ее ни в коем случае. Тот, кто продолжал бы настаивать, поплатился бы за это потом и кровью, чего Раммару совершенно не хотелось.

Лучше пришпорить коня, оставить позади дома и башни Сундарила… И впервые со времен позорного предательства Ортмара фон Бута и пленения Мурилом Ганцваром орки снова почуяли свободу.

Проехав некоторое время, они остановили лошадей в лощине.

У Анклуаса и Бальбока не было никаких проблем с ездой верхом, Раммар же почувствовал сильную усталость уже через несколько миль. Толстенький орк с трудом держался в седле и чудом ни разу не завалился набок. Но сильнее всего беднягу беспокоил асар, которым он больно ударялся о седло при каждом шаге коня.

— Я должен был догадаться! — то и дело причитал он. — Ни за что нельзя было позволять уговорить себя на то, чтобы взобраться на это проклятое животное!

— Прекращай жаловаться, — сказал ему Анклуас с улыбкой. — У нас получилось! Бегство из Сундарила! И этим я обязан только вам.

— Нам? Каким образом? — У Бальбока глаза едва не вывалились из орбит — с его точки зрения, это Анклуас освободил его и брата, а не наоборот.

— Заткнись, умбал! — прошипел Раммар. — Если Анклуас говорит, что он обязан нам успешным побегом, то значит, так оно и есть. В конце концов, мы — непобежденные чемпионы арены Сундарила, не правда ли?

— Корр, — согласился Анклуас, прежде чем Бальбок успел что-либо сказать, — и после того, как вы выполнили свою часть сделки, я выполню свою и помогу вам отомстить.

— Фон Бут, — полным ненависти и презрения голосом прорычал Раммар. — Я хочу заполучить этого жалкого предателя любой ценой. Я разорву его пополам, растопчу и… не знаю, что еще! Маленький шноршер заплатит мне за все, что он нам сделал!

— Корр, — с горечью в голосе произнес Бальбок.

— А я окажу вам в этом посильную помощь, — заверил братьев Анклуас. — А где мы найдем этого фон Бута?

— Он пошел на восток, — ответил Раммар, — в Каль Асар.

— Анар, — поправил его Бальбок.

— Мне все равно, — проворчал Раммар. — Но там мы его найдем.

— Итак, наша цель — Каль Анар, — твердым голосом произнес Анклуас. — Вы знаете дорогу?

— Не совсем. Карлик должен был ее нам показать.

— Тогда я вас поведу, — недолго думая, заявил Анклуас. — Однажды я уже был в Каль Анаре.

— Правда? — удивленно переспросил Бальбок, да и Раммар был удивлен немало.

— Давно это было, — махнул лапой Анклуас. — Тогда у меня были еще оба уха на месте.

— И как? — поинтересовался Бальбок. — Далеко до Каль Анара?

— Далеко, — подтвердил Анклуас, — и довольно опасно. Сначала дорога ведет по холмогорьям людей, потом через обманчивые Молотовые топи и, наконец, через местность под названием Изумрудные леса, где кишмя кишат всякие мерзкие твари.

— Ну и пусть, — Раммар, который слушал вполуха и не совсем уловил насчет мерзких тварей, мрачно кивнул. — Как только мы расправимся с фон Бутом, он не досчитается более чем одного уха, это я вам обещаю.

— Корр, — не менее решительно согласился Бальбок. — Самое время.

— Самое время? — повторил Раммар. — Для чего?

— Для клятвы мести, — напомнил Бальбок. — Чтобы она была действительной, ее нужно скрепить кровью, вы ведь знаете. Теперь мы, наконец, можем поклясться, как положено настоящим оркам.

Раммар замер в седле и едва не свалился с лошади. Он проклял своего туповатого братца и принялся отчаянно искать отговорку, которая позволила бы не произносить клятву, чтобы не выставлять себя посмешищем перед Анклуасом, но тот опередил его.

— Что касается меня, то мне нет нужды скреплять клятву, — быстро произнес одноухий. — Я сказал, что помогу вам, значит, я это сделаю — или ты не веришь моему слову, доходяга?

— Доук, — поспешил заверить его Бальбок, удивленный такой реакцией орка. — А как насчет тебя, Раммар? По крайней мере, мы оба могли бы…

— Умбал! — грубо перебил его Раммар, которому мысль о том, что из-за какой-то дурацкой клятвы придется делать себе больно, не нравилась совершенно. — Нам обоим вообще не нужно приносить клятву крови, потому что в наших жилах и так течет один и тот же сок. Кроме того, Анклуас совершенно прав — или ты, быть может, сомневаешься в моем слове?

— Доук, — тихо, даже испуганно заверил его Бальбок.

— Наша клятва и так действительна, — убежденно произнес Раммар. — Фон Бут получит то, что заслужил. Месть орков настигнет его, и тогда этот подлый маленький бородатый сморчок вообще пожалеет, что его выплюнули на свет.

— Корр, — подтвердили Бальбок и Анклуас в один голос, а затем орки снова пришпорили коней, на следующий холм и дальше на восток, углубляясь в земли людей и двигаясь навстречу далекому Каль Анару.

Раммар и Бальбок не думали ни о поручении, данном им Корвином, ни об опасностях, которые могли подстерегать их на пути.

Их мысли были только о мести фон Буту, и в слепой ярости они даже не догадывались о том, что их снова обманули.

Много дней или, скорее, ночей находились в пути орки — ночей, когда они гнали своих лошадей через казавшееся бесконечным Холмогорье. Лишь кое-где попадались отдельные островки цивилизации. Восточные земли находились под властью людей. Многочисленные главы кланов и благородные князья любили называть свои поместья империями, которые довольно часто состояли из одного замка и нескольких хуторов вокруг него. Страна была заселена негусто. Большая часть молочнолицых жила в приграничных городах Сундариле и Андариле, а также в северных поселениях, наиболее значимыми из которых были Тайк, Гирнаг и Сульн.

Однако далеко на север орки не забирались. Белая пустыня с ее ледяным холодом и опасностями была еще слишком жива в воспоминаниях Раммара и Бальбока, чтобы они решились снова туда сунуться. Кроме того, Ортмар фон Бут двигался на восток, а только он один и интересовал орков.

Поскольку в этой местности поселений было очень мало, орков за все время их пути не обнаружили. Только издали они время от времени видели деревню или замок, но стоило на горизонте появиться человеку, путники тут же прятались — не потому, что опасались столкновения с молочнолицыми, а потому, что месть предателю-карлику была важнее мимолетного развлечения.