Приключения капитана Коркорана - Альфред Ассолан

Есть одно обстоятельство, сделавшее магараджу чрезвычайно популярным, это изумительная справедливость судебных решений и приговоров и умение принудить к уважению законов. В этом отношении он непреклонен и неумолим. Он изловил и повесил несколько сот разбойников, безнаказанно разорявших всю страну при сомнительной власти его предшественника. Некоторые из этих разбойников предлагали громаднейшие, невероятные суммы за помилование, но капитан никого не пощадил, а все имущество их роздал простому народу. Ваше превосходительство, несомненно, усмотрите из этого, до какой степени это великодушие, стоящее ему весьма мало, доставляет ему любовь народа, благословляющего его имя.

Это меня прямо приводит к главному предмету моего доклада. Смею надеяться, что ваше превосходительство не поставит мне в вину, что я счел себя вынужденным немного превысить полученные мною полномочия.

Дело в том, что казнь главных разбойников положила конец разбоям, и они совершенно прекратились, и большая часть негодяев, занимавшихся этим глупым ремеслом, возвратились к мирной жизни. Некоторые из них удалились из страны и занимаются своим ремеслом в Бенгалии, и я имел удовольствие поймать и повесить двадцать человек из них. Между еще не повешенными, но пока разгуливающими на свободе мне пришлось обратить внимание на одного отчаянного негодяя, называемого Пунт-Рамбоо-Бабер, почти всегда попросту называемый Бабер; каковое прозвище, как известно вашему превосходительству, значит: тигр. Этот Бабер прославился с ранней молодости блестящими подвигами, состоявшими из разнообразнейших преступлений. Еще пятнадцати лет он сделался знаменитостью в разбойничьем мире. Ловкость, с которой он ускользает из рук полиции и судебной власти, прямо баснословна. Чтобы это доказать, я приведу одну его проделку, затмевающую все другие. Посаженный на кол, он, воспользовавшись отсутствием стражи, освободился от кола и ночью, вплавь переправившись через Ганг, скрылся в Гуалиоре. Вскоре он был схвачен и повешен, но так плохо, что, хотя веревка не оборвалась, он все-таки дышал. Два часа спустя его сняли и отнесли в анатомический кабинет. Там медик Франсис Арнольд, 48-го линейного полка сипаев, уже собирался запустить ему скальпель в грудь, как вдруг Бабер, внезапно приподнявшись, вырвал скальпель из рук врача, выскочил из кабинета, пробрался сквозь человек шесть, которые не решились его остановить, и убежал в Бенарес, где я его и встретил, когда ваше превосходительство изволили меня послать в Бхагавапур.

Эта встреча оказалась благодеянием Провидения. Хотя я смею похвалиться глубоким знанием моей профессии, но такой помощник, как Бабер, очень полезен. К счастью, этот негодяй полагает, что имеет основания быть чрезвычайно недовольным Коркораном, изгнавшим его из страны мараттов. Он говорит: «Не будь его, я бы спокойно жил на родине и мирно наслаждался богатством, приобретенным долголетними, почтенными трудами, и был бы счастлив, сидя, подобно патриарху, под тенью смоковницы и около виноградных лоз с женою и детьми».

Но есть еще одна причина, что, конечно, рассмешит ваше превосходительство, сделавшая его непримиримым врагом Коркорана.

Бабер — можете себе представить, где только не гнездится тщеславие, — признает себя каким-то первым человеком своего времени, непобедимым по отношению к своей профессии. Если ему пришлось испытать несколько неудач в течение его уже довольно продолжительной жизни, то, по его словам, причиною этих неудач была исключительно его слабость к женщинам, а не промаху его гениальности. Два раза женщины изменили и продали его, но теперь — утверждает он — преисполненный опытности и освободившийся от своей слепой страсти к женщинам, он льстит себя уверенностью ничего не страшиться и задумал получить от английского правительства как помилование, так и триста тысяч рупий. Прошу ваше превосходительство извинить меня, но я действительно рискнул пообещать ему эту сумму. Но у него есть еще более поразительная идея, он поклялся себе захватить живым или мертвым капитана Коркорана, которого маратты признают непобедимым, надеясь таким блестящим подвигом закончить свою славную карьеру. Все это побуждает Бабера энергично приняться за дело.

Что касается способов выполнения задуманного, я их прекрасно знаю, и на него можно положиться. Даже в первой молодости своей он был самым страшным из тугое и весьма долго предводительствовал шайками в пятьсот и более человек. Вот именно между этими своими старинными подчиненными он набрал отряд в тридцать решительных, на все готовых негодяев, из которых каждый, по крайней мере, два или три раза был приговорен к смертной казни, но сумел улизнуть. Тридцать человек будет совершенно достаточно, так как план Бабера вовсе не заключается в том, чтобы взять в плен Коркорана, что представляется вполне немыслимым, но избавить от него английское правительство «quibuscumque viis», то есть каким бы то ни было способом.

Полагаю, что нет надобности уверять ваше превосходительство в том, что я счел своей обязанностью принять все надлежащие меры, чтобы ваше имя ни малейшим образом не было компрометировано в настоящем предприятии и ваше превосходительство можете с полной уверенностью отрицать всякое участие в этом предприятии славного Бабера. Однако я вынужден был показать Баберу полные ваши полномочия, полученные мною в момент моего отъезда в Бхагавапур, так как этот джентльмен хотел быть чем-либо обеспечен, что он действительно получит помилование и триста тысяч рупий.

Впрочем, надо сказать, что проект Бабера не особенно трудно выполним, потому что уверенность Коркорана в его популярности до такой степени велика, что он даже не счел нужным иметь гарнизон в своей столице. Вся армия распределена по границам, в чем, ваше превосходительство, убедитесь, взглянув на прилагаемый при сем план. Во всем Бхагавапуре имеется всего около двухсот солдат, да и то все это солдаты, несущие полицейскую службу и разбросанные в различных кварталах города. Дворец открыт для всех во всякие часы и в течение целого дня. Единственная стража, которая может представиться опасной, состоит из молодого трехмесячного тигренка, большого тигра, еще дикого, и той знаменитой Луизон, доставившей так много неприятностей полковнику Барклаю. Эти трое животных одарены замечательным инстинктом, но их можно захватить спящими и запереть в том помещении, где они окажутся.

Бабер и я, иногда врозь, иногда вместе, тщательно осмотрели все расположение помещений во дворце и все выходы и входы и составили наш план кампании. Мне кажется невозможным, чтобы так называемый магараджа мог ускользнуть из наших рук, какова бы ни была его физическая сила, хотя она действительно громадна.

Если я позаботился о том, чтобы имя вашего превосходительства никоим образом не было замешано в дела господина Бабера и других джентльменов, выпеченных из той же муки, то вместе с тем я принял все меры к тому, чтобы в случае неуспеха нельзя было и мне приписывать участие в этом деле. Хотя я всегда готов исполнить все, что прикажете мне, в интересах правительства и нашей всемилостивейшей королевы, совершить, ваше превосходительство, но в этом случае вовсе нет надобности простирать так далеко рвение. Бабер и его товарищи все выполнят сами, и я не оскверню руки лояльного англичанина в убийстве, безусловно порицаемом общественной нравственностью, хотя и, безусловно, вынуждаемом дальновидной политикой.