Последний русич - Жорж Бор

— Характеристики и статусы коней проверял? — задал следующий вопрос я.

— Так скотина же ж, — неожиданно отвёл глаза в сторону старец, — Боги не велят око для мелочных целей пользовать.

— Проверял или нет? — чувствуя, что собеседник пытается уйти от ответа, повторил я. Слишком сильно Искра заботился о своих питомцах, раз даже сейчас всех по именам помнил. Не верилось мне, что старик не пытался все доступные инструменты использовать.

— Отрава на них была, — мрачно, словно признавался в постыдном проступке, проворчал Искра, — На четвёртый день я нарушил завет богов, да поздно уже было. Зелёным пламенем горели кони. Большой яд око показало. Я, дурень, думал пройдёт всё, как срок Мирославой назначенный выйдет, да не сложилось.

— Вот это поворот, — откидываясь на стену, пробормотал я и добавил, уже обращаясь к княжичу:

"Теперь что скажешь?"

"К матери идти нужно," — угрюмо отозвался Алёша, — "И как есть все спрашивать. И про ту историю давнюю и про коней Искры…и про остальное всё."

Княжич упорно избегал даже в мыслях признавать правоту Искры, но игнорировать очевидное он не мог. О состоянии наших коней во время похода я никому не говорил. Вернее, об отравлении знали дружинники и Прохор. Даже Храбр не знал всего и уж точно никто не мог рассказать Искре о цветах отравления, которые я видел в божественном интерфейсе. Об этом вообще знали всего два человека и оба обитали в одной голове.

Был велик шанс, что я пытаюсь натянуть сову на глобус. Этого я не исключал. Вполне возможно, что куцый функционал местной системы показывал любое отравление одинаковым цветом и для него было неважно чем отравился объект. Печенькой или дозой отменного яда. Общими для обеих ситуаций оставались всего несколько вещей. Сроки смены стадий от лёгкого недомогания до серьёзного отравления. Поведение животных и их отменный аппетит.

Я ещё во время первой ночёвки предположил, что в деле замешана магия. Отложенное действие чужого навыка отлично укладывалось в эту схему. Если допустить…

"Не может этого быть!" — рявкнул княжич.

"Почему?" — тут же спросил я, но уже примерно представлял ответ.

"Потому что не может быть никогда!" — полностью подтверждая мои предположения, резко ответил Алёша, — "Род един. Ты сейчас говоришь о моей матери, пришлый. О жене князя Смоленского и правительнице города."

"С которой год назад произошло непонятно что и которая скрывает от всех свои изменения," — добавил я и тут же продолжил, опережая чужую волну возмущения, — "Ты пойми, Лёха, я ведь сам не рад, что такие подозрения на Мирославу упали. Мать — это святое. Но и нам разбираться в ситуации нужно. Просто так всё оставить нельзя. А если Искра прав? Если это она коней отряда отравила? Что тогда? Кто следующий? Я? Храбр? Или твой младший брат?"

"Не верю я в это," — упрямо повторил княжич, — "Это что же должно сделаться, чтобы мать родная сына своего предала, специально на верную смерть отправив?"

"А вот это неплохой вопрос, кстати," — задумчиво ответил я и посмотрел на Искру, всё это время терпеливо дожидавшегося ответа.

— Не верится мне в это вот всё, — произнёс я, — Допустим, что во время нападения с княгиней что-то сделали. Ну мало ли… Ритуал какой-то тёмный или ещё чего. Допустим даже, что она совсем не в себе и наняла Мёртвых для убийства меня и Яромира.

— Не она это, — уверенно ответил Старец.

— Почему? — осторожно спросил я, — Ты же говорил, что не она была целью убийцы?

— Видеть стрелка Мирослава видела, — неспешно ответил старец, — Но заранее о нем не знала. И предупредить могла старейшину, но делать этого не стала, до последнего обзор закрывая. Другой кто-то Мёртвых нанял.

— Ну, этот момент мы скоро выясним, — пообещал я, — Проверку уже запустили. Храбра осмотрели, а сейчас они с Прохором остальных родичей и дружинников на предмет меток Эрлик-хана осматривают.

— Хорошее дело, да только пустое, — невозмутимо ответил Искра, — Так искать хозяина Мёртвых смысла нет. Ни меток на нем не будет, ни других следов. Да и сила родовая сразу предателя выдаст. По себе знаю. Предки разом того, кто метку принял, из рода вычеркивают. Боги не дремлют и пакость всякую сразу видят. На то клятвы есть, да ряд, богами утверждённый.

— Среди дружинников мы одного уже нашли, — заявил я.

— Быть того не может! — ни секунды не сомневаясь, ответил старик, — Обманулся ты, пришлый. Али ещё чего. Ряд нам на то и дан, чтобы в людях не сомневаться. Коли нарушишь его шашнями с другим родом, али богом чужим, вмиг жизни лишишься.

— А вот с этого момента поподробнее, — попросил я, — Вводные такие, в бойцовском круге на меня напал дружинник. Святко. Он переглядывался с лучником и я это видел. В момент нападения я потерял его из виду, а потом обнаружил с собственным ножом в горле. Его из дружинного дома забрала мать, которую все считали больной. А потом мы нашли его в канаве с отрубленной ногой. Это как тогда объяснить?

— Жаль парня, — печально ответил Искра, — Глупо погиб. За чужой интерес. Помню его. В бояре всё рвался, занятиями себя истязая.

— Мы с Прохором думаем, что он к культу Эрлик-хана относится, — добавил я, — Иначе зачем было ногу забирать?

— Так, да не так вы думаете, — проворчал в ответ старик, — Задурили голову парню, да поверить в кривду заставили. Наобещали, поди, с три короба, а он и поверил. Не Мертвым он был, а мечом в чужой руке. Ещё в молодости моей так делали. Коли не было возможности к цели подобраться, искали среди ближнего круга недовольных. Сам, бывало, метки ложные рисовал, чего уж там. Наставники только всегда говорили, что убирать за собой их нужно, чтобы повелитель дурного на слуг своих не думал и чужака за своего на Калиновом мосту не принимал.

— Гадство, — по-новому глядя на ситуацию, выругался я, — И сколько таких засланцев может быть в дружине?

— То мне неведомо, — пожал плечами Искра, — Всех смотреть нужно. Одно могу сказать наверняка — хозяина их не найти нам. Разве что убивца какого живьём взять, но то не удавалось ещё никому. Да и знать они не знают ничегошеньки.

— Должен быть способ, — упрямо произнёс я, — С поличным гада взять или подставу какую-нибудь устроить! Не знаю… Может бухгалтерию культисты ведут? Как-то же они доходы свои учитывают?

— Есть такое, — внезапно ответил старец, — В каждом храме Эрлик-хана книга есть священная. В ней все имена числятся. Да токмо не вдруг до неё доберёшься.

— И в каждом храме своя, — недовольно