Сквозь измерения - Анастасия Ястребцова

бедре от когтей воплощенной твари Наи и, кроме того, её запас магической энергии был истощен намного сильнее, ведь ей, в отличие от предводительницы, защищаться всё это время приходилось по-настоящему.

Под одобрительные крики зрителей, Ориз увёл Мирану к целителям, а Ная раскинулась звездой на арене, положив голову на колени Ариена.

— Вот ты мне объясни, какого лысого гоблина я должна быть хорошей, а? — она безразлично задала вопрос скорее потолку пещеры Норгиля, чем Ариену.

— Не должна, — нежно погладил свою госпожу по лицу мечник, — но тебе от этого поражения ни хорошо, ни плохо, а она за победу получит статус. К тому же Ориз пообещал рассказать всё, что знает, про Изумат, его отряды и принести мазь от шрамов.

— Вы там переговоры вели, вместо того, чтобы драться? — немного раздражённо поджала губы Ная.

— Мы вообще не дрались, — улыбнулся мечник, — просто стояли, разговаривали.

На такое заявление Ная смогла только выругаться: они с Ариеном себе не изменяли.

— Ну а смысл нам был сражаться? — тихо рассмеялся в ответ мечник. — Мы с Оризом сразу увидели, что у нас у обоих магия света, и мы оба мастера холодного оружия — мы бы тут до скончания веков бились.

Ная закатила глаза и больше ничего не сказала, только уткнулась лицом Ариену в бедро, пытаясь избавиться от проклятых чёрных мух перед глазами, которые всё никак не желали исчезать. Вскоре к предводительнице с мечником подошёл Аэн и ещё какая-то местная целительница. Трибуны пустели, гомон голосов стихал, и Ная даже не поняла, в какой момент под действием исцеляющей магии уснула.

Глава 13. Город на грани

На следующий день после боя на арене посыльный принёс Нае кошель с сотней золотых. Ничего не объяснив, мужчина оставил деньги и ушёл. Зиран смотрел на высыпанные предводительницей на стол монеты так, будто в жизни не видел и грамма золота.

— А за..? — он растерянно развёл руками над целым состоянием. — За что..?

— За то, что Ариен умеет слышать других, — хмыкнула Ная, разделив монеты на две части и ссыпав половину мечнику в руки. Из оставшихся пятидесяти она двадцать отложила, чтобы расплачиваться за проживание своего отряда в Норгиле и в будущем в других городах, после чего раздала по пять золотых каждому мужчине, не считая Зирана и уже получившего свою долю Ариена.

— Мы-то чем заслужили? — не понял Эмиэль. — Это твои деньги за оказанную помощь.

— Не знаю, — пожала плечами женщина, — просто. За то, что вы всегда рядом.

— Перестань! — замахал руками Асин. — Что ты придумала?! И так за нас платишь постоянно! — он сунул монеты обратно Нае и, продолжая возмущаться себе под нос, ушёл из комнаты.

— Скажите ему, чтоб настойку сюда на всех принёс, а не глушил внизу в одно рыло, — улыбнулась, вертя в пальцах возвращенные ей деньги предводительница.

— Минут через пять схожу, — кивнул Шиин, — сейчас он сопли, чтоб никто не видел, вытрет.

— Всё равно потом напьётся и полезет в вечной преданности признаваться… — закатил глаза Иран, но, тем не менее, сам за магом не пошёл.

Эту особенность Асина все знали уже давным давно: стоило Нае сделать в его сторону какой-нибудь выходящий за рамки её привычного хорошего отношения жест, как тот тут же принимался отпираться и пытался куда-нибудь улизнуть. Это началось ещё с того момента, как предводительница простила его за попытку оспорить её власть на поверхности. Что тогда перевернулось в сознании мага, никто бы сказать не смог, но очевидно было то, что с того случая он своё место в отряде и рядом с Наей ценил, как никогда прежде. У него с того времени с предводительницей была какая-то особенная связь. «Ты позволила мне учиться на тебе самой, ты дала мне Дом, когда мне некуда было идти, ты помогла мне оказаться рядом с женщиной, о которой я мечтал, ты не убила меня, когда должна была, ты вытащила меня в статус, на который я и рассчитывать не мог, благодаря тебе у меня есть всё. И ты до сих пор продолжаешь терпеть все мои выходки и моё временами откровенно мерзкое поведение, — однажды сказал он Нае, после того как в очередной раз сорвался во время длительного перехода между городами, — я тебе больше чем жизнь должен, а ты всё треплешь меня по дурной башке, даришь поддержку и заботу. Ты всегда на моей стороне…» — это был разговор, который никто больше не слышал, но который Ная хранила в душе, потому что это был тот редкий момент, когда Асин не пытался прикрыться шутками, а говорил именно то, что чувствовал. Ей нужно было помнить эти слова, чтобы вовремя останавливаться, когда он выводил её из себя, и его хотелось ударить так, чтоб треснула пара костей. К счастью, такое бывало редко.

В остальном же доверие и искренность мага, его преданность всегда стоили для предводительницы дороже, чем всё, что он ещё мог ей предложить. Хоть тот и пытался регулярно делать ей какие-то приятные подарки. Однако у неё для таких жестов возможностей, как у предводительницы, было больше. Поэтому именно она в итоге периодически дарила ему какие-то вещи, которые он сам себе не мог позволить, и с искренним удовольствием наблюдала, как тот не знал, куда себя в такие моменты деть. Нае нравилось таким образом выводить его на эмоции, хоть она и знала, что ему при этом было максимально неловко из-за того, что он считал, что она и так уже сделала для него слишком много. Сама она так не считала. Асин был частью её отряда, её Домом, и отметки «слишком много» здесь для неё не существовало в принципе. Сколько бы она ни делала для своих мужчин, ей всегда казалось, что можно сделать больше.

Кроме Асина, от денег никто больше не отказался, но все отложили по две монеты в общий кошель на нужды отряда в их дальнейшем путешествии. Ная против их решения ничего не имела — как распоряжаться своим золотом, каждый определял сам. Но, в целом, оплачивать общие расходы из общего дохода в соответствии со стандартными долями каждого для их отряда было нормой. А когда речь заходила о том, что кому-то из них что-то было действительно необходимо, личные деньги в один момент тоже становились общими, и никто против этого никогда не возражал. Именно поэтому в их отряде не было ни лишней конкуренции, ни недоверия, ни поводов для серьёзных склок.

— Держи, Зиран, — предводительница с лёгкой улыбкой протянула парню золотую монету, — ты первый