Второй шанс - Эмили Хейнсворт

— Нет… — отвечаю я, закашлявшись и с трудом справляясь со срывающимся голосом. — Но мы как раз ехали ко мне, чтобы сделать это. В тот вечер, когда случилась авария.

— О, прости…

Возникает томительная пауза, которая длится, кажется, целую вечность.

— А вы? — наконец решаюсь спросить я.

— Нет, не успели, — говорит Вив едва слышно, голосом, полным скрытой грусти.

Не выдержав, я вздыхаю, но не от сожаления, а от радости. Вив ежится как будто от холода и потирает руки.

— Ты замерзла, да?

Пошарив вокруг, нахожу свой свитер и накидываю на ее обнаженные плечи. Вив заворачивается в него и, подтянув рукава к самому носу, вдыхает мой запах. Затем, наклонившись и оперевшись локтем о консоль между сиденьями, смотрит на меня, капризно оттопырив нижнюю губку.

— Как же мне надоело прятаться, — говорит она, — забиваться в машину, мерзнуть на детской площадке. К тому же это быстро надоедает.

Пожав плечами, я тянусь, чтобы погладить ее.

— Мы не можем рисковать. Нас кто-нибудь снова заметит.

Вив смотрит на меня, загадочно и коварно улыбаясь.

— А что, если я предложу тебе провести ночь в доме с большой удобной кроватью, у камина с настоящим огнем? И при этом мы будем в безопасности? Никто нас там не застанет, я гарантирую.

Опустив спинку сиденья, я сажусь так, чтобы быть как можно ближе к Вив.

— Когда и где мы можем это сделать?

— Родители в пятницу уезжают. Их не будет всю ночь. Это незапланированная поездка — умер кто-то из коллег по бизнесу. Я хотела тебе сказать об этом сразу, как только сама узнала, — говорит Вив, улыбаясь. Она приподнимается, и свитер падает на колени. Ее кожа испускает легкое сияние, отражая тусклый свет фонаря, висящего на верхней части водонапорной башни. Я привык к тому, что у нее длинные волосы, спадающие на плечи мягким каскадом и закрывающие верхнюю часть тела, но теперь кудри Вив едва достигают подбородкам и ничто не мешает мне любоваться ее полуобнаженным телом. Между мной и ее нежной округлой грудью остается лишь яркий лиловый бюстгальтер со смелым вырезом, скрывающим очень немногое.

— Проведи со мной ночь, — просит Вив, склоняясь ко мне.

Я снова ежусь, но на этот раз не от холода.

— А почему бы не сделать это прямо сейчас?

Вив проводит рукой по моей обнаженной груди, и каждое нервное окончание, спрятанное под кожей, отзывается на нежное прикосновение ее пальцев.

— Я хочу, чтобы в первый раз все было красиво… а не как у тех, кто приехал наскоро пообжиматься на заднем сиденье.

Выдохнув, я кусаю губу, стараясь отвлечь себя болевыми ощущениями и не зацикливаться на том, насколько она красива и как тяжело мне справиться с собой. С той ночи, когда это должно было случиться, прошла, кажется, целая вечность. Глядя Вив в глаза, я вспоминаю, сколько раз это чуть было не случилось. Вероятно, Вив прочла мои мысли по лицу, потому что даже в полутьме видно, как она покраснела. В салоне автомобиля становится нестерпимо жарко. Я беру Вив за руку — и может быть, именно это нам сейчас нужно больше всего. Рукопожатие — как печать, скрепляющая наш союз и позволяющая отбросить все сомнения.

Половина четверга проходит как в тумане — вокруг кипит людской водоворот, уроки начинаются и кончаются, в раздевалке хлопают дверцы шкафчиков. Утро, за которое я кое как написал тест по тригонометрии и с трудом выдержал очередной раунд игры в «вышибалы», наконец заканчивается.

Если к пятому уроку я успею написать эссе по «Итану Фрому», домашних заданий на неделю не будет, но сосредоточиться трудно, так как голова занята тем, что запланировано на вечер пятницы.

Выбравшись на большой перемене в столовую и купив еды, я, как обычно, занимаю место у двери и достаю блокнот с карандашом. В эссе я должен ответить на поставленный вопрос: к какому важному выводу приходит главный герой повести «Итан Фром». Успеваю написать пол страницы, когда мое внимание привлекает скользящий по полу в мою сторону продолговатый серебристый предмет. Когда он, ударившись об мою ногу, останавливается, выясняется, что передо мной чей-то сотовый телефон. Подняв его, оглядываюсь в поисках владельца, и вижу, что ко мне, вытянув вперед руку, направляется не кто иной, как Логан.

— Что-то потерял, Вест? — спрашиваю я, поднимая руку с телефоном.

— Давай сюда, Пайк.

Он зол, и у меня тут же возникает желание позлить его еще. Размахнувшись, я бросаю ему телефон: Логан рефлекторно пригибается, но, справившись с удивлением, поднимает руку, чтобы поймать летящий предмет. Ему это почти удается, но телефон, на миг задержавшись в руке, проскальзывает между пальцев. Я успеваю поймать его, прежде чем он падает на пол.

— Не взял, — говорю я, поднимаясь на ноги. Лицом Логан становится похож на красного Овна — эмблему нашей футбольной команды. Я подаю ему телефон. Люди останавливаются, чтобы посмотреть, как Логан надерет мне задницу. Я размышляю над тем, испугался бы он, если бы случайно увидел «привидение» Вив, и стал бы распространять слухи о том, что встретил ее. Мысль меня забавляет, и я уже не хочу бить Логана по лицу.

— Жаль, что вы без меня в этом сезоне не выиграете, — замечаю я, хлопая его по плечу. Логан, сжав кулаки и раздувая ноздри, смотрит на меня, как разъяренный бык… но в этот момент появляется Тэш и берет его за руку. Логан смотрит на нее, потом на меня, но уже заметно спокойнее. Положив телефон в карман, он уходит, расталкивая любопытных плечом и таща Тэш за собой.

Сквозь редеющую толпу ко мне пробирается Майк.

— Что тут, черт возьми, случилось? — спрашивает он.

— Да ничего, — отвечаю я, с трудом садясь на пол после двадцати отжиманий, сделанных утром на уроке физкультуры: может, в футбол мне больше и не играть, но выглядеть достойно рядом с Вив я еще могу.

Майк, бросив на меня хмурый взгляд, разворачивается, чтобы уйти. Я беру в руки блокнот, но, передумав, бросаю его на пол и поднимаюсь, чтобы догнать Майка.

— Эй! — кричу я ему вслед.

Майк, жуя, по обыкновению, энергетический батончик, оборачивается.

— Если моя мама позвонит вам в пятницу вечером… скажите ей, что я у вас.

Майк перестает жевать.

— Ты хочешь, чтобы я тебя прикрыл?

— Да.

— А почему я должен это делать?

До меня доходит, что Майк, похоже, обижен. Да и как ему не обижаться? Последнее время я веду себя с ним как последний ублюдок.

— Слушай, извини меня, — бормочу я. — Просто это для меня важно. Я бы не стал просить просто так.

Лицо Майка смягчается.

— Что за девушка? — спрашивает он.

— Девушка? Да нет никакой… — начинаю я, но, взяв себя в руки, обрываю фразу на полуслове. — Так да или нет?