Венец творения - Александр Лоскутов

Я передернулся. Сегодняшний сон врезался в память, словно раскаленный нож… Наседающая на периметр нечисть. Отчаянная перестрелка. Бьющий по своим пулемет. Лежащие вповалку армейцы. Тощий, изголодавшийся кровосос, разорвавший горло командиру заставы… Картины побоища все еще стояли перед глазами.

Сердце тяжело толкнулось в груди… Неужели — правда?..

Я облизнул губы.

— Кто?.. И как?

— Вампиры! Какая-то сволочь открыла им ворота… Армия блокировала проход, но слишком поздно. Примерно половина кровопийц ушли в город. Рассыпались кто куда… — Снова тонкий и протяжный звон. Будто меч ударил по металлу. — Алексей, их необходимо зачистить. Ты представляешь, что будет, если хоть одному удастся уйти?..

Я представлял. Лучше кого бы то ни было представлял.

Если упустить хотя бы одного вампира, то уже через три дня их будет несколько десятков, и все придется начинать заново. Дорвавшись до вожделенной крови, вампир не остановится до тех пор, пока не раздуется, как бурдюк. После чего начнет убивать просто для развлечения. И каждая его жертва потенциально способна через пару дней восстать точно таким же убийцей.

Сколько людей погибнет… Сколько их уже погибло!..

Представлял я также и то, насколько нелегко будет найти вампира, затаившегося в примыкающем к периметру районе трущоб. Среди этих мусорных куч и старых домов кровосос легко добудет себе вдоволь пищи, но отыскать его самого будет ох как непросто.

Подобное уже случалось. Когда я еще только начинал службу в Управлении и ходил в зеленых новичках, на севере города произошел прорыв. Конечно, не такой крупный, как сегодня, — меньше. Гораздо меньше. Через стену прошли всего шесть или семь тварей. Я не выходил на зачистку — третью группу тогда держали в резерве, — но был на том месте, где прикончили последнего из ворвавшихся в город кровососов, и читал официальные отчеты.

В тот день погибли почти пятьдесят человек. В большинстве — простых, не способных постоять за себя горожан.

— От меня-то ты чего хочешь? — мрачно спросил я.

— Помощи, конечно… — Кажется, Осипов даже удивился моей непонятливости. Зачастил, глотая слова: — Василий Федорович поднял по тревоге Управление. Даже штабные резервисты здесь. Все на улицах. Ужас, что творится… Всюду мертвецы, но нигде нет крови. Просто ни капли… Алексей, приходи. Сейчас каждый человек на счету. Ты же лучший… Ты сможешь их выследить!

Я угрюмо молчал. Видения из сна маячили перед глазами. Если все это правда… Сегодня у городского крематория будет очень много работы.

— Я знаю, что ты ушел, Алексей, но все равно прошу! Помоги уничтожить этих тварей… Здесь люди гибнут! Олег Скворцов уже в больнице! И Вовку Данилова убили… Алексей!..

Торопливый, теряющий слова говор прервался, сменившись сухим треском помех. Далеким эхом простучала автоматная очередь. И все затихло. Теперь из трубки доносились только короткие гудки отбоя.

Запрокинув голову, я слепо уставился в потолок. Вздохнул, машинально погладив рукоять прислоненного к спинке кровати меча. Плетеная кожа отозвалась едва слышным поскрипывающим звуком.

Я должен был вернуть меч еще вчера, но не сделал этого. Случайно или нет?.. Случаен ли этот прорыв, или все было предопределено? Бывают ли вообще случайности в этом мире, или все, что таковыми кажется, на самом деле не более чем отголоски извечной борьбы двух равновеликих сил за эфемерные человеческие души?

Аккуратно присевшая рядом со мной Ирина локтем толкнула меня в бок.

— Ну ты идешь или так и будешь мечтать?

Я промолчал, не зная что ответить.

Если я не приду, никто и ни в чем не сможет меня обвинить. Я подал заявление об отставке. Я больше не работаю в Управлении. И не обязан исполнять приказы… тем более что это даже не было приказом. Это была всего лишь просьба, открытый вопль о помощи…

И он был важнее тысячи любых, даже самых важных приказов.

Но Ирина… Я не мог оставить ее. Особенно сейчас, когда инквизиция буквально заглядывает через плечо, ожидая моей ошибки, а где-то за городом терпеливо строит свои планы демон.

Я не знал, что делать. Я разрывался между желанием пойти и необходимостью остаться. И, стиснув плетеную рукоять меча, молчал.

Ирина тихо вздохнула:

— Иди, Алеша. Помоги своим друзьям. Ведь это твой долг — спасать жизни людей.

— Сейчас мой долг — защитить тебя. А тем, кто живет на окраине, я не должен ничего. Я их даже не знаю.

— Какая разница, Алеша? Это не важно, знаешь ты их или никогда раньше не видел. Значение имеет только то, что они — люди. Они люди, и как раз сейчас их убивают те, кто уже перестал быть людьми.

— Эти самые люди в умении творить тьму подчас могут дать сто очков вперед любой, даже самой опасной, нечисти, — раздраженно буркнул я.

По губам Ирины скользнула грустная всепонимающая улыбка. Улыбка бывшего мессии… Мне она никогда не нравилась. Слишком уж много усталого спокойствия в ней было. Слишком болезненные воспоминания она вызывала.

Слишком много льда я видел в последнее время. И я не хочу видеть его снова. Особенно в глазах любимой женщины.

— Иди, Алеша. Иди и сделай то, что должен сделать.

Ирина встала. Подошла к окну. Поправила слабо колышущуюся от ветра занавеску.

— Верь мне.

Я, помедлив, кивнул. И Ирина слабо улыбнулась.

— Вдобавок мать Ефросиния обещала, что со мной ничего случится.

— Мать Ефросиния, конечно, женщина, вне всяких сомнений, выдающаяся, — мрачно проворчал я. — Живая святая и так далее. Но она все-таки не Господь Бог. Как она может обещать такое?

Ирина не стала спорить. Просто пожала плечами.

— Собирайся, Алеша. Иди. Только поешь сначала. В холодильнике еще пирог остался.

— Да я на ходу поем. Мне не впервой.

— Знаю, что не впервой… — Ирина вздохнула. — Куртку наденешь?

— Да. — Я просунул руки в рукава и вжикнул «молнией». Подхватил валявшийся на полу у кровати пояс. Вложил в кобуру вытащенный из-под подушки пистолет. Подумал и достал его снова, осторожно положил на тумбочку. Там, у периметра, он мне все равно не понадобится: вампиров так просто пулей не завалишь, даже серебряной. А Ирине он может пригодиться.

Хотя я от всей души хотел надеяться, что подобная необходимость все же не возникнет.

— Береги себя, Алеша.

Я нервно сглотнул. От этих слов почему-то буквально веяло предчувствием. На мгновение я даже ощутил желание никуда не ходить. Наплевать. Остаться…

Аккуратно, стараясь не шуметь, я прикрыл за собой дверь.

Пролетом ниже на лестничной площадке торчал какой-то парень расхристанного вида. Прислонившись к стене, он с самым независимым видом крутил в руках многоцветную пачку дорогущих импортных сигарет. Явно напоказ. Демонстрировал, насколько он крут, если может позволить себе подобную роскошь.