Обладатель-двадцатник - Юрий Иванович

– Гегам, я тобой недоволен. Да и Даркли догадывается, что ты больше кричишь, чем дело делаешь.

– Прежде чем дело сдвинется, приходится глотку сорвать, – нейтральным тоном попытался объяснить олигарх. – Да и не это ли самое главное, привлечь к себе внимание активными действиями и шумом?

– Ты прав: действиями! А не шумом… Пока ты ни одной наживки для зверей не закинул…

– Почему же ни одной! Одна, и вполне солидная, уже в работе! – похвастался Гегам и по селектору связался с секретарём: – Шегире, Сергеев уже ждёт?

– Да, Гегам Оганесович! – отозвалась та.

– Пусть заходит. И сразу нам три кофе подай…

– Мне чай! – хамовато потребовал Савен. Но олигарх сумел и его чуток в грязь морально втоптать:

– Ах да, ещё и чай к трём кофе.

Английский резидент стал хмуриться, собираясь уточнить, почему третий кофе не отменили, но тут появился ещё один персонаж – работник, который считался в деловом окружении олигарха сильным специалистом в аналитике. То есть господин Сергеев умел в ворохе информативного мусора выхватить вкусные зёрнышки, а порой и ценные алмазы вытаскивал. Вот и сейчас он принёс тоненькую папочку, о которой успел доложить шефу предварительно по телефону. Тот тогда очень похвалил за находку и сказал ждать с докладом в приёмной часика через два. Аналитик уселся в предложенное кресло, покосился на сидящего на краю стола Савена и первым делом протянул папку шефу:

– Вот, весь материал.

– Докладывай устно, – начал распоряжаться Гегам, после чего с бешенством во взгляде проследил за папкой, переместившейся в лапы предателя, и еле удержал себя в рамках приличия: – А… мы… пока почитаем. И сразу скажи, почему дело названо «Лужок»?

– По причине того, что интересующий нас объект находится на большом-пребольшом лугу на дальнем периметре Подмосковья. Построил его уже давно некий вульгарный, непонятно чем занимающийся тип, у которого оказались крупные связи в верхах и во многих силовых структурах. По крайней мере никто у него никогда не становился на пути. Побаивались… В средствах он тоже не испытывал стеснения. Ага!.. Как раз лист с его биографией вы читаете. Имя вроде и фамилия обычные, но в узком кругу этого господина именовали пышно Тузом Пик. Мы за ним давно присматривали, и первые шесть листов как раз о том периоде. Было зафиксировано строительство этого объекта, а также тот факт, что Тузу удалось его использовать под некие склады чуть ли не тайной, никому не известной федеральной службы. По крайней мере, охранялись они до недавнего времени не хуже, чем завод по производству ракет с ядерными боеголовками. Именно поэтому вы, Гегам Оганесович, в своё время заморозили этот проект…

– А чего он нас вообще заинтересовал? – притворился шеф непомнящим.

– Оружием. На складах хранится огромная партия вполне современного оружия разных модификаций и типов, которую мы проследили непосредственно с заводов-изготовителей. Вы планировали выкупить это оружие в случае острой нужды.

– Да, да, что-то припоминаю…

– Так вот. Совсем недавно Туз Пик погиб или умер, не столь важно. А всё его состояние осталось чуть ли не бесхозным. На него претендуют, и довольно веско, два каких-то непрозрачных типа. Один функционер при кормушке министерства по делам детей и молодёжи, а второй так вообще некий диджей, владеющий сетью московских дискотек. Также в борьбу за наследство вступили некоторые весьма сомнительные родственники усопшего гражданина. Но самое для нас важное, что помощь в охране и курировании объекта «Лужок» раньше осуществлял высокий по рангу человек в правительстве Москвы… Да, да, как раз на этом листке всё о том человеке, его помощи и предполагаемом интересе. Но сейчас этот человек уже не на посту, и объект осталось охранять десятикратно меньшее количество солдат. Плюс три десятка представителей частной охраны, которым было уплачено за работу на три месяца вперёд. То есть имущество сейчас в подвешенном состоянии. И если ударить со всех сторон тяжёлыми фигурами государственных служащих и задействовать нужные рычаги в бюрократической машине, можно отвоевать наследство вполне мирным путём. А вернее, с помощью щедрых откатов и послепродажных премий. Иначе говоря, привычный и непыльный бизнес…

Олигарх продолжал молчать, вопросительно уставившись на Савена, а тот ещё с минуты две демонстративно полистав папку, одобрительно хмыкнул и заявил:

– Вот это настоящее дело! Запускайте в работу немедленно! – и передал папку Гегаму. Тот, так в ней ничего не прочитав, вернул господину Сергееву со словами:

– Слышал распоряжение главного консультанта по вопросам безопасности? Вот и работайте! С Богом!

А про себя подумал:

«Может, всё задуманное получится. Приманка в самом деле отличная получается. И уж не знаю, как на неё те неизвестные силы потянутся, но после укладки этого предателя в гипс наверняка и крупная английская тухлятина нарисуется. А уж тогда я своего шанса не упущу! За всё поквитаюсь!»

Удар в челюсть оказался настолько силён, что Иван, похоже, на пару секунд потерял сознание. И уж точно перестал на несколько мгновений контролировать свою Цепь и всех в совокупности фантомов. Когда пришёл в себя, потряс головой и стал её приподнимать, услышал странную тишину в том мире, где в последнее время привык слышать целый гомон голосов.

Зато услышал где-то вверху над собой грубый, озлобленный мужской голос:

– Ни хрена ты не успел, бандюга! И сейчас за всё получишь сполна!

Моментально второй удар выбил дыхание и отозвался резкой болью в рёбрах. Даже хруст костей удалось расслышать. И тут же иной, не менее злобный голос:

– По голове его бей! Убивать таких тварей надо!

Это уже превысило все меры выдержки обладателя. Он страшно запаниковал, не в силах рассмотреть, что над ним творится, откровенно говоря, испугался и в полной истерике закричал и здесь, и там:

– Фрол! – после чего получил чем-то тяжёлым и звенящим по голове и окончательно потерял нужную сообразительность: – Фрол! Убей этих тварей! Сверни им головы!

Пасечник и в самом деле успел материализоваться в пространстве до того, как Загралова забили до смерти. В три прыжка преодолел разделяющее его от места событий пространство и вступил в поединок. Причём сам почувствовал, как потом признавался, что остановиться не сможет от убийства. Разве что замедлит исполнение приказа, насколько удастся. Что и проделал с несвойственной ему медлительностью: вначале вышиб у парней орудия драки, потом прижал к земле, затем приподнял над ней и зажал головы приговорённых у себя под мышками. Потому что всё равно у него в сознании довлела только одна команда: «Убить! Свернуть головы!» Остановиться совсем – он не мог!

Но всё это время прекрасно понимал, что делает нечто не то, нечто из ряда вон выходящее. Парни, а вернее молодые мужчины, одеты в нормальную чистую одежду, трезвые, без внешних признаков принадлежности к какому-нибудь клану или хулиганствующей группе. Может, они и в самом деле достойны казни, но разобраться вначале следовало в любом случае.