Опасное влечение - Бренда Джойс

Франческа кивнула:

— О Господи, что же нам делать?

— Тут ничего не попишешь. — Он сел на диван. — Я женюсь на мисс Чаннинг, папа оплатит мои долги, и я получу ее приданое, которое, без сомнения, промотаю через несколько лет.

— Не говори так! — не на шутку рассердилась Франческа. — Даже не смей об этом думать! Ты перестанешь играть, когда папа оплатит твой долг?

Эван обхватил голову руками.

— Конечно, перестану, — пробормотал он.

Франческе стало чуть легче. Однако она видела, как мучается брат, и тронула его за плечо.

— Мы найдем выход до объявления помолвки. Бедняжка Сара! Должно быть, она тебя любит, и это разобьет ей сердце.

— Сомневаюсь, что ее сердце будет разбито, потому что уже в июне мы станем супругами. — Он поднял голозу. — Ты никому не говори об этом, Фрэн… Пожалуйста.

— Разумеется, я буду молчать как рыба, — пообещала Франческа. — Я поговорю с папой. Ты ведь знаешь, как он меня любит. — При этих словах она вспыхнула. Она знала, что ходит в любимицах. — Прости, я что-то не то сказала.

— Это не имеет значения. Правдивее тебя нет никого на свете, и за это я люблю тебя. Если кто и сможет поколебать решение отца, то только ты. Однако я не надеюсь на то, что ты преуспеешь в этом.

Франческа встала.

— Я должна попытаться, Эван. Иначе ты проживешь в несчастливом браке всю жизнь. Я намерена добиться успеха. Я хочу, чтобы ты женился по любви.

Он слабо улыбнулся — впервые после прихода Франчески.

— Я знаю, ты романтична. Кто женится по любви в наши дни и в наши годы?

Франческа подумала о Конни и Монтроузе, о Бартонах.

— Не знаю, — грустно сказала она. — Просто не знаю.

Четверг, 23 января 1902 года, 10 часов утра

Брэгга в офисе не оказалось, и было весьма непросто узнать его адрес. Франческа взяла кеб до Мэдисон-сквер, и вот теперь она разглядывала кирпичный дом с чугунным забором, один из многих таких же домов на Двадцать пятой улице и Мэдисон-авеню. Фасад выходил на заснеженный парк с величественными деревьями и расчищенными дорожками. Парк был обычно пустынен в это время дня, хотя какой-то бородатый оборванец спал на скамейке.

Франческа разглядывала дом, в котором жил Брэгг. Непонятно, почему она так нервничает.

В голове у Франчески роилось множество мыслей, но занимал ее прежде всего Брэгг. Накануне она заснула от страшной усталости, но сон был беспокойный, девушка часто просыпалась, и перед ней все время маячил Брэгг. Она испытывала к нему безграничное сочувствие. Теперь ей стали понятны все его поступки и эмоции с той минуты, когда произошло похищение.

Одно лишь не давало ей покоя: знал ли Роберт Бартон, кто отец близнецов?

Конечно, это не ее дело, и вопрос хотя и логичный, но совсем нескромный.

Кто был объектом мести — Брэгг или Бартон?

Пока она терялась в сомнениях, стоит ли вторгаться в дом комиссара лишь для выражения сочувствия, ей показалось, что белая занавеска в одном из окон шевельнулась.

У нее екнуло сердце. Кто-то ее заметил: вероятно, слуга, а может быть, и сам Брэгг.

Разве могла она не прийти к нему? Несмотря на события прошлой ночи и жестокость Брэгга в отношении Гордино, она запомнила его страдальческий взгляд, когда он приказал Питеру отвезти ее домой.

Франческа медленно поднималась по ступенькам крыльца. Интересно, почему Брэгг не на работе? Она знала, что ничто не может его остановить.

Преодолев восемь каменных ступеней, Франческа постучала в дверь, чувствуя, что ее нервы напряжены до предела. Она отрепетировала свою речь: «Мне очень жаль. Я ничего не знала. Чем я могу помочь?»

А он устало улыбнется, поблагодарит ее за поддержку и откажется от дальнейшей помощи.

Ни при каких обстоятельствах она не задаст ему неделикатных вопросов. Во всяком случае, сегодня.

И она скроет от него, что Монтроуз — любовник Элизы. Она должна попытаться оградить брак сестры от слухов. Тем более если Монтроуз — а она в это верила — вовсе не преступник.

— Доброе утро, мисс Кахилл.

У нее округлились глаза при виде мужественного лица Питера. К тому же он был в накрахмаленной белой рубашке и сером костюме и походил скорее на джентльмена, чем на слугу.

— Питер?

Он смотрел мимо нее на улицу.

Обернувшись, она все поняла. В парке на скамейке восседал Керланд. Он помахал ей газетой, как бы призывая Франческу прочитать выпуск. Девушка застонала.

А затем рассердилась, поняв, что Керланд, по всей видимости, преследовал ее от самого полицейского управления.

— Боюсь, что комиссар не принимает посетителей, мисс Кахилл, — твердо сказал Питер, не дожидаясь ответа, и собрался закрыть перед ней дверь.

— Погодите! — крикнула Франческа, понимая, что Питер вовсе не полицейский, а дворецкий.

Едва дверь захлопнулась, Франческа услышала голос Брэгга:

— Кто там, Питер?

— Мисс Кахилл, сэр.

Франческа закусила губу, и у нее заныло сердце при мысли о том, что насочиняет Керланд, описывая ее визит к комиссару полиции. Впрочем, он не был репортером светской хроники, так что ее репутация не будет задета. Конечно, леди может навестить джентльмена в его доме, но сейчас слишком ранний час, и к тому же она без сопровождения. Джулия ее убьет, если узнает.

Дверь открылась, и Питер жестом пригласил ее войти.

Не успел дворецкий закрыть за ней дверь, как Франческа увидела Брэгга. В одно мгновение она забыла о Керланде.

Он стоял на пороге гостиной с камином. На нем были фланелевые брюки — те же, что и вчера вечером. Он явно сменил рубашку, поскольку на ней не было следов крови. Две верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, рукава закатаны.

Нервы у Франчески были натянуты как струна. Ну почему этот человек так на нее действует? Особенно сейчас, когда он похож скорее на простолюдина, чем на джентльмена. Его волосы всклокочены, длинные золотистые пряди падают на брови и даже на глаза, покрасневшие и обведенные темными кругами. К тому же ясно, что он не брился день, а то и два.

На него было больно смотреть. Франческа не сомневалась, что в эту ночь он не сомкнул глаз. Да и ложился ли он вообще?

На его месте она бы тоже не заснула, пока ее ребенок не будет найден, а виновник похищения не окажется за решеткой.

Он очень тихо назвал ее по имени. Она вздрогнула от звука его голоса, по телу пробежала дрожь. Он прислонился к дверному косяку, не вышел ей навстречу. Что означает его равнодушный тон?

Отрепетированный диалог напрочь вылетел из головы Франчески. Ее напряженность достигла предела. Она заглянула налево, в небольшую комнату с пианино и викторианской мебелью, осмотрела уютную столовую с зелеными обоями. Вероятно, наверху находятся две или три спальни.