Горизонтальная война. Снимая маски - Есения Маас

соболезнования… Под чёрной вуалью я тихо давилась смехом, глядя на это представление. Пришлось пойти с Виктором в наглухо закрытом чёрном костюме и шляпке с плотной вуалью. Маскировка позволила скрыться, но всем было сказано, что я его новая пассия.

Лиза была бледной и тоненькой, как будто плохо питалась. Моя девочка. Видеть своего ребёнка и не иметь возможности его коснуться — самая тяжёлая пытка. Собрав всё мужество, я стояла позади Виктора и кусала губы, чтобы сдержать порыв и не кинуться к дочери.

Репортёры обнаглели до безобразия, пытаясь выяснить кто же я такая. После похорон меня то и дело дёргала какая-нибудь дамочка, чтобы высказать своё фи, сказать, что я чёртова приживалка, которая разбила такой крепкий брак. Пару раз с меня пытались содрать шляпку. Вроде бы нечаянно, но такие случайности надоели до зубовного скрежета.

Борис и Глеб приехали одними из первых. Держались рядом с отцом, но судя по виду Глеба, он был под чем-то. Мёртвые глаза, пустой взгляд и иногда потеря ориентации. В такие моменты его поддерживал Борис, у которого на лице было написано вселенское счастье. Не умеет он играть. Совсем не умеет. Это ж как он меня ненавидел, что даже у гроба не смог скрыть улыбку? По слухам, Борис внёс за брата залог больше миллиона рублей, чтобы того выпустили, пока длится следствие.

Поминки проходили в том же ресторане, где провожали отца. Думаю, Борис некоторое время ещё сомневался в моей личности, но когда ко мне подошёл Глеб — сомнения развеялись.

— Вы сегодня захватили умы гостей, даже несмотря на то, что мы на похоронах. — Его язык слегка заплетался, а взгляд шарил по моей фигуре. — Могу я узнать ваше имя?

— Аделина, — мягко ответила я, сдерживаясь, чтобы не врезать. — А вы старший или младший сын?

— Старший, меня зовут Глеб. У вас очень красивое имя. Редкое. — Он улыбнулся своей самой лучшей улыбкой и приобнял меня за плечи. — Знаете, нам всем было очень трудно смириться с её кончиной. В какой-то момент я даже подумал, что всё это, — он вскинул руку и рассмеялся, — лишь игра. Мне бы очень этого хотелось. Да. Но как оказалось… — Глеб судорожно вздохнул и с силой сжал моё плечо, — как оказалось, это всё-таки правда. Горькая, жестокая правда.

— Вы хотите сказать, что нашли способ убедиться?

Одному Богу известно сколько сил мне понадобилось, чтобы остаться в таком положении и не выдать себя дрожью. Ведь для того, чтобы убедить Марию, Виктору пришлось выложить немало денег за фальшивый генетический анализ. А для всех остальных был найден донор, которую гримировали несколько часов. Мы постарались учесть всё, и всё же…

— Есть только один способ убедиться в том, что она мертва, — осклабился Глеб.

— Какой?..

Но Глеб проигнорировал мой вопрос и резко отошёл в сторону. Я старалась не потерять его из виду, но он будто специально маячил перед самым носом.

Что он делает?!

Глеб быстрым, нетвёрдым шагом дошёл до Марии и присел перед Лизой на корточки. Потом так же быстро поцеловал дочь в щёку и бросил на меня победный взгляд.

Нет. Не трогай её! кричало всё внутри меня, но внешне я старалась оставаться спокойной. Пришлось даже вцепиться ногтями в запястье второй руки, чтобы не позволить себе лишних действий. Если я сейчас сорвусь, то весь наш план полетит к чертям, и я никогда не смогу вернуть дочь.

Маленький спектакль закончился так же быстро, как и начался. Не видя с моей стороны никакой реакции, Глеб поспешил отстраниться от Лизы и вернулся ко мне.

— Вы были близки с покойной? — Я с трудом перевела дыхание и заставила себя не смотреть на другой конец зала. — Витя говорил, что эта девушка была вашей близкой подругой. Примите мои соболезнования, очень тяжело терять близких людей. Я тоже в своё время хоронила.

— Витя… ах, да. Папа. Мелания… Мелания была мне очень близка. — Глеб слегка пошатнулся, но смог удержать равновесие и приблизился ко мне почти вплотную. — Эта женщина была мне очень дорога, но к сожалению, оказалась глупой, что и привело её к такому концу. А вы, должно быть очень искусны, раз отец решился на развод. — Глеб похабно хмыкнул и погладил мою спину.

Вот же, сволочь. Меня перекосило. Я почти месяц готовилась к этой встрече и репетировала, чтобы не дай бог себя не выдать и не скатиться в истерику. Курсы актёрского мастерства мне преподавал Рома. Он работал со мной день и ночь, чтобы добиться желаемого результата. Во многом мне помогало то, что во время занятий он использовал чёрный парик и синие линзы. А эта тварь как будто специально делала всё, чтобы сорвать нашу операцию и вынудить меня действовать.

— Боюсь, вас неправильно информировали. — Я аккуратно отстранилась и улыбнулась. — Мы с Витей встретились позже начала бракоразводного процесса.

— И где же?

— На одном из форумов, посвящённых проблемам современного бизнеса. Я переводчик.

— Даже так. Какая интересная женщина. — Его взгляд стал более осмысленным. — Я как раз ищу себе переводчицу. У меня очень хорошие условия работы, подумайте.

— Обязательно, а сейчас прошу меня извинить.

— Вы знаете, — остановил он моё бегство. — Эта встреча очень знаменательна в каком-то смысле.

— О чём вы?

— Ваше имя, — Глеб ухмыльнулся. — Оно очень подходит вашей будущей жизни, знаете ли.

Сердце глухо стукнулось где-то в районе горла. Он узнал? Да не может быть, эту маску мне накладывали добрых два часа. Голос? Но его я тоже тренировала, чтобы изменить интонацию и высоту. Походка, одежда? Что?!

— Я не понимаю вас, Глеб. — Я выдавила улыбку, ища глазами Виктора.

— У покойной. У неё тоже было весьма интересное имя. Прошу меня простить за задержку. — Он кивнул. — Вы хотели куда-то идти.

— Д-да. Всего хорошего, Глеб Викторович.

— И вам, прекраснейшая Аделина. И вам.

Найдя старшего Домогарова, я отвела его в сторонку и шепнула:

— Глеб что-то затевает.

— О чём ты? — Виктор Алексеевич, прошёлся взглядом по толпе.

— Он… в общем, мы с ним говорили, и он как-то странно выражался. Я больше не могу здесь находиться, Виктор Алексеевич. Мне уже дурно, да и кожа под этим слоем грима очень чешется.

— Я понял. — Он обхватил меня за талию и повёл на выход. — Мария только что отвела Лизу в машину. Они собираются уехать в отель.

— Что мне делать? Я хочу забрать дочь из лап этой ведьмы.

— Нельзя. Так мы привлечём лишнее внимание. — Домогаров ускорил шаг, поглядывая в сторону братьев, внимательно нас изучающих. — Подожди до Дня города. К этому времени всё будет готово