Отто Скорцени. Главный разведчик Третьего рейха - Александр Север

Направляя нашего агента к немцам от имени организации, мы имели в виду следующие задачи:

1) создать канал, по которому можно будет забрасывать нашу специальную агентуру в Германию и на оккупированную территорию;

2) дезинформировать германское командование о положении в СССР;

3) выяснить круг вопросов, интересующих германскую разведку в СССР.

Находясь на оккупированной территории в течение месяца, “Гейне” побывал в Гжатске, Смоленске и Минске.

15 марта с.г. “Гейне” с минского аэродрома на самолете был доставлен на нашу территорию и сброшен на парашюте в районе Рыбинска Ярославской области. Вместе с “Гейне” в самолете следовал германский разведчик-радист с рацией под кличкой “Краснов”, прошедший специальную подготовку в Варшавской разведывательной школе.

На основании информации “Гейне” принятыми УНКВД по Ярославской области мерами “Краснов” был обнаружен, арестован и доставлен в Москву.

“Гейне” получил задание Смоленского разведывательного пункта вести на нашей территории активную военно-политическую разведку. Кроме того, он привез указания для монархической группы, заключающиеся в следующем:

1) активизировать антисоветскую пропаганду среди населения, всячески восхваляя гитлеровскую Германию и “новый европейский порядок”;

2) вести агитацию за немедленное окончание войны;

3) развернуть диверсионную и саботажническую деятельность;

4) приступить к созданию подпольных ячеек организации в промышленных и областных городах СССР.

Согласно легенде, “Гейне” сообщил немцам, что opганизацией, от имени которой он послан, сконструирован в Москве радиопередатчик, который не может действовать из-за отсутствия кварцев. Перед отъездом немцы вручили “Гейне” кварцы и телеграфный ключ, прося наладить регулярную работу передатчика.

Для того чтобы “Гейне” мог сам работать на передатчике, его в течение двух недель обучали в Смоленске два немецких инструктора-радиста.

Для передачи разведывательных сведений по радио немцы снабдили “Гейне” двумя шифрами и позывными.

Обер-лейтенант из Смоленского разведывательного пункта, который непосредственно работал с “Гейне”, обещал для развертывания диверсионной работы прислать в Москву необходимое оружие, взрывчатые вещества и специальных людей.

В качестве явки для германской агентуры, которая будет направлена в Москву, “Гейне” сообщил немцам заранее подготовленный нами адрес отца его жены.

“Гейне” отмечает большой интерес, проявленный работниками Смоленского разведывательного пункта в отношении формирования кавалерийских частей Красной Армии и наличия войск союзников на Западном фронте и, в частности, в Москве.

Кроме того, немцы настойчиво просили “Гейне” регулярно информировать их о результатах бомбежки Москвы, точно указывая, где упали и что разрушили германские бомбы.

В Гжатске, Смоленске и Минске “Гейне” собрал заслуживающие внимания военно-политические разведывательные данные.

В связи с тем, что посылка “Гейне” за линию фронта дала положительные результаты, позволяющие рассчитывать на реализацию всех намеченных нами по этой легенде задач, целесообразно дальнейшую игру с германской разведкой продолжать.

В целях укрепления легенды и положения “Гейне” в германских разведорганах следовало бы в ближайшие дни начать регулярную передачу немцам дезинформационных материалов»202.

Через две недели после возвращения из-за линии фронта в Москву Александр Демьянов впервые вышел в эфир. Свое сообщение он подписал псевдонимом «Доктор». Текст радиограммы содержал искаженные сведения о перемещении частей Красной Армии, а также просьбу снабдить «Престол» оружием, деньгами и запасными частями к радиостанции. Начался новый этап операции «Монастырь».

Берлин регулярно присылал курьеров с радиостанциями, деньгами и новыми заданиями. Чекистам удалось перевербовать многих из незваных гостей и включить их в оперативную игру. Фактически это продолжалось до мая 1945 года. А весной 1944 года началась операция «Березино». Существует устойчивое мнение, что она была продолжением «Монастыря». На самом деле они проходили параллельно и в сфере передачи дезинформации дополняли друг друга.

Кто и когда придумал «Березино»

Идея проведения новой оперативной игры – продолжения операции «Монастырь» – принадлежит начальнику 4-го Управления НКГБ Павлу Судоплатову и его подчиненным. План по ее проведению начали разрабатывать не раньше июля-августа 1944 года, когда завершилась операция «Багратион» и многочисленные подразделения Вермахта оказались в окружении.

А в Москве уже ощущалась близость победы. По Садовому кольцу 17 июля 1944 года провели 56–тысячную колонну немецких военнопленных. Во главе ее шли генералы, затем офицеры, а за ними солдаты. Оборванные, понурые, изможденные – они мало походили на тех, кто в ноябре 1941 года хотел пройти по улицам столицы СССР. Возможно, это событие и подтолкнуло начальника 4-го Управления НКГБ СССР провести оперативную игру с участием немецких военнопленных.

Сама идея новой операции была проста и легко реализуема. В первом отделении Особого оперативно-пересыльного лагеря для военнопленных № 27 УПВИ НКВД СССР (находился в городе Красногорске Московской области) нужно было подобрать старшего офицера Вермахта, который попал в плен летом 1944 года на территории Белоруссии. Его завербовать и «назначить» командиром группы попавших в окружение немецких военнослужащих, готовых сражаться с противником до конца. Затем через «Гейне» передать эту новость в Берлин и ждать курьеров из-за линии фронта. После прибытия гостей нужно перевербовать и начать «игру». По аналогичной схеме проходила операция «Монастырь».

Почему Павел Судоплатов выбрал именно лагерь в Красногорске? Не только из-за его удобного географического расположения и по причине наличия первого отделения, где находились под стражей высокопоставленные немецкие офицеры. Достаточно сказать, что все 24 генерала, плененные под Сталинградом, находились здесь. Содержались они в относительно комфортных условиях. Если этот термин уместен в данной ситуации. На работу их, в отличие от обитателей второго и третьего отделений (находились на территории стадиона «Динамо»), не гоняли, а позволяли заниматься даже научной работой. Например, среди заключенных был австрийский профессор, ассистент врача 2-й санитарной роты 206-го пехотного полка Конрад Лоренц, ставший впоследствии знаменитым ученым и детским писателем. Его книжки о повадках зверей и птиц до сих пор читаются с большим интересом. Это был удивительный человек, основоположник совершенно новой науки о поведении животных – этологии. Так вот, свою первую научную книгу «Восемь смертных грехов цивилизованного человечества» он начал писать в Красногорском лагере203. Впоследствии, в 1973 году за эту работу он получил Нобелевскую премию. Так что в дружеской атмосфере первого отделения подчиненным Павла Судоплатова подобрать нужную кандидатуру было не очень сложно.