Фантазии мужчины средних лет - Анатолий Тосс

Первые минуты я чувствовал себя не совсем ловко – слишком много незнакомого народа, разного и по культуре, и по поведению. Но вскоре ощутил неожиданную легкость, оказалось, что это очень комфортно и приятно – находиться внутри своего собственного пола. Несмотря на явные культурные различия, нас объединяли общие интересы, общий опыт, общие заботы. Например, анекдоты… В другой компании еще подумаешь: рассказывать или нет? А здесь не существовало ни рамок, ни ограничений, мы понимали друг друга с полуслова, смеялись над одними и теми же шутками, озадачивались одними и теми же проблемами. В общем, я чувствовал себя легко и душевно.

Рейн председательствовал. Он представил меня, даже сказал маленькую речь об «Отце-Идентификаторе». Зал долго аплодировал, пока я раскланивался, потом меня выбрали в президиум и назначили почетным председателем.

Насколько я понял из выступлений докладчиков, ситуация создалась в мире угрожающая. Делегация из Йемена, например, продемонстрировала местные газеты, где карикатуры на мужиков были напечатаны практически на каждой странице. Щетинистые рожи с бесстыдно свисающими оголенными, длинными, загнутыми, словно горбатыми, фаллическими отростками… они словно укороченные слоновьи хоботы должны были (с точки зрения художников-карикатуристов) вызывать у читателя чувство омерзения. Хотя у меня лично они вызывали только чувство жалости по поводу скудных дарований йеменских газетчиков.

«Вот если бы, – пошутил я, – в редакторских креслах этих газет сидели настоящие мужики, такого низкого, желтого уровня легко удалось бы избежать».

Самое настораживающее заключалось в том, что газеты с аналогичными позорными, ущербными рисунками были продемонстрированы делегациями Венгрии, Германии, Зимбабве и даже Индонезии. Складывалось ощущение, будто издатели разных стран, словно по команде, копируют эти карикатуры друг у друга.

Конгресс продолжался три дня. Решено было запротоколировать основные выводы и решения. Вызвали стенографиста. Перед тем как начать работу, он спросил у Рейна, как озаглавить протокол.

– «Протокол мировых мужиков», – предложил Саня. Потом обернулся ко мне. – Как ты считаешь, нормальное название? Подходит?

Я поморщился немного.

– Плавности не хватает, гладкости. Думаю, слово «мировых» неудачное, ломает построение.

– Хорошо, придумай другое. Ты же писатель, в конце концов. Ты по словам мастер, – нисколько не обиделся Саня.

– Был писателем когда-то, – пожал я плечами. – Ну, ладно. Что, если: «Протокол Вселенских Мужиков».

– По-моему, здорово, – согласился Рейн и теперь обратился к стенографисту: – Так и озаглавь: «Протокол Вселенских Мужиков», пусть под этим названием войдет в историю.

Так и озаглавили. Так и вошло.

Постановлений было принято много, но я на них подробно останавливаться не буду. Если вкратце, то в основном предлагались различные меры по выживанию нашего «мужицкого» пола в случае надвигающихся репрессий. Ведь когда выживание целого пола стоит под вопросом, то любые методы хороши. Не стыдно и мимикрировать – «косить» под другие гендерные группы. Для этого потребовалось разработать целые пособия с подробными инструкциями.

Кроме того, обсуждались возможности создания альянсов с другими репрессируемыми полами. Также рассматривались пути внедрения в армии и в силовые структуры разных стран (для армий надо было уметь «косить» под биг-бэнов, а для силовых структур – все под тех же паучков).

В последний день конгресса решено было создать отряды самообороны с командным центром, расположенным в горных районах Боливии. Ими командовал человек с коротким именем «Коменданте Бэ». Если бы Рейн мне не сказал, что он истинный мужик, даже я со всем своим опытом принял бы его за биг-бэна – настолько искусно он камуфлировался под «бэнов». Видимо, именно по этой причине он и получил свое короткое имя.

В итоге конгресс оказался весьма полезным: программа была выработана, цели намечены, пути их достижения – определены. Моя роль заключалась в том, чтобы воздействовать на общественное мнение, так как я по-прежнему пользовался большим авторитетом среди многополовой мировой общественности.

Возвращался я домой без приключений. Но, к моему удивлению, в аэропорту меня встретил Ч2 в сопровождении нескольких своих коллег. Он обнял меня, как будто сильно соскучился, даже подарил букет цветов, сопровождающие тоже держались крайне доброжелательно. Уже в машине я поинтересовался, откуда они знали, что я приезжаю именно этим рейсом? Я, кроме Аркадии, никому о своем прибытии не сообщал. Ч2 только развел руками, затем ответил:

– У нас везде свои сети раскинуты, – и рассмеялся.

Я кивнул, в принципе, я удовлетворился ответом.

Пока мы ехали, Ч2 ввел меня в курс изменившейся ситуации. По его словам, пчелки все же объединились с релятивистами и психами и начали акции протеста. К ним присоединились всевозможные дополнительные силы, Ч2 назвал их маргинальными, но не уточнил конкретно. В результате центр Москвы был перекрыт, вечером наступал комендантский час, не прекращались стычки с полицией, произошло несколько, как сказал Ч2, «неприятных инцидентов».

Я поинтересовался: каких именно? Ч2 только махнул рукой:

– Вы наверняка, Иван, сами догадываетесь?

Я не стал домогаться, я действительно догадывался.

– В общем, мы решили вас оградить от этих безобразий. Вы наше достояние, мы не можем, не имеем права вами рисковать.

– Что это значит? – спросил я, хотя неприятный холодок зигзагообразной молнией разбежался у меня по спине.

– Мы вам выделили домик, небольшой, но вам в нем удобно будет. На Бронной, рядом с бульваром. Он огорожен, мы и внутри, и снаружи охрану выставили. Так что вам будет комфортно и безопасно.

– Зачем мне домик, загородка, охрана? – спросил я, чувствуя свою полную беспомощность.

– Ну как же? – улыбнулся Ч2, и ребята из его команды, сидящие по обе от меня стороны, чуть плотнее прижались ко мне боками. – И вам меньше волнений, и нам. Представляете, если с вами что-нибудь произойдет, какой конфуз выйдет. На весь мир. А у нас ситуация под контролем: вы и в безопасности, и в полном удобстве, – повторил он.

– А Аркадию предупредили? – зачем-то спросил я.

– Конечно, как полагается. И плевриту вашу предупредили, и вещи перевезли, дом полностью меблировали. В итоге, все готово к вашему переезду.

– А Ч1 об этом знает?

– А как вы думаете? Кто деньги выделил?

– При чем тут деньги? – удивился я, помня о моих собственных счетах в банках.

– Как при чем? Вы теперь на государственном обеспечении. – Он улыбнулся. – На хорошем государственном обеспечении. На дорогом.

– Означает ли это, что мои счета арестованы? – пошел я ва-банк.

– Почему арестованы? – снова улыбнулся Ч2. – Просто не потребуются они вам в ближайшее время. Мы вам все предоставим. Все, что нужно, будет.