Один коп, одна рука, один сын - Аманда Линд

— Она с этим справится? — спросила Кристина.

— Ты имеешь в виду Фрэнси? — уточнил Юсеф.

— А кого еще?

— Да, конечно. Не знаю, Кристина, но я на это надеюсь.

— Надеешься?

Кристина повернулась к нему лицом, во взгляде читалось обвинение.

А я, папа? Я-то, черт возьми…

— То есть ты собираешься просто сидеть и смотреть, как у нее отберут все, что ты создал? — с издевкой в голосе поинтересовалась Кристина.

У нее были светлые, серовато-зеленые глаза, менявшие цвет, как и у матери. Волосы светлые, до плеч, как правило, заколотые на затылке. Круглое лицо она унаследовала от отца, в отличие от Фрэнси, чертами лица напоминавшей Грейс. Телосложение у Кристины тоже было гораздо более крепкое, чем у Фрэнси, но назвать ее толстой было никак нельзя.

Обычно она ходила в белой блузке и очень узкой черной юбке. Туфли на высоком каблуке, серебряные украшения, неброский макияж. И еще все время казалось, что она задержала дыхание.

Взрыв мог наступить в любой момент. Дочери Юсефа не были гармоничными людьми.

— Я дал ей старт, — возразил Юсеф, — а все остальное она сделала самостоятельно. Я не должен и не хочу вмешиваться.

— Господи! Папа, я-то думала, что тебя хоть немного волнует, что станет с семейной собственностью!

Юсеф медленно сел в постели и выпил несколько глотков воды из стакана, стоящего на столике рядом.

— Ты отлично знаешь, что Фирма — собственность твоей сестры, — отрезал он, — у тебя — рестораны. И ты должна быть довольна.

Кристина раздраженно пожала плечами и снова уставилась в окно. Ей страшно хотелось разбить голову о стекло, чтобы отомстить. Дело было не в том, кто чем владел или кто был шефом, а в том — кто был дочерью номер один. Кто был на свету, а кто — в тени.

Фрэнси сидела над аккуратно начерченной в блокноте таблицей и быстро и раздраженно заполняла колонки. Шариковая ручка начала мазать и течь, и настроение от этого отнюдь не улучшалось, однако Фрэнси не стала брать другую ручку. Она сидела у себя за письменным столом и даже не зажгла свет в кабинете. В окна сквозь густые деревья в саду просачивался слабый, рассеянный свет. За весь день она не высунула носа на улицу, не выпила даже кофе на крыльце, а только походила немного по дому и пропылесосила. Теперь, когда Наташи нет, повсюду летали клочья пыли. Уже завтра должна прийти рекомендованная Крошкой Мари женщина, чтобы убирать весь дом пару раз в неделю.

Фрэнси положила ноги на стол, откинулась на спинку кресла, чтобы обдумать выводы, к которым она пришла.

ВЕРОЯТНЫЙ ПРЕДАТЕЛЬ

Проштудировав список вероятных предателей еще несколько раз, Фрэнси уже с трудом различала, что там написано, столько появилось зачеркиваний и каракулей. Ясно было одно: предателя нужно искать в ближнем круге. Нельзя положиться ни на мать, ни на родную сестру, ни на сестру по духу Даже на мужа (бывшего). На отца? Да, как же… Однако ему она поставила среднюю степень вероятности, учитывая, что он сам передал ей Фирму.

Это может быть совершенно кто угодно.

Она огляделась и вдруг испугалась теней на стенах комнаты и света, просачивавшегося в окно. Крошка Мари часто здесь бывала. Иногда не одна.

Фрэнси встала и стала искать, не установлены ли где-то жучки для прослушивания. За шторами и картинами, в телефоне и будильнике, в собственных наручных часах, которые всегда снимала по вечерам и клала на письменный стол. Нагнулась и поискала под столешницей, под креслом, даже под ковром. В обоих ноутбуках. Прощупала свою одежду.

Ничего.

После столь же тщательного осмотра остального дома (особенно телефонов, которые она разобрала и еле собрала обратно) она была вынуждена признать, что, скорее всего, ее никто не прослушивает.

Ничуть не успокоившись, Фрэнси присела на ступеньки. Не отпускало ощущение, что дом полон глаз и ушей. А вдруг, это все-таки Пер?! Или Грейс с Кристиной? Как же они тогда ее ненавидят! И как ловко тогда Пер и Грейс скрывали эту ненависть до сих пор. А теперь Пер в гостиничном номере наслаждается мыслями о том, как он ее придушил голыми руками. А Грейс в их последнюю встречу показала свое истинное лицо.

— Мама, что ты делаешь?

Это пришел Адриан.

Она вдруг с подозрением уставилась на него. Он умный мальчик. Считает, что она слишком много работает, предпочел бы, чтобы у мамы была какая-нибудь другая работа, и тогда ему не понадобятся телохранители, и никто не станет присылать бандероли с отрубленными головами. К тому же он обожал отца и любил Наташу больше, чем мать. Да, в этом Фрэнси не сомневалась, хотя и старалась поменьше об этом думать.

— Я тут просто… немного прибрала, — ответила Фрэнси, так и сидевшая на ступеньке с разобранным телефоном в руке.

Адриан кивнул и сел рядом с ней. Стал ждать, что она ответит ему на заданный еще вчера вопрос.

— Нам с папой нужно друг от друга отдохнуть, — объяснила Фрэнси и обняла сына. — А Наташа нашла работу в своей стране. Она очень скучала по дому, ты же сам знаешь.

— Да, но почему она даже не попрощалась? — спросил Адриан, у которого внезапно заболело горло, началась резь в глазах и заныло сердце.

— Ей пришлось уехать срочно, иначе она бы не получила это место.

— Но…

— Ты скоро ее забудешь, а я найму в няньки молодого человека, который будет заботиться и о тебе, и о Бэлль, пока я на работе.

Адриан выглядел расстроенным, никогда в жизни он не забудет Наташу.

— Я не хочу новую няньку, — пробормотал он.

— Да, я понимаю, но по-другому нельзя, — отрезала Фрэнси и встала, чтобы спуститься в комнату Бэлль.

Она взяла спящую дочь на руки и направилась в секретную комнату, собираясь оставаться там, пока снова не почувствует себя в безопасности. Когда она поднималась наверх, Адриана в доме уже не было. Наверное, побежал гулять в саду Теперь он почти все свободное время проводил на улице, и не час-два, а порой целый день. Приходил только, чтобы поесть и сходить в туалет.