Совет двенадцати - Александр Рудазов

— Наш сардар чарует первым! — объявил Насих Муфид. — Да начнётся поединок превращений!

Ифрит и марид встали друг против друга. Гази Мунтасир медленно размотал чалму, и та исчезла из его руки, взметнувшись клубом дыма. Сардар ифритов язвительно оскалился и… обратился бушующим пламенем. Огненный смерч взвился столбом, земля под ним раскалилась до невозможности, по ней пошли трещины. Длинные багровые языки с рёвом хлынули к Хубаксису — сейчас обожгут, зажарят, испепелят!

Хубаксис напрягся, задрожал и крутанулся вокруг своей оси. Спустя мгновение вместо одноглазого и однорогого джинна на земле стоял человек — рослый, седоусый, с закопчённым лицом, в золочёных доспехах и каске. В руках он держал шланг — огненный смерч ещё не успел его коснуться, а в него ударила мощная водяная струя. Усмехаясь в усы, бравый пожарный погнал живой огонь прочь, заставляя уменьшаться, скукоживаться, исчезать с жалобным шипением!

Но тут огонь заколебался, сохраняя прежний цвет, но приобретая устойчивую форму. Воздух разорвало бешеным рыком, и навстречу пожарному ринулся желтоглазый тигр. Блеснули длиннющие клыки — сейчас вцепятся в горло, разорвут, растерзают в клочья!

Однако Хубаксис мгновенно изменил форму. Золочёные доспехи исчезли, сменившись строгим фраком и цилиндром, усы почернели и вытянулись параллельно плечам, а шланг сменился бичом и обручем.

— Алле-оп! — воскликнул укротитель, хлеща бичом по земле.

Ошалевший тигр невольно прыгнул сквозь обруч и приземлился на другой стороне, глупо моргая… но тут же начиная изменять форму. Он увеличился, почернел, когти обратились копытами, а на голове выросли огромные рога. Гигантский бык взревел и ринулся на человечка с обручем — сейчас проткнёт его, как шашлык!

Хубаксис тут же колыхнулся всем телом, и чёрный фрак сменился жёлтым шёлковым костюмом, а обруч и бич — алым полотнищем. Тряхнув им в воздухе, матадор задорно вскричал:

— Торо! Торо!

Бык пронёсся мимо, но тут же развернулся и начал подыматься на дыбы. Он распух во все стороны, покрылся чешуёй, отрастил пару крыльев, испустил из ноздрей дымные клубы и пошёл на противника. Пасть могучего дракона разверзлась, обнажив раздвоенный язык, хлещущий по клыкам, из горла хлынула огненная струя.

Хубаксис вновь не растерялся. Костюм матадора сменился блистающими доспехами, красная тряпка — длинным мечом. Бесстрашный рыцарь прикрылся щитом от пламени и побежал прямо на дракона — надо бить точно в живот, там чешуя мягче!

Вот уже и удар… но в последний миг чешуя сменяется древесной корой, а земля лопается, выпуская из себя толстые корни. Тысячелетний дуб мелко затрясся, смеясь над уколами рыцарского меча, и замахал ветвями — один удар, и человечек будет размазан в клочья!

Рыцарские доспехи исчезли, сменившись красной клетчатой рубахой. Меч превратился в огромный топор — и джинн-дровосек с бешеным пылом принялся рубить! Его плечи невероятно раздались, рост заметно увеличился — этот образ Хубаксис скопировал с прославленного Поля Баньяна.

Гази Мунтасир страшно закричал, чувствуя, как от него отлетают щепки. Топор Поля Баньяна так и кружил в воздухе, отсекая толстенные ветви. Ифрит гневно вздулся… и при очередном ударе топор провалился в пустоту. Вместо исполинского дуба перед ним объявился бушующий пыльный смерч.

Хубаксис закашлялся, с трудом держась на ногах, но тут же начал превращаться. Он изрядно уменьшился, поседел и располнел, становясь пожилой уборщицей. Вооружённая пылесосом бабка сердито рявкнула и принялась затягивать всю эту клубящуюся мерзость. Её агрегат воинственно жужжал, пылесборник на глазах раздувался, поглощая вопящего ифрита…

Но тут он издал резкий скрежет, и вместо пыли в пылесос полетели пауки. Десятки, сотни, тысячи — они стремительно слились в единое восьминогое чудовище, с хлюпаньем устремляясь к бедной старухе. Зловещие хелицеры разомкнулись, с них капнул кошмарный яд…

И Хубаксис тут же превратился в коренастого человечка, облачённого в костюм химической защиты, с дустовым распылителем в руках. Дезинсектор нажал кнопку, и встречь гигантскому пауку устремилась облако едкого дыма.

Восьминогое чудовище зашипело, скорчилось… и сквозь дым протянулась толстая железная рука. Грубо отлитый голем шагнул к дезинсектору, замахиваясь громадным кулачищем…

Хубаксис отскочил назад, и костюм химической защиты мгновенно сменился рабочим комбинезоном, а баллон с распылителем — сварочной горелкой. Опустив на лицо маску, сталевар бесстрашно ринулся на голема, вонзая ему в ладонь клинок сварочного пламени.

Голем отшатнулся, заколебался… и расплескался холодной водой. С земли поднялась огромная волна и понеслась на сталевара — подомнёт, утопит, погасит пламя!

Хубаксис подпрыгнул, на лету превращаясь в высокого загорелого парня, одетого в одни плавки. Он выхватил прямо из воздуха доску для сёрфинга, и врубился в самую середину волны, разрезая её надвое!

Водяной холм весь затрясся, неким образом сохраняя устойчивое положение. Это был уже не ифрит в образе волны, но просто обычная вода… и из этой воды вынырнула белая акула! В новом образе Гази Мунтасир ринулся на Хубаксиса, и уже измолотил в щебень его доску…

Но тут сёрфингист оборотился гарпунёром. Седобородый старик в штормовке легко сиганул прямо на голову акуле и замахнулся тяжеленным гарпуном.

— Ты не кашалот, но ты тоже белый! — процедил капитан Ахав, вонзая страшное лезвие в морду рыбине.

Гази Мунтасир забился от боли — и мгновенно переметнулся в газообразную форму. В воздух поднялась чёрная туча, загремели громовые раскаты, засверкали зарницы молний…

И гарпунёр внизу превратился в полного длинноволосого старца с длиннющей железной палкой. В неё сразу ударила молния, и лицо Бенджамина Франклина озарилось улыбкой.

Тогда ифрит превратился в огромную чугунную гирю и грохнулся Хубаксису на голову.

Это стало финалом поединка. На сей раз бедный джинн не успел ни отскочить, ни сменить форму — он был просто раздавлен в лепёшку.

— Наш сардар победил!!! — оглушительно прокричал Насих Муфид, и три сотни ифритов оглушительно забили в ладоши.

Спустя некоторое время, когда Хубаксис и Гази Мунтасир вернулись в свои постоянные обличья, ифрит насмешливо спросил:

— А ты вообще умеешь превращаться во что-то, кроме людей?

— Пока нет… — смущённо ответил Хубаксис.

— Ха-х-ха-ха-ха-ха-а-а!.. — покатился со смеху Гази Мунтасир. — Да сколько же тебе лет, одноглазый?

— Пять тысяч пятьдесят семь!

— Сколько-о?! Брешешь! Нагло брешешь! Чтобы марид дожил до таких лет да не овладел хотя бы половиной от ста двенадцати великих превращений?! Да быть такого не может, клянусь бородой Пророка!

— Правда, из них пять тысяч я провёл в каменном ларце, погружённый в холодный сон… — неохотно признался Хубаксис.

— Бах-ха-ха-ха-ха-ха-а-а!.. Грах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-а-а!.. Тогда это многое объясняет! Должен сказать, ты не так уж плохо сражался, одноглазый… для отрока-марида! Пятьдесят семь лет, бва-х-ха-ха-ха!..