Обратный отсчет: Проект "Геката" - Токацин

«Так и должно было быть,» — напомнил себе Гедимин. «Технология создана, испытана, отработана. Теперь её будут использовать. Надеюсь, она воспроизводима. Иначе будет очень неприятно…»

— Для чего им столько ирренция? — спросил он. — Куда дели выгруженный?

— Там хранилище, — Хильда указала на не замеченный сарматом проход в правой стене. — Но там уже немного, только на второй реактор. Говорят — хватит, но ты лучше сам проверь… А остальное забрали. Что в Исследовательский блок, что в Инженерный.

— Инженерный?.. Что с ним будут делать — не сказали? — продолжал расспросы Гедимин, хотя по темнеющим глазам Хильды уже было понятно, что подробностей он не узнает.

— Другие блоки перед нами не отчитываются, — пробурчала она, глядя вниз, на неподвижные агрегаты. — Спроси у Ассархаддона. Ты с ним говоришь запросто…

Сармат невольно поёжился — и сам себя одёрнул. «Нелепо. Я ему нужен. А буду не нужен — всё равно убьёт. Надо спросить. Иначе ничего знать не буду.»

— Ладно, идём, — сказал он. — Отведи меня во второй зал.

— Там смотреть не на что, — отозвалась Хильда, поворачиваясь спиной к дальнему люку. — А ты ещё документов не читал. Идём обратно, в операторскую. Тебе надо со всем ознакомиться. Ассархаддон хочет, чтобы мы за десять дней собрали всё и запустили. А мы ещё не начинали.

— За два дня можно всё собрать, — сказал Гедимин, осторожно похлопав её по плечу кончиками пальцев; в этот раз, кажется, обошлось без синяков. — Дай мне доступ к двум бассейнам, площадку для сборки… и отгони своих подальше, у них ненадёжные скафандры.

— Что? — Хильда растерянно мигнула. — Ты надумал сам собирать эти стержни⁈ Не, так не пойдёт. Ассархаддон тут всех расстреляет за такое. Ты — инженер, твоё дело — руководить и присматривать. Собирать будут — как ты сказал? — «мои».

Гедимин изумлённо мигнул, пристально посмотрел на Хильду — самка была абсолютно серьёзна. «Вот новости,» — растерянно подумал он. «Не допускать меня к моим стержням…»

— Глупо, — сказал он. — Это тебе не гайки крутить. Тут нужна большая точность. Я быстрее сделаю, чем вы научитесь.

«А может, там есть специалисты?» — на секунду усомнился он. «Да откуда? Если Хильду поставили бригадиром — она тут самая опытная, остальные ещё хуже. И даже она никогда не собирала реакторы…»

— Ничего не знаю, атомщик. Приказ Ассархаддона — работать нам, тебе — командовать, — самка недовольно сощурилась. — Не бойся, мы научимся.

…Полуметровые тонкостенные цилиндры казались маленькими и хрупкими в «клешнях» манипуляторов. Гедимин пристально следил за ними — и, только услышав скрежет, обнаружил, что перила изогнулись и смялись под его руками, пока он в волнении сжимал кулаки. Он смутился и незаметно попытался выправить повреждения, но снова отвлёкся на происходящее в защищённой камере.

Манипуляторами управляли двое в белых скафандрах; как и опасался Гедимин, это был их первый опыт по сборке активной зоны — и тем более они не имели раньше дела с составными цилиндрическими стержнями. Работа шла медленно и предельно осторожно — минут пятнадцать прошло, прежде чем первая пара «ирренций-плутоний» была прикреплена к хвостовику. Дальше сарматы освоились, и дело пошло немного быстрее, но Гедимин приказал им не разгоняться. Он следил за тем, как на стержень надеваются новые слои, и вокруг них схлопывается защитное поле, разделяя затравку и заражаемый металл; когда последний слой был закреплён, и манипуляторы сжали стержень с двух концов, проверяя на прочность, Гедимин жестом приказал отправить готовую конструкцию на хранение, расправил помятые перила и, повернувшись к Хильде, одобрительно кивнул.

— Так сойдёт.

Под мостками замигали красные светодиоды, взвыла и тут же замолчала сирена. Манипулятор перегрузочной машины остановился у края бассейна. Стержень завис над водой. Гедимин вскинулся, быстро осмотрел зал, — никаких причин для остановки он не видел, всё было исправно.

— Что? — он в растерянности оглянулся на Хильду; взгляд мимоходом упал на силуэт за её плечом, и Гедимин, хоть ему было и не до мелочей, невольно удивился — трое охранников всё это время следовали за ним неотступно, и сейчас они не отходили далеко.

Хильда щелчком откинула крышку наручного передатчика, бросила взгляд на экран и усмехнулась.

— Тебя ждут. Ты должен подержать стержень в руках. Он первый.

— Что⁈ — сармат изумлённо мигнул. Самка не шутила и на этот раз — и выдержала его недовольный взгляд, не дрогнув.

— Иди-иди, — она похлопала его по локтю. — Без тебя работа встанет.

— Айзек что, тоже тут? — проворчал Гедимин, высматривая среди операторов знакомые лица — но сверху было плохо видно.

— Где-то в блоке, — Хильда неопределённо махнула рукой. — В столовой появляется… Атомщик, ты спустился бы уже, а?

В отсеке стояла мёртвая тишина, когда Гедимин спускался с галереи и медленно и осторожно проводил рукой по защитному полю, прикрывающему стержень. Ладонь была полностью закрыта от внешних воздействий, единственная брешь для сигма-лучей оставалась на висках — там ипроновые пластины были сдвинуты — но тепло растеклось по пальцам и поползло вверх по предплечью. Гедимин еле слышно хмыкнул. «Кто придумал этот ритуал? Он знает, что ирренций — живой? Должен знать…»

Сирена взвыла снова; под потолком зелёные светодиоды вывели слово «HETA», и манипулятор перегрузочной машины пошёл вниз, к подводной ячейке. Стержень медленно опустился на дно, и «клешня» разжалась, выпустив хвостовик. Гедимин проследил, как холодный зелёный свет постепенно смешивается с синевато-белесым, и пошёл к лестнице.

— Конец смены, — сказала Хильда, облегчённо вздохнув. — Хорошо, что тебя прислали. Теперь работа пойдёт.

— Что? Уже всё? — Гедимин покосился на большое табло, вывешенное в зале; кроме всего прочего — температуры, влажности, радиационного фона, состава воздуха — там указывалось и время.

— Пол-одиннадцатого. Пора, — самка, посмотрев вниз, на идущих к санпропускнику рабочих, снова похлопала сармата по локтю. — Хватит работать, атомщик. У нас десять дней впереди.

…Охрана пошла за ним и в санпропускник — но всё же свернула куда-то