Леди с клыками - Леонид Кондратьев

Закупиться всем необходимым мы с Лаэлой в этой лавке сумели, но, кажется, хозяйка все-таки что-то заподозрила. Да оно и немудрено, если эльфийка еще пыталась вести себя как простая женщина благодаря имеющейся подготовке, то мне этого явно не удалось. Хм, может, стоило нарастить на ладонях мозоли и добавить на лицо немного морщин? Временно, разумеется. Способности к трансформации тела, полагающиеся вампирам и дампирам, мне определенно понравились. Клыки, когти… чушь какая! Идеальная талия и меняющийся по желанию объем груди и бедер – вот за что настоящая женщина готова продать душу!

– Идем. – Лаэла определенно поняла, что мы с ней, несмотря на все усилия, выглядим странно, а потому быстро вытащила меня из магазина, по-моему даже переплатив продавщице за те тряпки, которые она по недоразумению зовет одеждой. Во всяком случае, раньше я такую грубую ткань на себя ни разу не надевала. – Посмотрим, чем порадует нас этот старый мастер.

– Думаешь, у него найдется что-то приличное? – скептически подняла одну бровь я. Теперь этот фокус, раньше стоивший немалых усилий, давался легко и непринужденно.

– За наши деньги вряд ли, – честно созналась эльфийка. – Разве что ему захочется, чтобы оружие не пылилось на прилавке, а было пущено в ход. У матерых оружейников это и так частый пунктик, а учитывая возраст данного гнома, в котором душевное здравие исчезает по десять раз на дню, наличие подобного профессионального психического отклонения весьма вероятно.

Найти указанный адрес труда не составило. Громадный дом, чей первый этаж был усилиями строителей превращен в продолжение фундамента, оберегавшего остальную часть постройки от наводнения, выглядел достаточно неприглядно, но сомнений в своей крепости не вызывал. В окнах, обращенных к улице, виднелись заботливо установленные на видном месте экспонаты, живо меня заинтересовавшие. Ассортимент магазинчика был определенно богат. На всякие забавные самоделки.

– Это чего? – В голосе Лаэлы, буквально прилипшей взглядом к ним, послышался суеверный ужас. – Метательный нож с рукояткой из динамита?!

– Он самый. – Не опознать маркировку на короткой шашке, обернутой в проволочную рубашку и заканчивающуюся зазубренным клинком, было невозможно. А правее него расположен боевой гномий топор, которому на обух прицепили конденсатор, отвинченный не иначе как от алхимического реактора. А вот в том окне, которое ближе всего к углу дома, вообще непонятная вещь во весь рост стоит. Ручка как у алебарды, а навершие на заточенную шестеренку смахивает, и какие-то проводки от нее идут.

– Знаешь, Лаэла, а может, нам с этого бородатого изобретателя самим деньги потребовать за обкатку его творений? Если выживем при их использовании, конечно.

Внутри обнаружился уже знакомый нам старый мастер и два наших гнома, с увлечением что-то разбирающие на просторном верстаке, буквально заваленном различного рода монструозными деталями и инструментами. Во всяком случае, некоторых я не видела даже в лаборатории папочки, а уж тот был горазд на различного рода придумки. Для приличия поздоровавшись с нами и в следующий момент непринужденно вернувшись к предмету своего интереса, эта троица разозлила нас с Лаэлой буквально до кончиков волос. Ведь нет большего оскорбления девушке, чем не заметить ее красоту, любовно доведенную до совершенства с помощью различного рода женских хитростей. И тут такой облом… Чем больше живу, тем больше понимаю, что с куртуазностью у гномского рода очень большие проблемы. Даже не так – ее можно менять на первоклассные алмазы вес по весу и не прогадать, так как она товар еще более редкий, чем знаменитые «глаза тигра» – желтые алмазы, изредка встречающиеся в горных россыпях.

«Ну ничего – мы на них потом отыграемся», – именно такая мысль зеркально отразилась во взгляде Лаэлы, когда мы с ней переглянулись, ошарашенные такой жестокой несправедливостью.

– Почтенные тангары, не соизволите ли позволить дамам тоже взглянуть на предмет, вызвавший у вас столь заинтересованный вид.

– Чего? – Гроткар развернулся к нам. В его левой руке была зажата крестообразная отвертка с нанизанной на нее сосиской, часть которой была уже откусана, а в правой красовалась кружка с пивом. – А, это вы. Присоединяйтесь!

Пока мы с Лаэлой ходили за покупками, гномы, очевидно, занялись интересным всем троим делом, то есть возней с какой-нибудь механической штуковиной, а потом, прекратив это, решили пообедать. Все там же. На верстаке. Не удивлюсь, если они эту самую сосиску на спиртовой горелке и поджарили. Или в мензурке из-под ближайшей технической жидкости сварили. Количество и качество примесей в, с позволения сказать, еде, очевидно, могло переплюнуть мои самые смелые предположения. Конечно, дампирам от капельки машинного масла в чае или железной стружки в хлебе умирать вроде как не полагается, но кто поручится, что старый гном не занимается на досуге ювелирным делом? Или не изобретает по вечерам новый вид взрывчатки, с непредсказуемыми химическими свойствами.

– Вы хоть руки перед едой помыли? – спросила эльфийка, наверняка тоже обуреваемая подобными мыслями.

– А как же, – подтвердил Торкат и кивнул на засаленную тряпку, висевшую на крючке справа от верстака. – И даже вытерли!

Лично я бы эту ветошь быстро определила в заготовку для зажигательных шнуров – настолько она выглядела пропитанной разнообразными горючими веществами.

– Мы не голодные, – ответила за нас обоих эльфийка. – И скоро идем… вы знаете куда. И почти безоружные.

– Уже нет, – качнул бородой, в которой крошки застряли в количестве, пригодном для прокорма целой стаи голубей, старый гном. – Многое за те жалкие копейки я дать, конечно, не смогу, но кое-что мальчики уже отложили. Только, пожалуйста, аккуратнее там с моими игрушечками. Они такие хрупкие…

Не знаю уж почему, но эти слова меня насторожили.

Под покрытой подозрительного цвета пятнами дерюгой на находившемся у противоположной стены прилавке оказался целый паноптикум, иначе назвать это было просто невозможно. Похоже, ориентируясь на свою хрупкую конституцию и врожденную любовь к крупным калибрам, братья затарились по самое «не хочу». Причем, судя по представленным образцам, вон тот нарезной агрегат, бывший в девичестве крепостным ружьем Бруна, калибром в два дюйма, применявшимся для отстрела троллей, а иногда и для охоты на скальных виверн, предназначался Лаэле. Воронение, подпружиненные сошки на месте стенного крюка, диоптрический прицел и отменная полировка приклада из сурамского горного дуба – просто конфетка, если не учитывать парочку моментов, которые конечно же не пришли в голову нашим гениям тактики и стратегии.

– Лаэла, солнышко, как ты думаешь, что надо сделать с нашими мальчиками за такой замечательный подарок? – Каюсь, тон моего голоса при этих словах был далек от всепрощающего.

– Да вы что, воще офонарели?!! – Возмущенный вопль эльфийки проехался по ушам пилой и заставил задрожать оконные стекла в толстом свинцовом переплете. – Сами эту гаубицу таскать будете! Да она же весит чуть ли не больше, чем я со всеми моими пожитками.

– Ну, Лаэла, ведь это же замечательнейший представитель снайперского оружия! Как раз для такого мастера, как ты. – Возвышенный, хотя и уже немного виноватый голос Гроткара попытался было прорваться сквозь звуковой шторм эльфийки, но тщетно.