Союз «Волшебные штаны» - Энн Брешерс

Эффи кивнула:

— Ты заменяешь ей маму.

— Когда она в этом нуждается, — сказала Лена.

Она с удовольствием вспомнила, что Волшебные Штаны лежат у нее в сумке.

Когда на следующее утро в десять часов зазвонил телефон, Тибби поняла, что это означает. Она подняла трубку и, плача, слушала.

— Миссис Граффсман, я знаю, что случилось. Вы можете не говорить.

Тибби закрыла глаза ладонью.

Похороны состоялись через два дня, в понедельник. Тибби стояла вместе с Анжелой, Брайаном, Дунканом и Маргарет. Кармен, приехавшая из Южной Каролины, стояла в стороне. Все тихо плакали.

Ночью Тибби не спала. С часу до трех она смотрела «Стальные Магнолии» и очень обрадовалась, когда в три пятнадцать услышала всхлипывания. Бесшумно, чтобы кто-нибудь из родителей не проснулся, она вошла в детскую, вынула малышку из кроватки и спустилась с нею на кухню. Устроив сестренку на согнутой руке, другой рукой Тибби взяла бутылочку. Маленькая Катрина с удовольствием слушала ее тихую песенку.

Потом Тибби положила Катрину к себе в постель и наблюдала, как сестренка засыпает, не допив молоко. Тибби плотно прижалась к ней и заплакала. Слезы падали на пушистые, мягкие волосики Катрины. Когда малышка заснула крепким детским сном, который не нарушить даже взрывом, Тибби отнесла ее обратно в кроватку.

Было четыре утра. Тибби спустилась на кухню, открыла дверцу холодильника и достала коричневую коробочку, в которой лежала Мими. Как заколдованная, вышла в гараж прямо в пижаме и комнатных тапочках. Плотно прижав коробку к рулю велосипеда и придерживая ее, девочка проехала несколько миль в сторону кладбища. Замороженная в коробке Мими покачивалась под ее запястьем.

Земля на могиле Бейли была еще мягкой. Тибби отодвинула в сторону дерн и обеими руками начала рыть, потом поцеловала коробочку и опустила в ямку. Засыпав ее землей, вернула дерн на прежнее место и села на траву. Волшебно светила луна, опускаясь все ниже к горизонту. Тибби очень хотелось свернуться калачиком и отгородиться от всего мира.

Девочка легла на траву и сжалась в комочек.

Она была живая, а они тут, рядом, мертвые. Она попытается сделать свою жизнь осмысленной. Настолько, насколько сможет. Тибби пообещала Бейли, что продолжит игру.

Когда Лена прибыла в Мулеж, ощущение времени и пространства куда-то пропало. Дважды сменив такси, она добралась наконец до лагеря. Солнце уже садилось, но воздух был все еще горячим и густым. Она находилась за тысячи миль от Ойи, но, казалось, дышала тем же воздухом.

Лена знала, что Бриджит собиралась уехать раньше, поэтому нужно было успеть помочь ей вернуться домой — любым способом увезти ее отсюда. Лена нашла административный корпус и оттуда пошла к домику Бриджит.

Войдя в плохо освещенную комнату, сразу же увидела подругу: золотистую голову над темным спальным мешком.

Бриджит села. Лена смотрела на ее печальное лицо, на волшебные волосы.

— Привет, Пчелка, — сказала она и быстро обняла подругу.

Бриджит, явно не понимая, что происходит, сощурилась, отстранилась, словно не узнавала Лену.

— Как ты сюда попала? — спросила она наконец.

— На самолете.

— Я думала, ты в Греции.

— Да, была. Вчера. Я получила твои письма, — пояснила Лена.

Бриджит кивнула.

— Это действительно ты.

Тут Лена заметила, что на них в изумлении таращатся все, кто был в комнате.

— Не хочешь прогуляться?

Бриджит вылезла из спальника и вышла из домика — в огромной футболке и босиком. Пчелку никогда не интересовало, как она выглядит.

— Тут прекрасно! — сказала Лена. — Я любовалась такой же луной все лето.

— Не могу поверить, что ты приехала, — сказала Бриджит. — Почему ты это сделала?

Лена ковыряла туфлей песок.

— Чтобы ты не была одинока.

Глаза Бриджит стали огромными и блестящими.

— Эй, посмотри, что я тебе привезла. — Лена вытащила из сумки Штаны.

Бриджит схватила Штаны обеими руками.

— Расскажи, что произошло, хорошо? — сказала Лена, усаживаясь и потянув Бриджит на песок. — Расскажи обо всем, и мы подумаем, что можно сделать.

Бриджит глядела на Штаны с восхищением, радуясь, что они у нее. Это означало поддержку, означало любовь — словом, все то, в чем они поклялись друг другу в начале лета. Но ведь и Лена рядом, здесь, поэтому Штаны вроде как и не нужны.

Бриджит взглянула на небо, потом на Лену:

— Я думаю, может быть, ты уже все сделала.

Мы пойдем. Куда, мы не знаем. Мы даже не обсуждали.

Бэк

Ежегодное празднование последней ночи каникул в «Гильде» произошло между днями рождения: спустя девять дней после Лениного и за девять дней до моего, через два дня после дня рождения Бриджит и за два дня до дня рождения Тибби. Я умею толковать такие совпадения — конечно же, это ключ к нашим судьбам. Итак, сегодня! Мне кажется, это воистину божественное провидение.

Кстати, ночь перед началом нового учебного года — тоже знаменательная дата, не просто обмен пожеланиями успехов в учебе.

Как рыба возвращается из притоков реки в ее русло, так и мы вернулись в «Гильду», на нашу сентябрьскую Родину. Теперь она была Родиной и сестер, и членов Союза «Волшебные Штаны».

Как обычно, Тибби и Пчелка колдовали над именинным тортом, а Лена и я создавали настроение декорациями и музыкой.

Раньше к концу летних каникул мы становились единым целым и одинаково хорошо понимали друг друга. За прошедшие три месяца мы стали еще ближе, хотя и не виделись. В нашей жизни произошло несколько событий, которые мы обсуждали, разбирали, ругали и пытались понять.

Эта ночь не была обычной. Мы рассказывали свои истории, вдохновляли тем самым других. Мне стало страшновато, опыт и чувства этого лета были такими личными.

С моими подругами действительно что-то произошло. Но то, что случилось со мной, казалось отчасти сном, отчасти выдумкой, к тому же сильно искаженными моими страхами и желаниями.

А может быть, реальность то, что ты чувствуешь, а не то, что происходит на самом деле?

Штаны стали нашим единственным свидетелем. Мы нарисовали на Штанах картинки с надписями, которые рассказывали о событиях лета, радостно выделяясь на грубоватой хлопчатобумажной ткани.

Сегодня вечером, сидя при свечах, на красном покрывале, в грязноватой студии аэробики, я глядела на своих подруг. Обычно в центре стоял торт, но сегодня он был смещен в сторону — из уважения к Штанам.

Два загорелых лица и одно бледное. В полумраке их глаза были одинакового цвета. Тибби надела сомбреро из Мексики, а на футболке Лены ею самой была нарисована гавань в Аммоуди. Лена была в туфлях Бриджит, а сама Бриджит вытянула прямо к центру покрывала босые ноги, демонстрируя педикюр с моим любимым бирюзовым лаком.