Невинная жена - Эми Ллойд

— Мы почти пришли, — объявил он. — Я помню эту местность.

Сэм не очень верила, что кто-то способен запомнить нечто столь хаотическое, однако Деннис явно чувствовал себя как дома. Она осмотрелась, дезориентированная и спотыкающаяся. Вдруг нога застряла в спутанных корнях. Боль пришла мгновенно, и Сэм вскрикнула.

Деннис обернулся:

— В чем дело?

— Нога. Я, кажется, сломала ногу.

— Вот черт! Почему ты не шла сразу за мной? — Он бросил свою ветку и снял с ее ноги туфлю. — Все нормально. Я просто смотрю, ты и вправду сломала ногу или это растяжение связки.

Деннис взялся за ее пятку и повернул ступню вправо. Сэм инстинктивно отшатнулась, но он удерживал ее ступню. Деннис повторил операцию, повернув теперь ступню влево, и Сэм снова вскрикнула.

Какое-то время они сидели на земле. Периодически Деннис просил Сэм оценить по десятибалльной шкале, насколько ей больно, и со временем она почувствовала, что боль вроде бы немножко стихла. Он нашел ей ветку, которой можно было пользоваться как костылем, и убедил ее пройти еще десять минут к могиле Теда.

— Это просто растяжение, — успокаивал он. — Если бы кость была сломана, ты бы не могла даже стоять, не то что ходить.

Каждый шаг посылал вдоль ноги волну боли, которая отдавалась во всем теле. Ветка в руке растрескалась, и Сэм чуть не разрыдалась от облегчения, когда Деннис наконец сказал:

— Это здесь!

На ближайшей поляне Сэм увидела синюю пластиковую пленку, обернутую вокруг дерева. Под деревом лежал плоский камень, на котором синей краской было написано: «Тед 1990». Вокруг камня висели украшения, которые могла бы натащить ворона: осколки зеленого бутылочного стекла на шнурке, керамическая кошка, потускневшая от непогоды, фигурки, сделанные из согнутых веточек и связанные проволокой, звезды, сердца, ромбы…

Деннис присел у камня и стал выдергивать сорняки, выросшие вокруг него.

Лодыжка болела, и Сэм осмотрелась вокруг, думая, на что бы присесть. Она сделала шаг назад и что-то почувствовала под ногой. Посмотрев вниз, обнаружила край другого плоского камня, заросшего какими-то темно-красными и зелеными стеблями, которые были похожи на спутанные вены. Ногой она счистила растительность и увидела на камне надпись «1987», тоже сделанную краской. Здесь она заметила больше стеклянных осколков, мерцавших, когда они поворачивались и попадали на свет.

Сэм стала искать место, куда можно было бы сесть, и споткнулась о другие плоские камни. На каждом была дата, на некоторых — надписи «Собака» или «Крыса», сделанные краской. Были здесь и камни с глубоко вырезанными надписями, залитыми краской. Для нее все это выглядело почти как усыпальница. Сэм поежилась.

— Деннис! — Она так оперлась о дерево, чтобы правая лодыжка болела не столь сильно. — Что это?

Он посмотрел вокруг, как будто впервые все это увидел.

— Вот это все… — показала Сэм. — Твои домашние животные?

— Нет. Просто животные, которых я увидел.

— Мертвые животные?

Он поддел ногой деревянную плиту величиной со столешницу. Когда она упала, во все стороны ринулись насекомые, которых он стал давить.

— Каждый заслуживает собственной могилы. — Деннис пожал плечами. — Даже мой отец, верно? — Он улыбнулся Сэм, и она неуверенно посмотрела на него. Здесь было, на первый взгляд, тридцать или около того маленьких могил.

Под «столешницей» оказался примитивный ящик с инструментами, также кишащий насекомыми. Деннис достал из него старый ржавый совок, нашел место на земле рядом с могилой Теда и начал копать. Земля была мягкой, ноздреватой, как бисквит, и Сэм наблюдала, как он аккуратно выкапывает землю и складывает ее в кучу рядом с ямой.

Прошло некоторое время, Деннис похлопал руками по своим джинсам, стряхивая грязь, и взял коробку из-под обуви. Он открыл крышку и несколько секунд смотрел на котенка. Сэм отвернулась: она уже видела окоченевшее тельце, оскаленную мордочку, и ей больше не хотелось видеть это. Когда послышалось, как на крышку коробки посыпалась земля, она снова повернулась к могилке. Деннис шмыгнул носом и вытер его тыльной стороной ладони. Уж не плачет ли он, подумала Сэм.

Деннис попросил ее поискать камень, однако, похромав какое-то время по предательской земле, она решила отдохнуть перед долгой дорогой к дому. Нашла поваленное бревно, села на него и посмотрела на свой телефон. Сигнала не было. Она прислушалась — Денниса тоже слышно не было, он отошел от нее довольно далеко. Но Сэм уже не волновалась, что он оставит ее здесь.

Он вернулся, держа обеими руками камень. Этот не был таким плоским, как остальные, однако поверхность его была гладкой, и Деннис вкапывал его до тех пор, пока над землей не осталась только гладкая поверхность. Затем достал из кармана флакон лака для ногтей. Сэм смотрела, как он выводит ярко-красные надписи: сначала «2015», потом «С + Д». Она ощутила растерянность: чувствовать себя польщенной или испуганной?

Какое-то время Деннис занимался тем, что сгибал и скреплял веточки и обматывал соединения проволокой, а Сэм смотрела в небо между деревьями, и оно начинало сереть. Если пойдет дождь, обратный путь станет еще более трудным, ей хотелось, чтобы Деннис поскорее закончил и она смогла бы добраться до дома и принять болеутоляющее. Вскоре раздался глухой раскат грома, и тяжелые капли дождя стали бить по щекам и скатываться вниз, как слезы.

— Блин! — выругался Деннис. Он посмотрел на могилу и ладонью пригладил землю у надгробного камня. Закрыл ящик с инструментами той же деревянной плитой и сделал Сэм знак идти за ним.

Сэм брела медленно, стараясь не слишком сильно наступать на правую ногу.

— Сколько нам еще идти? — спросила, повышая голос, чтобы быть услышанной сквозь шум дождя, тарабанящего по большим пальмовым листьям.

— Больше часа, — крикнул он в ответ.

— А в какой стороне дорога? Есть здесь какой-нибудь другой путь?

Он покачал головой и показал на лес впереди:

— В той стороне, миля за милей, лес. С той стороны мы пришли. А вон там — мангровые заросли и озеро, и дальше начинаются медвежьи места.

— Медвежьи? — переспросила Сэм дрожащим голосом.

— Их там не слишком много, но медведи здесь водятся, да. Лучше всего возвращаться, как шли.

Знакомство Сэм с природой ограничивалось семейными выездами в Центральный парк в те времена, когда она была еще девочкой. Там она ездила на взятом напрокат велосипеде по дорожкам со множеством указателей и наслаждалась пикником под мамонтовым деревом. Трудно было представить, что в Британии есть настолько большой лес, где можно заблудиться; что можно находиться в такой чаще, по которой надо идти два часа до места, где больше двадцати лет не ступала нога человека.

Он повернулся к ней:

— Сможешь это сделать?

— Не знаю, — честно ответила она. — Думаю, нет.