Мой дорогой - Тереза Медейрос

— Думаю, лучше будет оставить их на месте, — мягко сказала она. — Не смотрите так уныло, мистер Дарлинг. В конце концов, это ваша идея — сохранить наши деловые отношения.

Билли помрачнел еще больше.

— Но милая…

Она предостерегающе подняла палец:

— Будет лучше, если мы не позволим себе никаких нежностей, никакой ласки, никаких поцелуев.

— Никакой ласки?! — Он побагровел. — Вы хотите просто, чтобы я…

В ответ Эсмеральда деликатно отвернула лицо, бросив на него притворно-смущенный взгляд из-под ресниц.

— Вы можете начинать…

Он окинул девушку взглядом с головы до ног.

— Вам не кажется, что здесь нам будет удобнее? — Он похлопал рукой по одеялу.

— Скорее всего да, — вздохнула она с сожалением, — но, боюсь, если мы ляжем, условия деловой сделки будут нарушены.

Билли не спеша направился к ней. Эсмеральда запаниковала: сумеет ли она переиграть его, удержится ли от крика о помощи, если он решит насильно затащить ее в кровать?

— Могу я хотя бы распустить вам волосы, мэм? — спросил Билли, склоняясь над ней.

— Я думаю… это не причинит вреда… сэр, — еле слышно пробормотала она.

Он стоял совсем рядом, нащупывая и вынимая из волос шпильки, пока наконец они не рассыпались, закрыв обоих шелковым покрывалом. Под тонкой блузкой набухли и затвердели соски девушки. Глаза Билли оказались совсем рядом и светились зелеными огоньками.

Билли уперся одной рукой в дверь и согнул колено так, что в любой момент оно могло оказаться между ее бедрами.

— Мне все-таки кажется, что вам стоит снять свои прелестные перчатки. Мне бы не хотелось их помять, милочка.

— Мисс Файн, — учащенно дыша, поправила она и коснулась кончиком пальца его губ.

Он поймал ее палец зубами и начал стягивать тонкую лайковую перчатку. Прежде чем она успела возразить, он поймал ее руку.

— Никаких нежностей, ангел, — прошептал Билли низким, бархатистым голосом, и она задрожала. Он погладил ее обнаженное запястье с внутренней стороны, и пульс забился сильнее. — Никаких ласк. — Он поднес ее ладонь к лицу. — Никаких поцелуев. — Он коснулся языком середины ее ладони, и Эсмеральда прикрыла глаза, подавив стон.

А когда открыла их и увидела Билли, сгорающего от желания, поняла, что игра сделана. Его козырной картой оказалась не его мужская сила и не шарм соблазнителя, а безмолвный вопрос в его глазах: «Можно?»

Не в состоянии противиться, Эсмеральда привстала на цыпочки и прижалась к его губам, приглашая Билли получить свой выигрыш. Когда их жаждущие языки соприкоснулись, сначала словно пробуя на вкус друг друга, а затем страстно сплелись, Билли застонал, и этот стон опьянял девушку.

Билли взял в ладони ее лицо и начал осыпать его поцелуями, пока биение крови, шумно отдающееся в ушах, не заглушило голос разума, которому Эсмеральда внимала всю свою жизнь.

Она не заметила, как желание переросло в безумную жажду. Не помнила, как сорвала перчатку с другой руки, распахнула его рубашку и начала исступленно гладить курчавую поросль на его груди. Случайно коснувшись повязки, она заставила себя прервать поцелуй.

— Твоя рана! — прошептала она, но тут же почувствовала его губы на своей груди и поняла, что он, одну за другой, откусывает крошечные пуговки ее лифа.

— Мне нужна не няня, — хрипло прошептал он в ответ. — Мне нужна женщина. Я хочу тебя!

Словно подтверждая это, он положил руки на ее ягодицы, приподнял, распластывая, прижимая девушку к двери, вжимаясь в нежное возвышение между бедер. Эсмеральда задыхалась от нарастающего желания. Она прекрасно понимала, чего хочет Билли, и была готова разрешить ему все, что он пожелает.

— Это нехорошо, — простонала она, лизнув языком его восхитительно вкусную кожу в ямке ключиц.

— Знаю, — пробормотал он, расправляясь с последней пуговкой.

— Мы д-даже не ж-женаты.

— Поженимся утром, — прошептал он, нежно покусывая шею.

Какое-то время Эсмеральда просто не могла вздохнуть.

— Это предложение? — наконец выговорила она, тщетно пытаясь заглянуть ему в лицо.

— Нет! Черт, не знаю…

Обхватив одной рукой ее бедра, другой он скользнул ей под рубашку. Затем ошеломленно взглянул на девушку.

— Да, наверное, это предложение.

— Но ты говорил, что никогда не женишься.

— Ага, — промурлыкал он, проведя кончиком языка по нежному соску.

Эсмеральда ахнула и стиснула зубы, когда он стал осторожно втягивать сосок в рот. Внизу живота болезненно и сладко заныло.

— Ты говоришь это, — с трудом выдохнула она, — ну, что женишься на мне, чтобы воспользоваться мною бесплатно? — спросила Эсмеральда.

— О, я заплачу! — мрачно ответил он. — Ты увидишь, я выполню свое обещание!

— Нет!

Эсмеральда вывернулась из его рук и, пошатываясь, вышла на середину комнаты. Она стянула вниз края лифа и, как ни странно, не почувствовала при этом никакого смущения.

Билли растерянно смотрел на нее, опустив руки.

— Это выше моего понимания! — воскликнул он. — После того, как я прожил целых три месяца в борделе, я думал, что понимаю женщин. Но потом появилась ты! — Он взъерошил волосы и стукнул себя в грудь. — Ничего не понимаю! Минуту назад ты готова была лечь со мной в постель. А теперь, когда я хочу поступить с тобой честно, ты меня не хочешь!

Эсмеральда стиснула зубы, но не смогла сдержать слез.

— Боже, конечно, я хочу тебя, Билли! Но у меня есть гордость, мистер Дарлинг. И я никогда не позволю мужчине жениться на мне только потому, что он хочет уложит меня в постель!

При виде ее слез вся злость Билли исчезла. Он стал медленно приближаться к девушке.

— А хотела бы ты, чтобы человек женился на тебе, потому что не может и дня прожить без тебя? Потому что так страстно жаждет тебя, что может умереть? — Билли протянул руку и смахнул слезинку с ее щеки. — Ты хотела бы, чтобы человек женился на тебе, потому что он тебя любит?

В его голосе было столько нежности, что не поверить ему было бы преступлением. Эсмералъда молча кивнула.

— Вот здорово! — радостно воскликнул Билли. — Гораций как раз здесь. Мы можем пожениться прямо сейчас.

Эсмеральда озадаченно посмотрела на него.

— Я думала, мистер Стампельмейер — банкир.

— Он и есть банкир. А также мэр, почтмейстер и мировой судья.

Билли решительно подошел к девушке и взял ее за руку. Она улыбнулась, и слезы блестели на ее щеках.

— Тебе не обязательно жениться на мне ночью, Билли. Скоро наступит утро!