Цвет моих крыльев - Екатерина Шашкова

Думала я долго, аж до обеда. В итоге на него тоже чуть не опоздала, пришлось бежать в столовую сломя голову. Тут уж не до дисциплины, лишь бы добавки потом хватило!

Коридоры в замке были ветвистые, с крутыми поворотами. На одном из них меня занесло, и я изящно сшибла с ног какую-то первогодку. Извиняться конечно же не стала. А впереди уже мелькнула невысокая фигура в черном плаще. Как кстати!

Предположения о том, почему монашка до сих пор обитает в академии, ходили самые разные. Большинство неромантично склонялось к тому, что служительнице Господа просто нечего делать. Тем более что ее коллега инквизитор давно уже уехал. Причем верхом. Посмотреть, как толстяк забирается на лошадь, сбежалось пол-академии. Несчастное животное испуганно косилось на грузного наездника, нервно перебирало ногами и совершенно по-кошачьи прижимало уши к голове.

– Сбросит, – резюмировал Флай. – Как только за город выберется, сразу сбросит.

Я не спорила. В конце концов, кому как не ему разбираться в лошадиной психологии. Сколько он там под седлом проходил?

Впрочем, добрался ли инквизитор до места назначения, я так и не узнала. А сейчас это было совершенно неважно.

Я хмыкнула и рванулась вперед. Догнать монашку и «нечаянно» толкнуть ее плечом было секундным делом. Вот только красиво отлетать к стенке женщина почему-то не пожелала. Вместо этого носом вперед полетела я. Запнулась, что ли? Этого только не хватало!

Приземлилась я довольно ловко, тут же вскочила на ноги, бросилась бежать… и сразу же споткнулась опять, зацепившись пряжкой сапога за длинную лямку собственной сумки, так некстати сползшую с плеча. Рванула посильнее, мысленно попрощавшись с пряжкой… Зря! Фурнитура оказалась приделана на совесть. А вот тот, кто шил сумку, явно схалтурил.

Раздался тихий хлопок. Лямка лопнула, сумка с размаху хлопнулась на пол и распахнулась. По коридору разлетелись исписанные листки. Черт! Кажется, носить все с собой было далеко не лучшей моей идеей!

Выругавшись сквозь зубы, я бросилась собирать записи. А монашка, как назло, и не думала уходить. Взирала из-под своего капюшона на ползающую по полу меня и улыбалась. То есть лица ее я, конечно, не видела. Но почему-то все равно была твердо уверена, что она улыбается.

А что еще делать? Я бы на ее месте уже хохотала в голос. А еще обязательно улучила бы момент и посмотрела, нет ли чего интересненького в чужих бумагах.

Впрочем, она и улучила!

Стоило мне отвернуться, как женщина стремительно нагнулась и подхватила один из листков. Я бы и не заметила ничего, если б не тень, повторившая ее движение. Темный силуэт на стене выдал монашку с головой. Я резко крутанулась обратно и едва успела выхватить трофей из ее руки. Мельком взглянула на строчки… Уф, пронесло! Всего лишь описание турнирного поединка с Флаем. Ничего компрометирующего, никаких двусмысленностей…

– Спасибо, что помогли мне собрать бумаги, сестра. Но вам не стоило себя утруждать. Я бы и сама справилась.

– Ничего, мне не трудно. Но в следующий раз глядите под ноги, это бывает полезным.

– Я учту.

А вот интересно, издевка в ее голосе мне только послышалась или она на самом деле была? И что-то у меня нехорошее ощущение, что такая ведь может и не пожаловаться. Подстроить при случае какую-нибудь ответную пакость – да, а вот целенаправленно настучать на нерадивую ученицу вряд ли. Кажется, я промахнулась.

Словно в ответ на мои мысли женщина качнула капюшоном и отправилась своей дорогой. Мне оставалось только молча смотреть ей вслед.

– Марго! Вот ты где?!

Я с трудом отвела взгляд от удаляющейся монахини и обернулась. По коридору бежали Флай и Кьяло. Вместе. Ну надо же, какое поразительное единодушие. К чему бы это?

– А где же мне еще быть?

– Зная тебя – где угодно, – усмехнулся Глазастый.

– В комнате тебя нет, на площадке для фехтования – нет, в конюшне – нет, в столовой – тоже нет, – методично перечислил берсерк, для верности загибая пальцы. – А Понжер, между прочим, хотел за обедом какое-то объявление сделать. Так что пошли скорее.

– Пошли, – кивнула я, напоследок оглядывая коридор. Нет, вроде бы все листочки собрала.

На понжеровское объявление мы почти не опоздали. Почти – потому что вводная тягомотина к нашему появлению как раз закончилась, и ректор перешел к делу:

– Многие из вас, наверное, с нетерпением ждут завтрашнего дня. Завтра Бельтейн. В этот день в нашей академии всегда отменяли занятия и разрешали ученикам погулять по Таину. Естественно, в сопровождении преподавателей. Но в этом году мы нарушим традицию.

– Отпустите без сопровождения? – весело поинтересовался кто-то нетерпеливый.

– Нет, не отпустим вообще. И все уроки будут идти своим чередом, – покачал головой ректор. – Дело в том, что…

Договорить ему не дали. Все собравшиеся в столовой загалдели одновременно, стараясь как можно громче выказать свое недовольство нововведением. Яростнее всех были, конечно, первогодки, которые ждали этого дня чуть ли не с самого приезда в академию. Иногда мне казалось, что они только ради него сюда и рвались. Впрочем, многие преподаватели тоже были неприятно удивлены. И их можно было понять – ведь погулять хотелось всем.

– Кажется, в этот раз Понжер все решил сам, ни с кем не посоветовавшись. – Флай покосился на брызжущего слюной историка.

Тот как раз громогласно объяснял окружающим, что эта традиция старше, чем все мы здесь, вместе взятые, и нарушать ее ни в коем случае нельзя. А то его, старого, больного человека, такое пренебрежительное отношение к истории сведет в могилу.

И в кои-то веки я была абсолютно согласна со стариканом. Хоть и предпочитала про себя называть канун Бельтейна Вальпургиевой ночью.

– Наверное, у него есть веская причина, – примирительно начал Кьяло.

– Да хоть две! – возмутился Глазастый.

– Точно! – поддержала я. – Пусть хоть конец света настанет, а праздники отменять нельзя. Это не по-человечески! И даже не по-эльфийски. Те-то небось отмечать будут.

– Дело в том, что… – Ректору наконец-то удалось переорать собравшихся. – …Что в последнее время в нашем городе участились случаи стычек между коренным и эльфийским населением. Напряженность постоянно нарастает, а я несу ответственность за вас перед вашими родителями и родственниками. И отмена самостоятельного выхода за пределы академии направлена в первую очередь на обеспечение вашей же безопасности!

Я вздохнула. Все, что вещал недовольной публике Понжер, до боли напоминало родные выпуски новостей. Вот слово в слово! Не может он человеческим языком объяснять, что ли? Сказал бы: «Народ, тут такое дело! В стране война, а я над вами главный!» – и все бы сразу заткнулись.

Хотя… про войну нельзя, ее же официально еще нет. А волнения по всей стране есть, и все об этом знают. Вот и несет бедный ректор всякую чушь… Мерзкая у него работа, как ни крути. Не хотела бы я когда-нибудь оказаться на его месте. Тем более что это, как выяснилось, не единственная его работа. Только вот вторая еще хуже. Как же, интересно, называется его вторая должность? Глава разведки и контрразведки? Или не глава… Но ведь не последний человек – это точно. А кто тогда первый? Хм, не мой же «дядюшка», в самом деле?!