Фацелия Райс: сердце дриады - Екатерина Ивановна Романова

засмеялась. Блин, я уже обожаю нового магистра, несмотря ни на что! Тринадцать, четырнадцать…

— Райс, чего ржем? Пошарим по твоим карманам?

— Боюсь, вас ждет разочарование, магистр! — отжалась пятнадцатый раз.

— Как знать, может и наоборот? Чего вылупились, отжимаемся и слушаем. Тебе, Сатхейн, особое приглашение?

Грегори сплюнул и опустился на землю, играючи догоняя меня на двадцатом отжимании.

— Я тут не для того, чтобы соблюдать правила или щадить вашу нежную и ранимую детскую психику. Мне на нее, откровенно говоря, насрать, — заявил маг, доставая из бумажного свертка обычную сигарету и поджигая ее. Толстые самокрутки с эрком охватил черный огонь и превратил их пепел, тут же развеившийся по ветру. — И я тут вообще не по своей воле, — магистр выпустил облачко дыма, а я как раз плюхнулась на задницу, закончив отжиматься. Девчонки уже переводили дух и перебрались ближе ко мне.

— Он точно магистр?

— Курит прямо на занятии, это нормально? — поддакнула Латиэль, я только пожала плечами. Кажется, у темного не все в порядке с головой.

— Для меня вы — толпа дебилов. За редкими исключениями. Большинство из вас выпустится и, благодаря папашам и мамашам запрудит рынок низкоквалифицированными кадрами. Ваши тощие задницы и кривые руки заполонят госконторы и конечно, каждый ваш косяк прикроют предки, но вам самим-то не противно? Посмотрите на себя, — он окинул взглядом Тимэя, Эхтара, других парней и махнул рукой. — Донесу до вас главную мысль, — ткнул пальцами, с зажатой в них сигаретой в Сатхейна. — Через неделю приедут из министерства образования и все вы пройдете жесткий экзамен. Кто не сдаст и опозорит меня — тому лично яйца оторву.

— И девчонкам? — Лаки округлил глаза и закрыл рот ладонью. Едкая фразочка вырвалась у него по инерции.

— Для девчонок я тоже найду соответствующее наказание, даже не сомневайтесь. Все поняли?

— Поняли! — ответили мы дружным хором.

— Десять минут, и чтобы как штык сидели на занятии, тоже поняли?

— Поняли, поняли!

— Он офигенный! — восхищенно заявила Джейдар.

— А как же Маркус?

— Маркус мой. А этот — офигенный, что непонятного-то?

Магистр ушел. Мы переглянулись и, не сговариваясь, весь курс столпился в кучу.

— Кто-нибудь верит, что магистр Перкинс упал с лошади? — спросил Сатхейн, сразу примерив на себя бремя лидера.

— Какой бред!

— Да идиотизм.

— В жизни не поверю! — послышались выкрики.

— Может, магистр Найт сам его и столкнул?

Я кашлянула, но, честно говоря, у самой пробегала такая мыслишка. Только зачем ему это? Мою мысль озвучила Батиста.

— А кто его знает? Он же темный. К тому же — архимаг, — просветил Сатхейн и по толпе прошлись опасливые вздохи восхищения.

— Новый магистр тот еще засранец, — выплюнул Эхтар. — Давайте встретим его как следует?

— А по-моему, он пытается сделать из нас специалистов, и мы должны сказать ему спасибо, — заявила Батиста. — Вы как хотите, но я лучше пойду на пару, и буду учиться у профессионала.

— Тырить чужие сиги? Вали-вали, ботаничка! — бросил вдогонку Грегори. — Предлагаю стандартный набор: приклеим его к стулу, выльем на бошку сок айгории, у меня еще остался, — и взгляд ехидный на меня. — Хотя, с соком долго заморачиваться, можно на следующий раз, если особо крепкий окажется.

Латиэль пихнула меня в бок и кивнула к выходу. И правда, что это я? Слушать мы не стали и отправились в аудиторию. Ребята еще недолго шушукались и, распределив роли, унеслись готовить для новичка-магистра теплый прием.

Был у нас на втором курсе магистр Ярый. Он ненавидел всех, кроме себя. Зачеты мы ему сдавали по восемнадцать раз. Придирался он ко всему, начиная от цвета твоих глаз и заканчивая расстегнутой пуговицей на воротнике мужской рубашки. Ответы слушал вполуха и, без объяснения причин, ставил неуд. Пришлось разработать целую тактическую операцию и на девятнадцатой пересдаче мы оказали Ярому достойный отпор. В итоге, он в тот же день уволился из академии, а нам… а что бы нам было, учитывая, что все разработал сын директора академии и ответственность Грегори тогда тоже взял на себя? Погрозили пальчиком, на том все и кончилось. Но в этот раз, я чувствую, все будет по-другому.

За возней вокруг преподавательского стола я почти не наблюдала, думала о магистре Хейдене. Причем эти мысли становились все навязчивей и навязчивей, перетекая из вертикальной плоскости в горизонтальную. Пыталась думать о чем-то другом, а в памяти всплывал его образ и сердце начинало биться чаще, губы — гореть.

Его горячее дыхание на моей шее…

Сильные пальцы, неспешно перебирающие мои пряди…

Тишина, разрываемая сбивчивыми выдохами…

Обжигающий поцелуй…

Бесцеремонный язык, ласкающий так смело, что жарко даже от воспоминаний…

— Ты чего? Тебе плохо? — всполошилась Латиэль, услышав мой стон.

Закусила губу и зажмурилась. Кажется, дело — дрянь. Меня опять ведет…

— Похоже, ей наоборот хорошо, — поддела Джейдар и оказалась права.

Мне было так хорошо, словно меня касался Арден. Я будто бы чувствовала его гладкую кожу под своей щекой и мучилась так до самого прихода магистра Найта.

Только он закрыл за собой двери, в аудитории повисла тишина, а адепты, словно прилежные ученики, сдавливая ухмылки, расселись по своим местам, как тягостное чувство в груди прошло, осталось жжение на щеках и трепетание в животе, но с ними, хотя бы, можно мириться.

42

Не говоря ни слова, темный остановится у стула. В аудитории стало вообще тихо. Все задержали дыхание, наблюдая за развитием событий. Парни накинули на преподавательское сиденье "пердушку". Безобидное и неразличимое заклинание, выдающее характерный звук каждый раз, когда кто-то на него садится. Они его раз пятнадцать тестировали и каждый раз хохотали, как дети.

Усмехнувшись, темный маг спокойно сел и открыл журнал. Пердушка, к неудовольствию зачинщиков безобразия, рассыпалась беззвучно, но парни все равно победно переглядывались, ведь они щедро сдобрили сиденье запрещенным заклинанием срастания. То есть, стул отныне должен стать логическим продолжением магистровой задницы. На клеточном уровне, между прочим. Заклинание ужасное, именно из-за него Ярый и покинул академию. А на память о доблестных адептах Сатхейна у него остался шрам на попе…

— Вам весело, адепт Дьель? — уточнил магистр Найт, не поднимая взгляда от журнала.

— Есть мальца, — сдерживая смех, нагло заявил Эхтар.

— Тогда к доске. А, постойте, — коварная улыбка и черные агаты преподавательских глаз уставились на ученика. — Вы же не можете.

Противная улыбка сползла с лица Эхтара. Тот попытался вскочить и стул поднялся вместе с его задницей. Девчонки захихикали.

— Что за… э! Вы офигели? Снимите его с меня!!!

Эхтар крутился и так, и сяк, просил помощи у своих дружков. Тимэй ухватился за стул, потянул,