Поступление - Элиан Тарс

– Эх, ну ты и хватил, – шутливо вздохнул парнишка. – Если такое когда-нибудь и будет возможно, то точно не на нашем веку. Однако и мы не сидим на месте. Плох тот ученый, который не мечтает сотворить что-то новое и совершить прорыв в науке! Пойдем, продемонстрирую нашу гордость.

Другие члены инженерного клуба до этого момента без особого интереса слушали наш разговор, а теперь и вовсе вернулись к своим делам. Кто-то читал, кто-то что-то записывал, сверяясь с лежащими на столе учебниками, а еще двое сидели за компьютерами.

Мы со взъерошенным парнишкой прошли в дальний конец просторного кабинета, где на почетном месте (тумбе) стояла механическая рука. Размером она была идентична руке мужчины средней комплекции.

– Гляди, – оживленно произнес парень, переключив тумблер и подойдя к пульту управления, расположенному на соседней тумбочке и соединенному с механизмом толстым проводом.

Рука двигалась вокруг своей оси, сгибалась в локтевом и плечевом суставе, шевелила кистью и пальцами.

– Это, конечно, еще лишь прототип, собранный в условиях мастерской лицея, – увлеченно вещал парнишка, – но, если его довести до ума, можно будет выполнять очень тонкую работу. Даже использовать при операциях. Эта рука не устает и не дергается. И теоретически должна иметь точность до нескольких микрон.

– Впечатляет, – задумчиво кивнул я.

Отключив руку, улыбчивый парнишка подошел ко мне и на секунду смутился.

– Прости, забыл представиться. Меня зовут Иван Лисин, я нынешний глава клуба инженерной мысли. Как и ты сейчас, я два года назад вошел в тройку лучших поступивших и стал Слугой великокняжеского рода Оболенских, – неуверенно улыбнувшись, он протянул мне руку.

– Очень приятно, Иван, – я добродушно ответил на рукопожатие. – Правда, я отказался от чести быть Слугой.

– О как… – удивился он.

Затем Ваня показал мне остальные произведения инженерной мысли, выставленные в помещении клуба. Ничего настолько же выдающегося, как механическая рука, я здесь не увидел. Хотя меня позабавил пластиковый робот с дистанционным управлением, который мог подойти к тебе и начать петь гимн «Алой Мудрости», размахивая миниатюрным флагом. Насколько я понимаю, сделали его шутки ради из какой-то игрушки.

– Ну, можешь еще сам походить, посмотреть. С ребятами пообщаться, – после презентации сказал Лисин.

Собственно, этим я и намеревался заняться, ибо среди других членов клуба приметил своего одноклассника, который вдумчиво читал какую-то толстую книгу.

– Вась, отвлеку ненадолго? – без обиняков обратился я к Антохину.

– Да, Аскольд, чего хотел? – ответил он, отложив книгу и неуверенно улыбнувшись.

– Как тебе здесь?

– Нравится.

– Уже сделал окончательный выбор?

– Почти. Я еще в клуб программирования хожу. Может быть, получится совмещать занятия.

– О как… И что ты хотел бы создать? – прямо спросил я.

Парень замялся и отвел взгляд.

Я решил его подбодрить:

– Я вот, например, считаю, что, как бы невероятно ни звучала идея, ее возможно осуществить, было бы желание.

– Да? – Он радостно повернул ко мне свое лицо. – Я тоже! Есть у меня одна невероятная мечта. Но… не уверен, что такой человек, как ты, меня поймет.

– Отчего же? – удивился я. – Ты расскажи, а я попробую.

– Просто ты сильный, – вздохнул он. – А я… я даже не одаренный.

– Хм… – протянул я, пытаясь понять, куда же он клонит. – То есть ты хочешь создать что-то, что позволит неодаренным сравниться по силе с осветленными?

Парень округлил глаза, несколько секунд молчал, а затем медленно кивнул.

– Да. Что-то вроде костюма, который будет выполнять функции покрова осветленных. Даст пользователю скорость, броню, силу…

– Пилоту, – задумчиво поправил я.

– Что, прости?..

– В данном случае лучше говорить «пилоту», а не «пользователю». Потому что для управления подобным костюмом придется тренироваться и обучаться. Без быстрой реакции ты не совладаешь с его скоростью. Особенно на первых этапах. Со временем, конечно, можно разработать разного рода стабилизаторы… Да и испытания лучше будет проводить на осветленных.

– Ты… так быстро провел подробный анализ! – поразился парень.

– Задумка-то твоя – шикарная! Заставила мозги работать, – улыбнулся я.

Подбадриваю парня, а зачем? К сожалению для него, первым доспех создам я. Форкх меня дери, и почему такого умника заграбастали себе в Слуги Оболенские?

Дверь кабинета открылась, и я повернул голову взглянуть, кто пришел. На пороге стояла Маша, она грозно смотрела на нас с Васей.

– Всем здравствуйте, – сухо проговорила она в нашу сторону и зашагала к Ивану. – Глава, прошу прощения за опоздание, – на удивление мило защебетала девушка.

– Странная она, – вздохнул я.

– Не то слово, – тихо согласился со мной Антохин. Кажется, только ему и мне Мария Роднина выказывала свое «особое» отношение.

Как же глупо с ее стороны.

Первое из двух примечательных событий, произошедших со мной во вторник в школе, застало меня после второго урока. Мы с Владом возвращались в класс после прогулки на школьном дворе, когда дорогу преградила великая княжна Казанская.

– Сидоров, – ничего себе, она впервые обратилась ко мне, – Геннадий Полухин, замглавы клуба управленческого дела, просил узнать у тебя, расположен ли ты вступить в наш клуб, – гордо произнесла Ромодановская, высоко держа свою прелестную головушку. – Я любезно согласилась оказать ему эту услугу.

– Я со своей стороны глубоко польщен, ваша светлость. – Я изобразил поклон, на что Юля презрительно изогнула одну бровь.

– Каков твой ответ? – с вызовом спросила она.

– Я не могу так сразу ответить, ваша светлость. Мне нужно подумать, – состроил я извиняющуюся физиономию.

Чуть наклонив голову, что, видимо, обозначало кивок, она окинула меня взглядом, будто окатила ледяной водой, и, цокая каблучками школьных туфель, направилась в класс.

– Может, не стоило прям так-то? – озадаченно спросил Влад.

– Однокласснице вести диалог в подобном тоне? Ты прав, не стоило.

Владивостокский дворянин закатил глаза и обреченно выдохнул:

– Ты неисправим.

Мы вернулись в класс, расселись по местам, и через несколько минут начался урок истории. Во время этого урока, да и вообще всех, я внимательно слушал учителя, записывал важное в тетрадь, и даже дома выделял время для выполнения домашних заданий.

Когда урок закончился и началась первая большая перемена, мы с Владом подошли к Антохину: