М7 - Мария Свешникова

И они случайно встретились... В дверях самого крупного на весь Балашихинский район продуктового магазина... Неловко как-то поздоровались, как будто пробежал какой-то холодок, то ли ночь, то ли усталость ― но что-то явно стояло между ними прозрачной, никому не видимой стеной. Они разулыбались друг другу наивно, как будто нехотя и разошлись по разным рядам... Каждый за своим...

А потом Кати услышала его голос... В. разговаривал с кем-то по телефону. Спрашивал, что этому кому-то купить, спрашивал, сколько и чего именно... И сквозь полки с чаем Кати видела, как он ставил в корзину однопроцентный кефир, упаковки фруктового актимеля, какие-то конфеты... Это делал В. С вечно пустым холодильником... В морозильнике он хранил шланг для кальяна, в ящике для овощей только лимон... Вечно холостой... Вечно пьющий... Вечно одинокий В. Покупал еду. Не себе. Или, по крайней мере, не только себе.

Она думала подойти и спросить, кому он покупает продукты... И какие права были у Кати? Что их связывало? Прошлое? У всех есть право на прошлое. У всех есть право на ошибку. И говорят, сейчас в России у каждого есть право голоса. И Кати промолчала. Хотела ли она знать правду? Готова ли она была ее знать? Если на следующий день они должны были увидеться. Уже без притворств и одежды.

* * *

В тот день все в городе играли в маскарад ― без медицинских масок, смоченных водой, было не продохнуть. Вечер В. начинался в шесть вечера, в Москве для Кати это было время обеденное и не слишком позднее ― но здесь, на околомосковской периферии, все текло по своим законам. Люди здесь жили размеренно, не изменяли традициям и устоям, медленнее передвигались, чаще пропускали пешеходов и улыбались. Иногда Кати казалось, что люди, живущие в Балашихе, просто не рискнули поучаствовать в большой гонке и большой игре ― они не хотели забираться на верхние этажи небоскребов делового центра в Москве ― и довольствовались тем, что имеют ― спокойной жизнью. Когда-то В. успокоился ― и Кати думала, что его устраивает его размеренная, правда, далеко не бедная жизнь. А сейчас она видела другого человека ― откуда-то в нем взялось желание что-то доказать ― себе, обществу, окружению, ― он метил в администрацию города, несмотря на то что в 2008 году проиграл выборы и мэром не стал, надежды на мэрское кресло не терял. Да и возраст был соответствующий для политики ― сорок три года. В каждом возрасте есть свои шалости, свои мечты... Хотя в возрасте В. это уже не мечты ― это цели.

Кати так глубоко и нежно привязалась к старому дому В., к его посиделкам на веранде. Почему сейчас он перебрался в город? Уж точно не из-за того, что так быстрее добираться до администрации ― разница в пять минут никогда не была для него роковой. Да, Кати скучала по В. в Салтыковке. Ей было до боли странно не сворачивать на Носовихинское шоссе и ехать по улице Разина до Балашихи. Подъезжать к незнакомому дому, чужому подъезду, не знать, на какой этаж подниматься... Набирать на скорую руку записанный номер квартиры на домофоне.

Миновав в душном, пропахшем уличным смогом лифте четыре этажа, что отделяли В. от земли, Кати долго не могла понять ― хочет ли она и готова ли выйти из алюминиевой кабины. Кати очнулась, когда в лифте захлопнулись двери и погас свет. Она в темноте нащупала кнопку «4» и вышла на этаже. Дверь В. была приоткрыта ― услышав звонок по домофону, он сразу приоткрыл входную дверь ― чтобы Кати сразу вспомнила, куда ей идти...

В. все так же сидел на диване за новостями и обсуждал с кем-то увиденное по телефону... Он пытался поскорее завершить разговор.

― Может, я не вовремя? ― поинтересовалась Кати. Надменно и с усмешкой.

В. поднялся с дивана и вплотную подошел к Кати, он слегка обнял ее... И убрал одну из упавших на лицо прядей за ухо... Провел рукой до плеча... Не отрывая мобильного от своего уха... В. откинул волосы Кати прочь с лица и плеч на спину. Все еще говорил что-то о плановой застройке и возмущении жителей района Щитниково в телефонную трубку... Параллельно целуя Кати в шею. Он обнимал ее, касаясь кончиками пальцев живота... Рисуя прикосновениями крылья падшего ангела на ее узкой и худой спине с отчетливо прорисованными лопатками...

Кати стояла около окна и смотрела на М7... Слышала отдаленные сирены пожарных и скорых машин, грохот дороги, шум автострад, чей-то немой всхлип и вскрик... И как звонко платье упало на пол... Практически пять лет они с В. шли к этой сцене сорванного белья и неотточенных, где-то излишне наигранных слов и многообразного молчания.

― Мне кажется, тебе самое время показать мне квартиру! ― шепнула Кати ему на ухо.

― Ты же здесь уже была! И все знаешь... ― сначала не понял намека В., но сразу среагировал и, взяв ее за руку, повел в темную часть ― спален, измен и объятий.

До этого вечера Кати никогда не надевала черного белья... До этого дня она была уверена, что ночь с В. развернет ее жизнь в нужном направлении... В. не требовалось снимать с нее платье или фальшь ― Кати уже несколько месяцев стояла перед ним обнаженной. Душой, чувствами, мыслями... Теперь, наконец, телом...

В. обнимал ее и говорил, какая Кати ему родная, что лежать с ней, просто гладить по обнаженной спине с родинкой по центру ― предел его мечтаний, что сейчас он не хочет никуда ехать и никуда бежать, что эти минуты ― и есть для него счастье. И в этом он Кати не обманывал.

Они занимались друг другом практически до рассвета, иногда прерываясь на молчание, черный чай и сигареты... Все четыре близости, что случились с ними за эту ночь, были разными и не похожими друг на друга... Была и страсть, и нежность, и порыв, и даже какая-то жесткость с мужским доминированием... Что-то светлое, что-то темное, что-то живое и что-то настоящее... В этой ночи не было лжи... Но как не похожи были их мысли...

Когда В. стянул с плеча первую лямку бюстгальтера Кати, странная теплая волна пробежала по ее ключице ― и каждое касание его губ было настолько долгожданным и настолько желанным, что она, не стесняясь, пустила в себя мысль, что так будет вечность или хотя бы годы... Что этот странный тепловой поток отныне будет в ней каждый день, и что В., он тоже будет проникать в нее ежедневно ― телом, мыслями, своим присутствием... Его запах, его тело проникали сквозь поры в ее кровь... Ей происходящая близость казалась началом чего-то светлого и настоящего, чего-то поистине важного и судьбоносного ― раз так долго она к этому шла...

Когда Кати ладонями упиралась ему в грудь, когда она щекотала его лицо и плечи стекающими прядками волос, В. знал, что это в первый и последний раз. Пошел ли он на все обманы ради этого момента или просто не нашел повода сказать ей правду ― В. не знал. И не сильно думал об этом... Да, сначала мысли приходили ему в голову... Но он же мужчина... И умеет гнать прочь... Под ритмичные движения женщины, которая склонилась над ним... Хотел ли он ее обмануть? Нет, не хотел. Просто он хотел ее. Не всегда мог позволить. Но хотел. И, касаясь ее груди, он чувствовал притяжение... Чувствовал момент... И о другом думать не хотел...