Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить - Иэн Нейтан

Когда началась подготовка к съемкам, актеры начали слетаться в Веллингтон. По иронии судьбы первым прибыл именно Таунсенд. Все были в приподнятом настроении, до начала съемок оставалось всего ничего. Вот только Таунсенд все больше замыкался в себе, и Джексон все больше сомневался в своем выборе. Дискомфорт актера вызывал немало затруднений. Он не приходил на тренировки вместе со всеми, хотя должен был не только усвоить принципы техники безопасности, но и научиться гребле и фехтованию, что было крайне важно для Арагорна. Джексон был ошарашен. «У нас был Боб Андерсон, тот самый человек, который тренировал Эррола Флинна! Но он лишь сказал: «Я все знаю, все умею, так что я пошел». Все это было довольно странно».

Другим актерам Таунсенд нравился. Ему нравилось проводить с ними время и вращаться в растущем кругу друзей. Но его терзали сомнения насчет своего героя. Он любил книги и обрадовался получению роли, но в какой-то момент ему стало казаться, что он слишком молод для Арагорна. Может, до него дошли слухи о сомнениях «New Line». Он никак не мог войти в образ.

Джексон без злобы объясняет, что актер просто не справился с волнением. «Филиппа побеседовала с ним перед отъездом и сказала, что он показался ей очень, очень испуганным и неуверенным». Может, Арагорна и одолевали сомнения, но зрители должны были верить, что он мог стать королем. Им нужно было видеть силу в его взгляде. Таким был его путь. Кроме того, у Джексона не было ни времени, ни желания опекать актера на протяжении восемнадцати месяцев напряженных съемок.

Ужин с Маккелленом стал поворотной точкой. Вечер был прекрасен, но Таунсенд сидел за столом мрачнее тучи.

«Не хочу показаться несправедливым к нему, но из-за волнения он стал думать, что все сложится само собой, словно говоря: «Я не хочу репетировать, я все выдам в нужный момент», – поясняет Джексон, подняв руки. – Но момент так и не настал. Мы так с ним ничего и не сняли, помимо тех кинопроб».

На второй день съемок, когда они снимали крупным планом хоббитов, которые прятались от назгула под корнями дерева, Барри Осборн подошел к режиссеру и, как любой толковый продюсер, поинтересовался, как идут дела. Вероятно, он не ожидал от него столь драматичного ответа, но история с Таунсендом показала, что режиссер умел признавать свои ошибки, заботясь о благе фильма.

Отвернувшись от монитора, на котором, как он помнит, как раз был кадр с пауком на плече у Мерри, Джексон дал продюсеру неожиданный ответ: «Барри, я вряд ли сработаюсь со Стюартом. Думаю, у нас с ним ничего не выйдет».

Через неделю они должны были снимать первые сцены со Странником в «Гарцующем пони».

Осборн все понял. «Хорошо», – сказал он. Все было решено. Именно продюсер сообщил новость Таунсенду.

Когда Джексон собрал хоббитов, чтобы сообщить им о своем решении, для них это стало полной неожиданностью после благодати репетиционного периода. Новость потрясла Вуда, Бойда и Монахэна. Таунсенд провел с ними несколько месяцев: он стал им настоящим другом, был совсем своим. Что, если они не сумеют привести себя в форму? Неужели и их уволят? Вся съемочная группа разом встряхнулась.

«Ответственность вдруг стала еще больше», – говорит Вуд.

Эстин воспринял новости спокойнее. Он чувствовал, что с Таунсендом что-то не так. Он говорит, что порой работники студий бывают очень проницательны. По его мнению, решение было верным. Все они были профессионалами, и нужно было работать дальше. Но даже он не мог не удивиться внезапности ухода Таунсенда.

«Он просто ушел – и уже не вернулся».

«Это была моя вина. Я беру на себя ответственность. Я совершил ошибку», – говорит Джексон. Он понимает, что сделал большой шаг назад в своих отношениях с «New Line». Должно быть, боссы студии не совсем понимали, что он творит. Съемки шли всего один день, с начала работы прошли всего сутки, а режиссер остался без одного из главных героев. Но медлить было нельзя. Подожди они еще несколько недель – и урон мог бы стать непоправимым.

Пытаясь успокоить голливудских журналистов, которые уже готовы были написать статьи о затруднениях на съемках, производственный директор «New Line» Майкл Де Лука публично заявил, что отъезд Таунсенда никак не связан с проблемами на съемках, просто режиссер с актером «не сошлись характерами». И это было истинной правдой. Проблема действительно крылась в характерах.

С годами Таунсенд, не обласканный вниманием публики, сменил язвительность спокойным принятием трудностей кинобизнеса.

«Я тренировался и репетировал два месяца, а меня уволили за день до начала съемок, – негодовал он сразу после случившегося, утверждая, что был только рад покинуть площадку и следующим вечером потягивать коктейли с сиднейскими друзьями. – Не могу сказать ничего хорошего о руководстве. Режиссер пригласил меня сняться в фильме, а потом, похоже, передумал, потому что на самом деле хотел найти актера на двадцать лет старше».

Впоследствии он стал относиться к этой истории философски. Во всем всегда можно найти положительные стороны. Таунсенд подружился с другими актерами и продолжил поддерживать связь с Блумом. Хотя его и сегодня задевают слухи о том, что он недостаточно вложился в проект, он оставил обиды в прошлом. «Это была просто работа, просто удар по моему самолюбию. Мне не разбили сердце, и никто не умер».

Он утверждает, что так и не посмотрел фильмы.

Вернемся же к «Гарцующему пони», где Джексон, как мог, снимал сцену, в которой хоббиты впервые входят в пугающий мир людей. Сэм шепчет встревоженному Фродо: «Тот тип с вас глаз не сводит с того момента, как мы вошли». Вот только он смотрел в пустой угол, где должен был сидеть «тот тип», загадочный человек, лицо которого скрывал капюшон. Даже режиссер еще не знал, кто это будет.

«Наш Странник ушел, а другого у нас не было», – смеется Джексон сегодня.

Ордески новости настигли в Лондоне. Там еще был поздний вечер, а в Новой Зеландии – уже утро. Ордески знал, что съемки сцен со Странником должны были начаться на следующей неделе. Нового актера нужно было найти за несколько дней. Даже Скарлетт О’Хару искали дольше.

«Положив трубку, я с ужасом осознал, какую передо мной поставили задачу, и меня стошнило». Похоже, это помогло ему собраться с мыслями, потому что после этого он сел и написал на гостиничном бланке три имени: Рассел Кроу, Джейсон Патрик и Вигго Мортенсен.

Ордески вспомнил один невероятно неловкий обед в компании Мортенсена. Замкнутый датско-американский актер не привык к голливудским обедам. За едой он подробно описал свое датское прошлое. «Он сказал, что многие его родственники живут в городе, название которого в переводе значит Кольцеград. Я запомнил это только потому, что обожал «Властелина колец»».

Впрочем, раньше Ордески об этом не упоминал.

Великие идеи порой приходят в голову нескольким людям. В Новой Зеландии тоже размышляли над ситуацией. Джексон подумывал снова обратиться к Кроу, а Бойенс и Уолш предлагали Мортенсена. Они спешно пересмотрели его фильмы – «Дневной свет», «Портрет леди», «Солдат Джейн», «Идеальное убийство» – и по достоинству оценили его пронзительные голубые глаза, острые скулы и умение минимальными усилиями удерживать внимание зрителя.