Вырванное сердце - Алексей Сухаренко

«Какая жена? Что за бред? Он что, сошёл с ума? Неужели он и в самом деле свихнулся ещё тогда, два года назад, когда на трассе обнаружили труп его жены в разбитой автомашине? Нет, он и тогда не хотел признавать в этом изуродованном женском теле свою половину, но все посчитали, что это просто включилась такая защита организма, что так ему легче пережить тяжёлую утрату… С другой стороны, если эта преступница внешне ничем от погибшей жены не отличается – что это может быть? Простая внешняя схожесть? Двойник? А Грачёв, одержимый своей бредовой идеей, схватился за последний шанс, признав в ней свою пропавшую жену? Ну, допустим… А она мошенница, которая начала использовать сотрудника полиции в своих преступных целях. Блин, всё как в телесериале, хотя наша жизнь и есть одна сплошная “мыльная опера” на 365 серий в году. Смесь всех возможных жанров, включая и криминальное направление сюжета… О чём это я? Мусор какой-то в голову лезет. Ха-ха! К “мусору” мусор. Вот сказал. Надо куда-нибудь записать».

Он потянулся за карандашом, но довести задуманное до конца не успел, так как к нему в кабинет попросилась недавняя посетительница, которая уже жаловалась на Грачёва, обвиняя его в бездействии. Козлов принял пожилую женщину и в течение получаса выслушивал её монолог о коррупции правоохранительных органов, о слиянии с преступностью, о создании семейных банд, отбирающих у пенсионеров последнее имущество. Наконец Митрофановна замолчала, удивлённая тем, что ей дали столько времени для выступления и ни разу не прервали.

– Спасибо вам, гражданка Нужняк, за своевременный сигнал, но должен внести в ваше сообщение одну существенную поправку, – видя, что она выговорилась, вступил в разговор Козлов. – Жена капитана Грачёва погибла два года назад в автомобильной аварии и похоронена на одном из центральных кладбищ города. Поэтому говорить о криминальной семейной парочке, как вы недавно выразились, я бы не стал. Здесь нечто другое, с чем мы разберёмся в самое ближайшее время.

– Умерла? – округлила глаза пожилая женщина. – Шутите?

– Не та тема и не то место для подобных шуток, – отрицательно покачал головой подполковник.

– А могилку его жены можно увидеть? – все никак не могла поверить услышанному Дарья Митрофановна.

– Это к нашему старшине, – пожал плечами Алексей Иванович, удивляясь недоверчивости посетительницы. – Он тогда занимался организацией похорон.

Митрофановна вышла из отделения, получив от старшины отделения полную информацию о месте нахождения захоронения и вдобавок снабженная дополнительными комментариями пожилого полицейского о странностях, происходящих при тех похоронах двухлетней давности. Информации было много, и она требовала дополнительных усилий организма старой женщины, чтобы всё уместилось и разложилось по полочкам в её забитой голове.

Всю дорогу до кладбища она думала о сыне. Мать понимала, что сын не пьёт потому, что влюбился в эту невесть откуда взявшуюся женщину, которая для неё была как хамелеон, постоянно меняющий свой окрас и приспосабливающийся под внешние условия. То она оставленная в детском доме дочь, то она ушедшая из семьи мать и жена, то она мошенница, собирающаяся лишить её и сына полагающейся в дар квартиры, то она любимая женщина её сына, которая заставила его преобразиться и стать снова нормальным трезвым человеком. При этом, что странно, она сама ничего для этого не делала. Вокруг неё так складывались обстоятельства, что все каким-то образом нуждались в ней. Нужняк начинала теряться и в своём отношении к этой женщине. То ли продолжать её ненавидеть и не верить её словам, то ли желать, чтобы у них с сыном возникла и развилась симпатия, приводящая к серьёзным отношениям. И только в этом Митрофановна чувствовала стабильность в поведении Андрея и надежду на его семейное счастье.

* * *

Мария возвращалась к маме, купив её любимые глазированные сырки, когда её на улице окликнул незнакомый мужчина. Он сидел в красивом дорогом автомобиле, припаркованном в десяти метрах от подъезда. Альберт ещё при подъезде к дому получил звонок от Власова, который предупредил его о чудесах, которые начали твориться на их поле деятельности.

– Мария, есть серьёзный разговор. – Он потянулся к дверце и открыл её. – Садись!

– Простите, но вы ошиблись, – улыбнулась молодая женщина, приостановившись на мгновение, давая понять незнакомому человеку, что он обознался.

Однако эти слова нисколько не смутили мужчину, напротив, неизвестный стремительно выскочил из машины и быстро приблизился к Марии.

– Хватит шифроваться, присядь на пять минут, – он взял её под локоть и подвёл к машине, – успеешь еще к своей «мамочке».

Упоминание про Зинаиду Фёдоровну заставило её послушаться неизвестного. Она села рядом с водителем, не понимая, что происходит.

– Но откуда вам известно, куда я иду? – слетел с языка первый же вопрос, а за ним и последующие. – И кто вы такой? Что вам от меня надо? Вы, наверное, работаете вместе с Грачёвым?

«Вот актриса, как отыгрывает! Станиславский отдыхает! Типа не узнала меня. И ведь как похоже притворяется! Опять же и мента своего приплела. Мужа? Когда он успел стать её мужем? Она же говорила, что детдомовская, что у неё нет никакой семьи. Она тогда в доме престарелых сразу показалось мне странной. Но она умела расположить к себе любую «заплесневевшую корягу» вне зависимости от возраста и здоровья. И я решил использовать её втёмную. Может, не стоило? А может, она догадалась, как мы в действительности поступаем с этим «человеческим архаизмом», и испугалась ответственности? Тогда почему стала работать в одиночку? Хотя и не одна, мент помогает, крышует. Вот и сегодня пришёл меня «пробивать» и заодно пугануть, чтобы я держался от его напарницы подальше, а заодно от их квартирки».

— Давай чуть прокатимся. – Он включил зажигание и тронулся с места, отъезжая от просматриваемого места, над которым он увидел домовую видеокамеру.

– Подождите, куда вы поехали? Я не хочу, мы так не договаривались! – возмутилась Мария.

– Мы с тобой не договаривались и о том, что ты будешь в одиночку квартирки у стариков подламывать, а ещё дочкой назвалась, – не скрывал своих негативных эмоций Змойров. – Это вообще верх всякого цинизма, хотя и умно придумано. Как ты такую бабку откопала, что тебя за дочь приняла? Поделись ноу-хау.

– Остановитесь, или я буду вынуждена звать на помощь, – поставила своё условие собеседница.

Машина, переместившаяся из двора дома на проезжую часть улицы, остановилась.

– Давай зови, – разозлился Змойров, – а заодно расскажи, как ты хочешь отнять квартиру у бывшей олимпийской чемпионки и как тебе в этом помогает продажный полицейский. Кстати, почему он тебя считает женой? Ты же, когда устраивалась в «Ангел», говорила, что не замужем?

– Что же вы все вокруг одного и того же, словно сговорились, – вздохнула женщина. – Квартира, украсть, мошенница… Откуда у вас столько обо мне негативной информации? Я вот вас, например, не знаю, а вы обо мне знаете не в пример много. Однако скажу, что и вы ошибаетесь. Нет у меня никакой корысти. Я нашла свою мать. Родную мать! Пусть это счастливое, случайное совпадение, одно на десятки миллионов. Но это так!