📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураШвеция – от нейтралитета до НАТО - Александр Борисович Широкорад

Швеция – от нейтралитета до НАТО - Александр Борисович Широкорад

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 115
Перейти на страницу:
Котлин с севера (позже его маршрут был назван «Северным фарватером»).

В 1741 г. галерный флот бездействовал, так же как и корабельный. Основной причиной этого было бездарное командование и «кризис в верхах». Известную роль сыграло и отсутствие обученных гребцов. Пришлось срочно заняться обучением команд, для чего выделили три галеры, которые плавали возле Кронштадта. О состоянии галерного флота красноречиво говорит дело капитана Ивана Кукарина. Ему поручили принять командование тремя учебными галерами и ещё восемь использовать для перевозки солдат из Петербурга в Кронштадт. Кукарин из порученного ничего не сделал, будучи постоянно пьяным. Вызванный для объяснений в Адмиралтейств-коллегию, он и туда «явился в чрезвычайном пьянстве». Взятый под арест, капитан даже не понял этого и, проснувшись ночью, принял караульного солдата за своего слугу. Тот пытался объяснить ситуацию, но получил оплеуху. Зимой Кукарина отправили в отставку.

В кампанию 1743 г. шведский флот в составе пятнадцати кораблей, пяти фрегатов, трёх бригов, одного брандера, двух бомбардирских кораблей и двух госпитальных судов в конце мая вышел из Карлскроны и 5 июня прибыл к острову Аспэ. Командовал флотом адмирал Аарон Шёшерна.

Русский флот начал выходить на рейд с 19 мая. Первыми вышли корабли «Астрахань», «Ревель», «Северная Звезда», «Кронштадт», три фрегата и два прама, которые до 30 мая постепенно ушли в крейсерство. Командовал ими контр-адмирал Денис Спиридович Калмыков.

Как в русском, так и в шведском флотах свирепствовали эпидемии заразных заболеваний. К 31 мая 1743 г. в русском флоте на Балтике имелось 3315 больных, причём ежедневно к ним прибавлялось ещё человек 60–80. Взамен больных брали людей из сверхштатных Дербентского, Сальянского и Дагестанского полков. Многие солдаты этих полков участвовали ещё в Каспийском походе и имели морской опыт. 5 февраля 1743 г. эти три полка и ещё Бакинский будут полностью обращены на укомплектование флота и официально ликвидированы.

8–9 июня к Калмыкову смогли уйти «Основание Благополучия», «Святой Андрей», «Архангельск» и три бомбардирских корабля. 20 июня в Кронштадт из Невы перешел новый 66-пушечный корабль «Святой Пётр».

Наконец, 23 июня в море вышел Мишуков на «Святом Александре». С ним были «Ингерманланд» (на нем шел младшим флагманом Я.С. Барш) и «Северный Орел». На следующий день они соединились с кораблями Калмыкова. В течение следующих пяти дней пришли «Слава России», «Азов» и «Нептунус». «Новая Надежда» по ветхости использовалась как госпитальное судно. Таким образом, русские основные силы насчитывали тринадцать кораблей и три фрегата.

25 июня на военном совете флота было решено сблизиться с противником, стоящим у острова Аспэ. Однако Мишуков, имея флот, равный по силе неприятельскому, и не собирался драться со шведами. Русский флот с 1 по 11 июля попросту кружил вокруг острова Лавенсаари в 90 верстах от Кронштадта. Систематически дозорные на марсах замечали шведский флот, но Мишуков на это никак не реагировал.

12 июля Барш, которому Мишуков прислал «цидулку» с требованием совета, начинать ли сближение со шведами, ответил: «С Божьей помощью, давно пора!» Шведы были практически рядом, так как русский флот обнаружил их уже в тот же день. Силы противника, начавшего сразу отходить на запад, были оценены в 19 кораблей и фрегатов. Мишуков отправил вдогонку за ними капитана Макара Баракова на корабле «Основание Благополучия», и с ним ещё два корабля и три фрегата. Пройдя к утру остров Гогланд, отряд Баракова лег в дрейф и стал дожидаться подхода основных сил, но те всё не появлялись. Оставив с собой два корабля, Бараков остальные отослал на восток. Мишуков позднее объяснил, что ему помешал обойти Гогланд встречный ветер. Головин с ехидством отмечал, что Баракову ветер почему-то не мешал.

Имея все возможности для начала сражения, ни одна из сторон не стремилась ими воспользоваться. (Бараков ночью видел оба флота.) В 7 часов утра Баракову приказали вернуться, причём до 11 часов противника можно всё ещё можно было видеть со стеньг. Флот стал на якорь у Экгольма.

17 июля 1742 г. корабль «Нептунус» захватил в районе гельсингфорских шхер два небольших шведских судна. На них нашли письма, содержание которых говорило о бедственном состоянии шведского флота. К этому времени на шведских кораблях вновь распространилась эпидемия. На «Энигхетене» уже к 30 июня было 150 больных и 5 умерших. На «Гессен-Касселе» в течение этой кампании умерло 212 человек. Капитан корабля «Фреден» с ужасом сообщал, что из-за нехватки людей «ему невозможно во время сильного ветра поворотить оверштаг с гротом».

В конце концов шведский флот отошел от острова Аспэ и 16 июля стал на якорь у полуострова Гангут. Причём русские не заметили ухода шведов. О прибытии неприятельского флота к Гангуту Мишуков узнал лишь 9 августа.

Эскадра Мишукова, болтаясь у острова Лавенсаари, ухитрилась потерять 32-пушечный фрегат «Гектор», который сел на мель в двух милях севернее острова Готланд. Командовавший фрегатом князь Урусов был позднее оправдан, так как мель, на которую наскочил «Гектор», не была отмечена на картах. Эта потеря была компенсирована прибытием из Кронштадта к флоту четырьмя днями ранее нового корабля «Святой Пётр».

18 июля из Кронштадта к эскадре Мишукова был направлен флейт (транспортное судно) «Соммерс». По пути шведы захватили флейт, на борту которого оказался ценный груз – 8731 ведро пива.

В ночь с 9 на 10 августа русский флот наткнулся на шведов. Противники имели по 14 кораблей (Шёшерна отослал корабль «София-Шарлотта» к острову Готланд, а когда тот вернулся 14 августа, он в тот же день отправил «Верден» с больными в Карлскрону). Шведы, ожидая атаки русского флота, стали формировать линию баталии, но русские повернули к востоку и легли в дрейф. 11 августа Мишуков собрал очередной военный совет, который постановил ограничиться пребыванием на фарватере у финского берега, а пока «стараться чрез крейсеров ещё осмотреть неприятеля обстоятельно». На следующий день разразилась сильная гроза, и русский флот ушел в Рогервик (современный Палдиски), откуда днем позже перешел к Наргену. Там он и оставался до 26 сентября. (Только четыре корабля уходили на неделю в Ревель для починки.)

У Наргена Мишуков получил приказ вести флот к Гельсингфорсу «для утеснения и поиска над неприятелем», что фактически означало его подчинение фельдмаршалу Ласси. Как мы уже знаем, Ласси к этому времени окружил шведские войска в районе Гельсингфорса.

Ласси несколько раз требовал прибытия эскадры Мишукова к Гельсингфорсу, но тот упрямо не хотел идти – то туман, то ветер не туда дует. Заметим, что русская корабельная эскадра всё это время болталась в радиусе 75 вёрст от Гельсингфорса. Мудрость адмирала Мишукова была вознаграждена 11 сентября, когда он получил приказ Ласси не идти к Гельсингфорсу «за учиненной капитуляцией». Ради справедливости нужно сказать,

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 115
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?