Нет в лесу страшнее зверя - Маша Ловыгина

мох. Природа отвоевывала свое, старательно разрушая заброшенное, а значит ненужное.

Полина, не отрываясь, смотрела на старый дом и чувствовала, как царапает ледяным когтем спину. Взгляд ее был устремлен наверх, к портику, который подпирали четыре колонны. В тот момент, когда она увидела его, ничто другое ее уже не интересовало.

Глаза ощупывали каменное крыло с загнутыми кверху перьями, и лапы с преувеличенно гротескно вырезанными когтями, будто вцепившимися в основание. Голова и шея каменного монстра отсутствовали — вместо них зиял провал, который только подчеркивал царящую пустоту, унылость и упадок.

Поднялся ветер, и в ту же минуту тишину нарушило какое-то гудение.

— Дракон… — прошептала Полина побелевшими губами. Где-то в подсознании она явственно видела и слышала шорох крыльев у себя над головой, и этот гул, так похожий на рычание злобного зверя…

Николай обернулся.

— Нет, это грифон, — пояснил он. — Дед говорил, что по преданиям — это чудовище с львиным телом и орлиными крыльями. Греки считали, что они охраняют золотые копи и вьют гнезда из золота. А еще, вроде как, родом эти твари из Индии, и там тоже служили охраной для сокровищниц. Наверное, Пажинские таким образом придавали себе значимости и таинственности. — Николай склонил голову, разглядывая Полину. — С тобой все хорошо?

— Что это за шум? — она ответила с трудом, не в силах справиться с волнением.

— Ветер. Дом продувается насквозь, но плутает между щелей и стен. Внутрь идти опасно, все держится на честном слове. Никому эта усадьба не нужна. Сама видишь, в каком месте стоит. И кстати, гроза начинается, лучше бы нам поторопиться… — Он хотел еще что-то добавить, но не стал.

Полина поняла, что Николай, вероятно, хотел спросить ее о том, что она чувствует. Возможно, ждал того, что явится сейчас перед ней в виде воспоминаний. Только и она ждала этого, не делая попыток сдвинуться с места. Кажется, начнись ливень, и он не смог бы заставить ее уйти.

Словно в подтверждение ее мыслям, новый порыв ветра накрыл их волной холодного воздуха, окончательно разметав волосы Полины по плечам.

… «Солнечный диск находился прямо над замком, слепя и вызывая слезы. Щурясь, Шуша пробиралась сквозь листву, внутренне восторгаясь собственной смелостью. Победу немного омрачал тот факт, что навстречу ей никто не вышел — не было ни эльфов, ни гномов, ни троллей, и ни одного, даже самого завалящего великана. Но разве можно было оставить без внимания появление прекрасной Принцессы?…

О нет, кажется, она ошиблась, и невидимый оркестр уже начал торжественную увертюру в ее честь! Что это — труба или валторна? Звук был странный, глухой. Начинаясь на низкой ноте, он вдруг прерывался и вновь рождался уже чуть выше, вызывая в груди мелкую дрожь…

Прижимая к груди «Дон Кихота», Шуша чувствовала исходящее от книги тепло и знакомый запах. Ее любимый бумажный запах, благодаря которому она всегда ощущала спокойствие. В лесу и на болоте было много других ароматов — чудных, манящих и, иногда, опасных. Когда Шуша чувствовала последние, ее ладони легко покалывало, словно предупреждая о чем-то. И она знала, что это лесные духи предостерегают ее от беды. Так почему же сейчас кожа на ее ладонях вдруг стала саднить, чесаться, и сколько бы она не тыкалась в книжный корешок, состояние тревоги не проходило?…»

Полина медленно осела на колени, став на треть ниже той, какой она была когда-то. Николай растерянно смотрел на нее, но она лишь качнула головой, не желая ничего объяснять.

Где-то справа вспыхнула первая молния. Почти сразу же раздался раскат грома. От неожиданности Николай вжал голову в плечи, но тоже не сдвинулся с места.

… «Голоса… да, это были голоса… Шуша закусила губу и прислушалась. Кто-то приближался со стороны леса. Если ее увидят здесь, то обязательно расскажут Королю. А ведь он предупреждал, чтобы она не ходила в лес одна, грозился, что если Шуша нарушит его приказ, то никогда больше не поедет с ним в путешествие. Нужно было спрятаться и дождаться, когда люди уйдут.

Как же она сразу не догадалась? Ведь именно поэтому жители замка не вышли навстречу Принцессе! Они не хотят, чтобы их заметили. Потому что тогда сказка сразу же закончится, и прекрасный таинственный замок исчезнет!..»

Со стороны дома послышался звук падающих камешков. В проеме главного входа мелькнула тень. Николай обернулся и махнул рукой:

— Ой, здравствуйте! А мы вас ищем…

…- «Так вы точно знаете, где искать клад-то? — с усмешкой произнес первый мужской голос.

— А то ж… Пятый раз спрашиваешь, не надоело и шо? — сказал второй — сиплый, старческий.

— Путаешь, дед. Не я первый разговор начал. Ты сам ко мне подошел.

— Ну дак, ить, знаю я твою грусть-печаль, тайное желание…

— Откуда тебе знать-то, дед?

— А я много чего знаю, паря. Не впервой тебя вижу.

— Загадками говоришь… Тайны у тебя, что ли, какие?

— У меня? Шуткуешь[15], паря, или всурьез[16] за нос водишь? Моя тайна вон, тринадцатый годок землю топчет.

— Не понимаю я тебя, дед…

— Что тут понимать-то? Померла дочка-то моя, а тебе и срать на то. Так ли, нет ли?

Шуша раздвинула высокие стебли и чуть приподняла голову. Мужчины стояли недалеко от нее. Старик, которого она как-то видела в деревне, и еще один — высокий, в темной куртке с поднятым воротом. Второго она не узнавала, потому что он стоял спиной.

Интересно, думала Шуша, долго ли они еще будут вести тут свои разговоры?

Высокий в куртке постоял, покачиваясь с пятки на носок, а затем направился к усадьбе.

— Ты слышишь или нет, ирод? Девку спортил — ладно, бог тебе судья! Она тоже дура, не шибко в людях разбиралась. Поверила первому встречному-поперечному. Но мальчонку-то, Кольку, пожалей! Что он видел, окромя нищеты? Неужто поверю, что у тебя денег нет? — старик сплюнул. — Клад ему подавай! Не заслужил ты, гаденыш, кладов-то!

— Врал, значит, леший, — хмыкнул высокий, оглаживая одну из колонн. — Врал, старый хрыч… может, и про остальное врешь! Нет тебе веры.

— Мне-то? Да я что, по-твоему, неуч какой? Завсегда экспертизу можно сделать.

— Да ты меня никак с кем перепутал, дед! Откуда же мне знать, с кем твоя Нинка гуляла?

— Помнишь, цаца московская… и язык у тебя не отсох имя ее назвать.

— Пошел ты… Не собираюсь я с тобой тут ничего обсуждать.

— А придется, мил человек… Я ведь и не думал, что смелости у тебя хватит сюда вернуться. Ужель мест мало, чтобы киношки свои снимать? Но ужо здесь, значит и поквитаться время пришло.