Сокол на запястье - Ольга Игоревна Елисеева

— Завтра твои меотянки, я слышал, собираются устроить засаду у водопада. — невозмутимо отозвался колдун. — А ты даже не сказал мне об этом. Я специально сделал вид, что ничего не знаю…

— Ты и дальше будешь делать вид. — оборвал его спутник. — Или я сломаю тебе шею.

— Но как же…

— Сегодня, если хочешь, поднимемся к твоим новым друзьям. А с рассветом мужчины нашего рода уходят. Мы охотники, а не живодеры. Будем пробираться к Фуллам. Если там готовится целая армия, то надо узнать, зачем. Вдруг они хотят того же, что и мы? За право не бояться жертвенного котла я готов драться. А чтоб разнести какой-то Цемесс и сожрать все, что там осталось после бегства хозяев… — он презрительно сплюнул. — Что мы без рук, без ног и не настреляем себе дичи?

Старик молчал.

— Значит ты не собираешься рассказывать разбойникам о засаде? — наконец, спросил он.

— Ты меня правильно понял. — кивнул охотник. — И если я только заподозрю, что ты… Ты меня знаешь.

— Но почему? Ради предков! — взвыл колдун. — Что тебе эти бабы внизу? Тем более с оружием!

— Так или иначе они мне помогли, — пожал плечами Ярмес. — Я не хочу, чтоб их убили. Умму в особенности.

— Они бы тебя не пожалели!

Спутники шли той же белевшей в темноте дорогой, по которой час назад, весело цокая копытами, проскакал золотой зверь. Шум реки, огибавшей Цемесс с севера, становился все слышнее. Миновали каменный мост, нависавший не столько над водой, сколько над оврагом. Дальше тропинка круто уходила на север и начинала взбираться в гору.

Под ногами то и дело осыпалась сланцевая крошка. Ярмес несколько раз поскользнулся и выругался в темноту.

— Ты слишком тяжелый! — хихикнул Харс. — Тебя мышцы к земле тянут. К земле и к женщинам. — обвиняющим тоном закончил колдун. — Разве нужен такой вожак стае, где нет волчиц?

Элак карабкался все выше и выше к одиноко маячившему ягодному тису. Пан давно заприметил могучий ствол. Тисы любят влагу и высасывают всю воду вокруг себя. Где-то неподалеку и должен быть водопад. Хотя после жаркого лета он едва ли окажется особенно грозным. Так, ручеек-недотрога в тени жадных до воды кустов. Элак уже давно слышал слабое журчание, но хотел повернее определить, откуда оно идет.

Тис отмечал собой верхнюю точку водопада. Раскидистые ветки старика клонились к земле под собственной тяжестью. В пышной кроне Пану почудилась какая-то большая тень. Она была чернее окружающей листвы и шевелилась.

Не успел Элак прянуть в сторону, как тень взмахнула необъятными крыльями и мягко спорхнула на землю, словно большая птица.

— Я уже тебя здесь заждался! — возмущенным голосом заявил Нестор. — Представляешь, ни одно другое дерево в окрестностях меня просто не выдерживает! Позор! Все вырождается! Куда делись горные грабы? Где розовый дуб? Я спрашиваю!

От грифона на версту несло соленой рыбой, и Элак, не выносивший морских запахов, зажал нос.

— В годы моей юности…

— Слушай, хронист, — серьезно сказал сын лесного бога, — Бреселида приказала тебе сидеть внизу.

Нестор распушил перья и стал похож на огромный шар.

— Бреселида, конечно, великий командир и когда-нибудь будет царицей, но, — грифон высоко поднял коготь, — я не воинственная девка с луком из ее сотни и мне она ничего приказать не может. Я сказал, что пойду в разведку.

— Как знаешь, — недовольно пожал плечами Элак, — Но я тебя в спутники не выбирал. Хочешь распугать разбойников вонью? Я с тобой не пойду.

— А как, интересно знать, ты от меня избавишься? — хихикнул хронист. — Я полечу за тобой, вот и все.

В его навязчивости было что-то детское.

— Зачем тебе это нужно? — смягчился Элак.

— Как тебе сказать, — грифон замялся, — Мне, кажется, что я чую поблизости запах моих сородичей. Только вот не пойму, откуда. В общем, дорогой может что-нибудь и прояснится, а одному мне здесь плутать скучно. Мы, грифоны, рождены для общества. Для самого лучшего общества, если ты понимаешь, о чем я говорю.

— Да, для женского. — кивнул Элак.

— Блестяще! В самую точку! Высший балл! — захлопал крыльями Нестор. — Грифоны должны беседовать, вращаться, давать советы, учить… А когда вокруг никого нет, мы теряемся.

— Но я-то не женщина. — усмехнулся Пан, — Скорее наоборот.

— Какая разница! — фыркнул грифон. — Ты ходишь на двух ногах, умеешь говорить, когда не блеешь, мальчик-козел.

— Ладно, пошли. — поняв, что от хрониста не отделаться, Элак махнул рукой. — Но если ты будешь верещать всю дорогу, я проколю тебе бок рогами.

— А чем еще заниматься в пути, — возмутился грифон, — Если не вести изысканные беседы? Ученость, остроумие, свобода от предрассудков — вот мое кредо, мальчик.

«Чтоб ты лопнул! — подумал Элак, — Старая трещотка!» Но вслух угрюмо сказал:

— Слушать лес. Неужели ты ничего не слышишь вокруг, философ? У тебя уши воском залиты?

— Что тут слушать? — еще больше возмутился Нестор. — Темное зверье в темных дубравах вздыхает о темных временах. Мы, грифоны, городские жители и любим…

— Послушай, но ведь твои сородичи обитают в горах? — удивился Пан. — Ты тоже, небось, не в столице родился?

Все-таки Нестор заставил его задать вопрос! Это была победа разума и образования над дикостью и угрюмым варварством.

— Я, — важно произнес грифон, — родился не здесь, а при дворе китайского императора. Мои предки с незапамятных времен служили владыкам династии Цинь. Поэтому я так люблю чай…

— Как же ты попал к нам? — перебил его Элак.

— Превратности судьбы ученого. Интриги. Завистники. — уклончиво отвечал Нестор. — Я составил гороскоп для новорожденного наследника, который предсказывал ему не слишком блестящую судьбу. Проще говоря, он должен был стать тираном. В Китае это случается сплошь и рядом. Императрица обиделась и приказала ощипать меня к обеду. Я вынужден был бежать. Истинный философ не годится для службы сильным мира сего!

— А как же ты служишь царице Тиргитао? — ехидно осведомился Элак.

— Что такое Тиргитао? — оскорбился Нестор. — Мне скоро три сотни лет, мальчик. Видел я царей и пророков! И земли побогаче этой. Тиргитао! — передразнил он. — Я еще помню, как она слюни в кашу пускала. — грифон распушил перья на воротнике и выпятил грудь. — На редкость противная была девчонка! Вечно дергала меня за хвост! Вот Бреселида — другое дело. — его голос потеплел. — Всегда приносила мне засахаренные орешки и задавала правильные вопросы. Надеюсь, ты понимаешь, что такое правильные вопросы. Это те, на которые можно отвечать долго…

Элак вздохнул.

— Удивительно умная девочка, — продолжал грифон, — И скажу тебе по секрету, она-то куда больше сестры достойна занимать трон.