Отблески Версаля - Наталия Николаевна Сотникова

рыцарские свойства к концу ХVIII века сильно подрастеряло. Поэтому заезжих знатных англичан он принимал в Потсдаме с особым вниманием.

После того как Вильгельмина в течение первых десяти лет связи потеряла нескольких дочерей, 4 января 1779 года она родила долгожданного сына Александра Вильгельма Морица фон дер Марк, а 29 февраля 1780 года — дочь Фридерику Вильгельмину Марианну Дидерику фон дер Марк, которым было суждено выжить в младенчестве. Имена для сына отец выбрал еще до его рождения на основании того, что ему предстоит стать бравым воином, отсюда было взято имя Александр в честь полководца Македонского, Вильгельм — в честь матери и Мориц — в честь фельдмаршала Саксонского, побочного сына саксонского курфюрста и польского короля Августа II Сильного. Еще при первых беременностях своей возлюбленной принц имел обыкновение говорить, что рождение ребенка делает их связь все более прочной и неразрывной. Дети проживали вместе с Вильгельминой, летом в загородном особняке в Шарлоттенбурге, зимой — в ее берлинском доме на Моренштрассе, 10, который Фридрих-Вильгельм называл своим истинным семейным очагом. Иногда летом отец забирал детей в Потсдам.

Духовное перерождение кронпринца

Влияние Вильгельмины достигло своего апогея в 1780-81 годах, причем она постепенно переходила от роли возлюбленной к роли матери. Это также совпало с изменением взгляда Фридриха-Вильгельма на любовь и сексуальность. В отличие от своего коронованного дядюшки, питавшего весьма просветительские взгляды в отношении религии (Фридрих Великий имел обыкновение говаривать, что каждый спасает свою душу на собственный манер), кронпринц был взращен набожным лютеранином. В 1778 году, во время военного похода в Богемию, на него снизошло духовное пробуждение, которое еще больше углубило его набожность и погрузило в богоискательство.

В различных источниках говорится о том, что 21 сентября 1778 года он услышал ночью в походной палатке незнакомый голос, который медленно произнес слово «Иисус». Это озарение привело к возникновению у него большой неуверенности и склонности к депрессиям. К этому добавились политические интересы определенного круга при прусском дворе, усмотревшего в обращении принца возможность оказывать влияние на будущего короля. Берлинская ложа франкмасонов под руководством теолога Иоханна-Кристофа Вёльнера (1732–1800) с 1775 года стала центром ордена розенкрейцеров[26], обративших свое мистически-романтическое христианство против светского государства Фридриха II Великого. Наряду с Вёльнером большое влияние на приобщение принца к этому движению оказал офицер прусской армии Ганс-Рудольф фон Бишофсвердер (1741–1803).

В 1881 году Фридрих-Вильгельм вступил в ряды розенкрейцеров, что определенно имело свои последствия для государства. По мнению Вильгельмины, именно розенкрейцеры несли ответственность за разгром Пруссии Наполеоном Бонапартом в 1806 году. Несомненным является то, что розенкрейцеры оказывали сильное влияние на короля и старались всячески вытеснить из его окружения других лиц. Они разжигали новый страх Фридриха-Вильгельма перед грехом и вечным проклятием, постоянно напоминали столь беззаботному в вопросах сексуального поведения принцу о безбожности его образа жизни, дабы вытеснить из его жизни Вильгельмину. Сохранившиеся письма верховных лиц ордена кронпринцу свидетельствуют о настоящей кампании против его возлюбленной, причем они не останавливались перед тем, чтобы обвинить ее в колдовстве («ваше королевское величество до сей поры удерживалось в этих сатанинских оковах путем истинной ворожбы»).

В 1780 году после рождения дочери Фридрих-Вильгельм внезапно прервал плотские отношения с Вильгельминой. Она сочла это не столько разрывом их телесной связи, сколько признанием их союза греховным, что глубоко оскорбило ее. Сама молодая женщина, сознавая всю греховность их связи, никогда не стыдилась своей любви к Фридриху-Вильгельму. Впоследствии она так писала об этом:

«Я охотно позволяю любому мужчине и любой женщине, которые совершенно чисты и в сходных условиях смогли бы преодолеть искушение, бросить в меня камень; однако охотно признаюсь, что в те моменты являла собой члена несовершенного и полного изъянов мира».

Навязанный брачный союз

Фридрих-Вильгельм буквально разрывался между своими новыми нравственными нормами и муками совести в отношении Вильгельмины. Однако страх, который неустанно внушали ему братья по ордену розенкрейцеров перед наказанием Божьим за его грехи, больше уже не покидал принца. Даже несколькими годами позднее он писал ей:

«Вы видите, какие муки причиняет дозволенная любовь, так как же должен страдать дух, отдавшийся недозволенной любви… Мне хотелось, чтобы мои, искренне сердечные, предостережения навсегда защитили бы вас от греха».

Это привело в 1782 году к решению наследника престола выдать Вильгельмину замуж за Иоханна-Фридриха Ритца (1755–1809). Эта приближенное к нему лицо было сыном потсдамского придворного садовника, в доме которого девочка жила в 1760-е годы, так что отношения принца и Вильгельмины не представляли для него тайны с самого детства. Получив должность камердинера, со временем он стал доверенным лицом Фридриха-Вильгельма, в особенности в его любовных делах. Вильгельмина позднее подчеркивала, что этот брак совершился лишь по приказу кронпринца и не подразумевал никакой сердечной склонности.

«Хотя мы и обменялись кольцами, но, поскольку наше супружество оказалось чрезвычайно неудачным, я давно сняла обручальное кольцо. Я не могу привести иной причины несчастья в этом браке, кроме как непереносимость супружеских отношений».

Хотя ей претили интимные отношения с навязанным ей мужем, уже в 1783 году она произвела на свет умершего вскоре мальчика, а в 1785 году — совместного сына, Фридриха-Вильгельма Ритца. В 1790-х годах у супружеской четы родились еще две рано умершие дочери. Ритц настаивал на интимных отношениях, а Вильгельмина всячески сопротивлялась. Однако в 15-летнем супружестве между Вильгельминой и Ритцем случались периоды партнерства и доверия, объясняемые исключительно их преданностью кронпринцу. Впоследствии Ритц объяснял их отношения следующим образом:

«Мой брак с графиней состоялся без сердечной склонности, исключительно по приказу его королевского величества. Однако могу сказать, что любовь была, но она оказалась недолговечной, поскольку наши характеры не соответствовали друг другу. Между тем мы прожили от трех до четырех лет еще как супруги, затем же перестали делить стол и ложе».

Вильгельмина теперь официально звалась «мадам Ритц», но розенкрейцерам этого показалось мало. Они добились того, чтобы Фридрих-Вильгельм приказал своей бывшей возлюбленной вместе с Ритцем покинуть Берлин и поселиться в ее родном городе Дессау, причем она должна была оставить в столице детей, Александра и Марианну. Как ни сопротивлялась Вильгельмина, ей пришлось подчиниться приказу. Однако в чрезвычайно тяжелые для матери месяцы этой ссылки связь между родителями по вопросам здоровья и воспитания детей не прекращалась. К Александру приставили опытного гофмейстера, но мнение Вильгельмины в сфере образования сына оставалось решающим. Именно исполнение отцовских обязанностей заставило Фридриха-Вильгельма выбить из розенкрейцеров разрешение вернуть Вильгельмину в Берлин.