Избави нас от лукавого - Лиза Коллиер Кул

– Мы должны быть готовы ко всему, даже к попытке овладения, — предупредил Джо. — Нет такой гнусности, перед которой остановился бы дьявол, а Майкл столько вынес, что его дух надломился. Ему все равно, если вместо него будет мучиться другой человек. Он сказал, что пойдет на все, лишь бы освободиться.

Я еще раз подчеркнул необходимость тщательной духовной подготовки для ассистентов и их близких.

– Дьявол не щадит никого, — предупредил я. — Если у вас есть родственник, чья вера не очень сильна, он может оказаться слабым звеном. Помогите ему наладить отношения с Богом.

Студенты сидели мрачнее тучи. Я и сам получил небольшое «предупреждение», что дьяволу не по нраву наша затея. Мы прослушали записи прежних экзорцизмов Майкла (но не всех семи). Зная, что стоит завести речь об этом дьяволе, как происходят необъяснимые события, я в перерыве поднялся наверх проведать нашего пса Макса — Джен была в кино с Кристиной.

Входная дверь оказалась распахнута настежь, хотя больше никого в доме не было и замок я закрывал сам. У меня в доме хранится оружие, поэтому я крайне тщательно слежу за тем, чтобы дверь была закрыта. Если исключить возможность, что наш пес научился отпирать и распахивать двери, стало быть, нас посетил нечистый. Конечно, это мелочь, и я поблагодарил за это Бога, но, оглядываясь назад, скажу: то посещение стало первым в череде страданий и бед, которые обрушились после экзорцизма на всех, кто принял в нем участие. Как мне вскоре предстояло убедиться, нечистый ничего не забывает и не прощает.

Проводить экзорцизм Майкла мы планировали в течение трех дней с тем, чтобы завершение ритуала прошло четырнадцатого сентября — на Воздвижение. В этот день чтят память увенчавшихся успехом семивековых поисков, когда христианский император получил обратно крест, на котором умер Иисус, от правителя Персии, куда крест вывезли в качестве трофея. Очистив тела и души обычным черным постом, в день экзорцизма мы посетили храмы — я свой, Джо свой, — исповедовались в грехах и получили отпущение.

Обряд начался утром в пятницу. Фил, Антонио и Скотт вызвались помогать, а Роуз, сидя в глубине часовни Пресвятой Девы Марии святого Розария, поддерживала нас молитвами. За первые 15 минут ритуала я чуть не выблевал все внутренности: неосторожно наклонившись над Майклом проверить, надежно ли привязаны его ноги, я ощутил непередаваемо отвратительное зловоние — согласно уложению, один из признаков одержимости. Без преувеличения скажу: смердело хуже, чем разлагающаяся плоть (а этот запах я слишком много раз вдыхал во время работы полицейским), и очень мощно. Трудно описать, чем пахло, но точно не огнем и серой, если вы об этом, — примерно как гниющие отбросы. Проблевавшись в ведро, которое мы поставили для одержимого, я вышел, чтобы не мешать ритуалу. В желудке после поста мало что было, поэтому я стоял на паркинге, то и дело судорожно наклоняясь и терпя сильные позывы, пока, по ощущениям, не вышел весь желудок.

Наконец я вернулся в часовню, всячески стараясь не попадаться старику на глаза. Епископ еще читал литанию, призывая на помощь всех святых. Я попытался незаметно присесть на скамью, но Майкл немедленно обернулся и сказал с ехидной ухмылкой:

– Похоже, тебе тоже нужен экзорцист!

Я промолчал. Во время обряда с одержимым нельзя разговаривать никому, кроме священника. Я веду расследования как полицейские операции и требую от ассистентов неукоснительного соблюдения определенных правил: разговор с демоном может спровоцировать нападение нечистого и даже одержимость.

Хотя экзорцизм всякий раз проходит по-разному и ритуал позволяет священнику что-то добавлять, если он сочтет нужным, есть обязательные вопросы, например: «Как твое имя, злой дух?» Будучи католиком традиционного толка, Маккенна всегда сначала задает вопросы на латыни и, если нет ответа, повторяет по-английски. Помню изумление епископа, когда однажды одержимой — старшекласснице, бросившей школу, — не понадобился перевод: она правильно отвечала по-английски на каждый вопрос епископа. Еще интереснее было, когда полуграмотный фермер свободно отвечал ему на латыни.

Иногда имя, которым называется демон, соответствует его манере нападения или слабости, которой он воспользовался, чтобы войти в одержимого. Отец Мартин пишет об одержимой женщине, чье лицо исказила отвратительная ухмылка. Во время экзорцизма сатанинский дух назвался Улыбчивым. По контрасту с этим безобидным прозвищем экзорциста вдруг охватило глубочайшее отчаяние, будто Бог, Рай, земля, добро и зло оказались «шуткой вселенной над мелкими людишками, которые, в свою очередь, тоже всего лишь ничтожная шутка». Отвлеченный усмешкой демона, экзорцист попал в ловушку, на секунду задумавшись, уж не является ли бытие бессмысленным фарсом, но тут же собрался и приказал Улыбчивому уйти.

Некоторые верят, что едва злой дух откроет свое имя, он ослабеет и будет изгнан. Если так, ответы Майкла на вопросы епископа Маккенны не обнадеживали, ибо демон не говорил ничего. Не отреагировал он и на следующий вопрос: «Как ты вошел в этого человека?» Экзорцизм вступил в стадию притворства. Как опытный полицейский, ведущий допрос, епископ не ослаблял давления.

– Дьявол, именем Иисуса Христа приказываю тебе открыть, как ты вошел!

Демоны часто проникают в одержимых через одну из чакр — точек на теле, где сосредоточена духовная энергия, они идут по вертикали от основания позвоночника до темени. Из этих точек исходит аура, духовная защита, окружающая каждого человека.

Если вы свободны от греха, ваша аура сильна и нетронута, но если позволили вере ослабеть, в ауре появляются бреши и трещины, через которые может проникнуть демон. Слабая аура привлекает злых духов, сильная их отталкивает. Узнав, через какую чакру вошел нечистый, экзорцист может приложить туда святые реликвии и причинить демону нестерпимые муки, способные заставить его выйти.

Этот вопрос иногда позволяет узнать, есть ли на человеке проклятие. Если да, надо узнать, как оно было наложено. Если через контактный объект, то нужно его вычислить и ограничить зло, прочитав молитвы для снятия проклятия, а проклятый предмет бросить в глубокую воду или закопать в освященной земле, чтобы больше он никому не навредил.

Если злые чары были насланы вербально, у нас есть другие молитвы, отсылающие проклятие тому, кто его произнес. Джо мыслит тоньше, чем я: он придумал идеально христианский способ решения проблемы. Чем бороться со злом с помощью зла и самим практиковать черную магию, проклиная в ответ колдуна, он предложил читать специальную молитву. Мы просим окружить колдуна «люмен Кристи», светом Христовым, представляя его в коконе ярко-белого света, который не позволяет злу проникнуть ни внутрь, ни наружу.

В тот день демон ничего не сказал о своем способе проникновения в Майкла, но его хотя бы удалось вызвать на разговор. Наступал перелом. Низким утробным голосом он заявил епископу Маккенне:

– Я собираюсь распороть тебе брюхо и выпустить кишки!

Не дрогнув, экзорцист продолжал читать молитвы ровно, монотонно, не выдавая страха. Я заметил: когда епископ сосредоточен на молитве, его голос понижается до тихого, гипнотического бормотания и латинские слова сливаются в один долгий, повторяющийся звук святости, который, кажется, длится вечно.