Фабрика поломанных игрушек - Гера Фотич

страх сковал все эмоции, оставив ей только покорность. Она вспомнила упоминание Щербакова о ноже. Колени начали дрожать, выводя из подчинения ноги…

Оперативные сотрудники припали к мониторам.

– Ну давай, милая, давай, – взмолился кто-то, а старший обернулся к оператору: – Переключай на пикет!

Девочка на экране казалась испуганной, Шувалов усадил её за стол, сам сел напротив.

Начальник опергруппы с улыбкой кивнул:

– Хорошо играет!

Звука не было, но по мимике и жестам Шувалова было заметно, что напряжённости в общении нет. Он улыбался, что-то рассказывал, делал удивлённое лицо. Мария показала ему записку с адресом. Тот прочитал, кивнул, снова стал что-то объяснять, а через некоторое время вывел девочку на улицу и вернулся к работе.

Вениамин не мог усидеть в машине – его колотила нервная дрожь. Не терпелось выйти и понаблюдать – что же там происходит? Чтобы первому прийти на помощь. Но здравый рассудок говорил, что девочке в пикете ничего не угрожает, и он может только спугнуть хищника, провалить операцию.

Единственное, что можно было предпринять, – это увидеть, как она возвращается, чтобы обнаружить за ней слежку. Дать знать о скрытой угрозе. Но в то же время он понимал, что все волнения напрасны – в метро ведётся постоянное наблюдение, если что-то пойдёт не по плану – ему сообщат по рации.

Ожидание тянулось долго, беспокойные мысли роились у него в голове:…возможно, Шувалов что-то заподозрит. Спустится с девочкой на эскалаторе вниз. А дальше? Чёрные провалы туннелей, блуждающая Мария, мрачные лабиринты станции метро… маньяк разоблачает малышку и затаскивает в пикет, нет – в скрытое от камер железобетонное звуконепроницаемое подсобное помещение! Достаёт нож, начинает измываться над ребёнком, понимая от безысходности и отчаяния, что он под колпаком – отыграться напоследок! Позже потребует выкуп, самолёт и деньги… За водителя к нему подъезжает на «Жигулях» сам Вениамин, и начинается схватка. Он побеждает, но маньяк успеет ранить его ножом в живот, нет – лучше в грудь или плечо…

Неожиданно по рации звучит голос:

– Грузчик – заказчику, приём!

Щербаков схватился за микрофон:

– Заказчик на приёме.

– Посылка возвращается, квитанции не будет, как понял?

– Понял, жду посылку на месте, – радостно подтвердил Вениамин.

Через несколько минут Маша села в машину на заднее сиденье, румянец залил её бледные щёки.

– Всё! – выдохнула она и расслабилась, откинувшись на мягкую спинку, вытянула на сиденье ноги. На лбу выступил пот. Внезапно задохнулась от воспоминаний, раскинула руки, а затем вскинулась и обхватила Щербакова за шею, поцеловала в щёку: – Миленький мой, я так боялась, так боялась… Все время думала о тебе… Представляла, что ты мой папа… ждёшь меня… – на глазах выступили слёзы.

Щербаков автоматически обнял девочку, напрягся:

– Ну, всё, всё… успокойся, я с тобой. Всё в порядке…

Мария выдохнула, села ровно, заулыбалась, глаза блестели, дыхание выровнялось:

– А он ничего – такой вежливый. Совсем меня не ругал, а наоборот – жалел. Даже не подумаешь, что он может обидеть. Он назначил мне свидание завтра в шесть на выходе из метро «Площадь Восстания».

Вениамин покачал головой, сочувственно вздохнул, подумал: «Господи, какая глупая, ведь завтра всё и начнётся!» Включил рацию:

– Посылка у заказчика, всем на базу, и первому грузчику тоже…

Глава 22. Капкан

С утра в кабинете Щербакова собрались оперативники, участвующие в операции. Заглянул исполняющий обязанности начальника отдела Башмаков:

– А, совещаетесь?… Ну давайте, давайте аккуратненько! Вениамин, я на тебя надеюсь!

Неожиданно поднялся один из сотрудников:

– Товарищ начальник, у меня машина барахлит, вдруг заглохнет! Можно ваш «форд» привлечь к мероприятию?

Башмаков недовольно сморщил физиономию, глазки совсем сузились:

– «Форд» задействован главным руководством. Из Москвы ревизия нагрянула, финансы проверяет. Вот так! – тут же скрылся за дверью.

Кто-то из оперативников негромко хохотнул:

– Знаем, какая ревизия! Водитель рассказывал, что жену Башмакова возит целыми днями по магазинам. А в выходные – на дачу!

Оперативники недовольно зашумели, кто-то выругался.

От поискового управления на совещании был только старший группы Дмитрий Першин, высокий светловолосый парень с открытым лицом, решил разрядить обстановку:

– Значит, перекрываем Старо-Невский проспект и далее по направлению к лесопарку. Расстояние большое. Возможно, повезёт на метро.

Щербаков кивнул:

– Да, надеюсь, не будет же он топать пешком до Володарского моста! Встреча в восемнадцать. Значит, встаём на полчаса раньше. Рации установить на второй канал, пятый – запасной. Моя машина – на улице Восстания, там одностороннее движение – сразу выеду на Невский проспект, вторая машина базируется – у гостиницы Октябрьская на стоянке, чтобы имела возможность выехать на площадь и далее – в любом направлении. Всем сменить номера на гражданские, взять непроверяйки. Если явная угроза девочке – не мешкать, у объекта нож, действовать по обстановке. Всё ясно?

Сотрудники закивали.

– Вопросы есть?

Оглядев знакомые сосредоточенные лица, Щербаков не услышал вопросов, облегчённо вздохнул, – руководить большой операцией ему ещё не приходилось.

– Все свободны до семнадцати тридцати. С постановкой на места – доложить по рации.

Все вышли.

Оставшись один, Вениамин подумал, что коллеги слушают его, не артачатся. Значит, он всё делает правильно – может руководить! Снова взял оперативное дело, стал изучать характеристику Шувалова – вдруг что-то важное пропустил из его привычек или предпочтений?

Служил Павел во внутренних войсках – значит, обучен рукопашному бою, может оказать сопротивление, хотя характеризуется спокойным и уравновешенным. Но кто знает этих психов?

Окончательной уверенности в том, что это и есть маньяк, у Вениамина всё-таки не было. Какие доказательства? Группа крови совпала и режим работы. Со слов свидетелей два раза с погибшими девочками засветились люди в форме милиционеров. Правда, отец Тани Липатовой уверен на сто процентов. Но он же – не сыщик, чтобы преступников колоть.

Вениамин понимал, что свою неуверенность нельзя распространять на коллег – иначе они будут относиться к делу с недоверием и могут опасную ситуацию проглядеть. Он чувствовал, что вся ответственность за результат лежит на нём. Если что не так