Грааль - Стивен Рэй Лоухед

— воскликнул Кай. — Я тут переминаюсь с ноги на ногу и думаю: вот ведь Бедиверу нравится стоять весь день столбом.

— Нравится, не нравится, — проворчал Кадор, — по-моему, не такая уж плохая идея расширить наше число за счет других кимброгов. А вы что скажете?

— Вот, я, наконец, слышу того Кадора, которого знаю, — с одобрением сказал Бедивер. — Совсем не жадного Кадора, а готового поделиться с друзьями чем угодно. Я тоже считаю, что от нашей чести не убудет, если разделить наши обязанности с братьями по мечу.

— Все согласны, — подвел я итог.

— Стой! Лленллеуг еще не сказал, что думает, — заметил Кай, указывая на высокого ирландца, стоящего молча, как колонна.

— Выясним, — пообещал Бедивер, поворачиваясь к ирландцу. — Что скажешь, Лленллеуг?

Герой пожал плечами.

— Если все согласны, я тоже за, — пробормотал он, глядя куда-то вдаль.

Бедивер некоторое время пытливо всматривался в ирландца, пытаясь понять, что беспокоит человека.

— Итак, — резко сказал он, отворачиваясь, — вот и первое дополнение к правилам распорядка.

Когда последние сегодняшние посетители вошли в святилище, мы начали обсуждать, как более правильно организовать стражу, и решили, что один Хранитель Грааля должен иметь под началом восемь кимброгов. Дневной караул на закате должен сменять ночной. Таким образом, на каждого из нас приходилось бы каждое пятое дежурство, а это уже совсем другое дело! У каждого из нас будет несколько дней отдыха. Мы бросили жребий, чтобы решить, с кого начнется новый порядок. Мне достался следующий день, а Лленллеугу, вытащившему короткую соломинку, предстояло отстоять еще сегодняшнюю ночь после целого дня. Но он не жаловался.

Сумерки сгущались. Ожидающих много, но нам все равно пришлось объявить, что святилище закрывается и снова откроется на рассвете. Монахи пригласили нуждающихся в монастырь, поесть и переночевать. Одного старика наши слова взволновали не на шутку. Он начал кричать:

— Я ждал весь день! Я не могу больше ждать.

— Только до завтра, друг, — твердо, но беззлобно сказал монах.

— Завтра — это завтра, — настаивал мужчина, — а мне нужно сегодня. — Его руки, державшие длинную палку, ощутимо дрожали. — Пожалуйста, дайте мне посмотреть на Христову Чашу!

— Иди в аббатство, там о тебе позаботятся, — уговаривал монах. — А утром вернешься.

— Я старый! Я больной. Я могу умереть сегодня ночью! — упрямо твердил старик. Он повернулся к Бедиверу. — Ты — человек короля, ты же можешь позволить мне увидеть чашу, прежде чем я умру. Пожалуйста!

Монах взял старика за руку и хотел увести. Однако вмешался Бедивер.

— Подожди, брат. Пустим его. Но сегодня он будет последним.

Монах смягчился и повел старика за собой. Они вошли в святилище, а Бедивер зычно сообщил ожидающим, что в аббатстве голодным предоставят еду, а на рассвете они могут вернуться к святилищу. Люди поворчали, но покорно начали спускаться холма и устраиваться на ночлег.

Тем временем мы обсуждали, кто заступит на пост ночью. С этим вопросом разобрались быстро. В это время из святилища вышел старик. Он подошел прямо к Бедиверу, взял его руку и поцеловал.

— Будь здоров, сынок. Все будьте здоровы. — Он поклонился каждому из нас. — Теперь я умру счастливым человеком, — с этими словами он удалился, неся палку в руке.

— Друг, тебе оставаться, а мы пойдем, — сказал Кай.

Лленллеуг пожелал нам спокойной ночи и напомнил об ужине.

— И не тяните, а то я тут помру с голоду, — напутствовал он нас.

Мы пообещали прислать ему ужин с теми, кто разделит с ним дежурство, и отправились в Инис Аваллах. Во дворе было светло от факелов, сновали люди, ржали лошади.

— Кто-то важный пожаловал, — сказал мне один из кимброгов, когда я спешился. — Только не знаю, кто.

Я почему-то подумал, что вдруг Гавейн вернулся. Передав поводья молодому воину, я пошел разыскивать брата, но моим надеждам не суждено было сбыться. Вместо Гавейна я встретил почти столь же дорогого мне человека — Борса.

Борса я знаю давным-давно. Он и его брат, король Беновика Бан, с самого начала ходили в сторонниках Пендрагона. Они поддерживали Аврелия и Утера — отца и дядю Артура, первых верховных королей Британии, они помогли молодому военному предводителю Британии в борьбе за объединение страны, участвовали в битвах с саксами. Борс сразу примкнул к кимброгам и отдал свой меч общему делу.

Семь лет он, как и все мы, сражался рядом с Артуром. После победы над саксами при Бадуне, коронации и свадьбы Артура Борс вернулся домой, чтобы помочь брату справиться с возникшими трудностями. Его вызывали из Арморики для участия в войне с вандалами, и вот теперь он прибыл, чтобы отпраздновать открытие святилища Грааля. Я увидел его рядом с Артуром и Гвенвифар.

— Ладно уж, — шутливо пенял он Артуру, — прикончил ты Черного Вепря, но мог бы оставить мне хотя бы парочку его поросят. Очень я свинину уважаю. А мне тут предлагают эль с пирогами!

— Где твой отряд? — спросил Бедивер.

— Добро пожаловать, брат, — сказал Кай. — Мы боялись, как бы ваш кормчий не заблудился в океане.

— Галахад! Бедивер! Кай! — радостно крикнул Борс, обнимая нас одной рукой. В другой он держал кубок с элем. — Как же я рад снова видеть вас! По правде говоря, мы встретили гонца Артура на полпути, воины мои идут следом, а я поспешил вперед.

Он не сказал, что поскольку Британию одолели чума и засуха, его людям, несомненно, безопаснее было бы оставаться в Арморике. Нет. Он повернулся к Артуру:

— Медведь, мне жаль, что я не мог прийти раньше. Но франки — такой сварливый народ, их уже не так легко утихомирить, как бывало раньше. Лето выдалось хлопотное, скажу я вам. Так что Бан просит у тебя прощения за задержку.

— В этом нет необходимости, — отмахнулся Артур. — Лучше скажи, как дела у брата?

— Бан шлет всем привет и просит, чтобы его братья по мечу не забывали его. Он, как всегда, собирается приехать в Британию в ближайшее время, ну, «когда королевские обязанности будут менее тяжелым бременем для коронованного лица», как он говорит.

— Значит, он навсегда останется в Беновике, — подытожил я. — Никогда не встречал человека,