Аргументы в обойме - Александр Тамоников

Лазарев посмотрел на Уланова, потер кулак и заявил:

— Кажется, все в порядке. Я не пострадал.

— Что ж ты сдуру так бьешь, Гена? И вполсилы хватило бы.

— А кто знает, хватило бы или нет, а так надежней.

— А если убил?

— А если убил, то туда ему и дорога, — вступился за прапорщика Кузьмич. — Я знаю лесное болотце. Скинем труп, никто не найдет.

— Так, Егор Кузьмич, забери папку и иди во двор. Там жди.

— Мое дело маленькое, сказано, сделано. — Старик забрал папку, пошел к входу, у двери обернулся и сказал: — Пакеты с чаем у печи на столике.

— Понял, не забудем, — произнес Уланов и нагнулся над Сенько, пока Лазарев пеленал Басалая.

Рядовой бандит оказался жив, но всю левую половину его лица быстро затягивала огромная гематома.

Роман усмехнулся и сказал:

— Да, от души ты приложился, Гена. Еще немного, и отправил бы на тот свет нужного свидетеля.

— Какой он на хрен свидетель? Шестерка. Другое дело Басалай.

Уланов привел в чувство Сенько. Тот непонимающе вращал зрачками, не понимал, где он и что с ним, хрипел.

— Тихо, урод! — сказал Уланов. — Хорошо, что у тебя мозга нет, иначе было бы сотрясение. Но череп запросто может треснуть. Одно неверное движение, и хана тебе.

— Чего хана? — Бандит начал приходить в себя.

— Сдохнешь!

— А?!

Спецназовцы вывели во двор связанного Басалая и Сенько, еле передвигающего ноги.

— Вот это рожа! — невольно воскликнул Кузьмич, увидев огромный синяк на физиономии Сенько, — вот это я понимаю, влепил по-русски, от всей души.

Басалай зло посмотрел на старика и тут же получил подзатыльник.

— Двигай, урод. — Уланов пихнул его вперед. — Шагай к лесу, к грунтовке. Вы по ней вывозили дочь москвичей?

— А не пошел бы ты?

Басалай снова огреб оплеуху.

— Слова подбирай. Пока я с тобой ласково, нежно говорю. Там, куда приедем, базар другой будет. От него зависит, жить вам или нет. Пошли, ушлепки!

Спецназовцы запихали бандитов в машину, с ними сел Лазарев. Кузьмич устроился на переднем сиденье. Телефоны у Басалая и Сенько были изъяты.

Марин вышел из автомобиля на шоссе. По пути он созвонился с Голевой. Та была на месте в медпункте, ждала старика.

Мимо проехала патрульная машина. Уланов договорился с Гариным, чтобы сотрудники полиции на несколько дней спрятали Кузьмича и Веру в Балаеве.

На участке Овсянкина бандиты были помещены в погреб.

Спецназовцы зашли в дом, присели за стол.

— Так, — проговорил Уланов, — первая часть игры закончена. Сработали мы неплохо. Вопрос теперь в том, когда Огурцов забьет тревогу и что предпримет?

Капитан Родионов предложил рассредоточиться около усадьбы бывшего главы района, чтобы Огурцов не сбежал.

Уланов отверг его предложение.

— Не побежит Огурцов, Юра, пока не разберется в обстановке, — сказал Роман. — А вот Радонского он подключит, на что, собственно, и был расчет. Мы должны узнать, о чем договорятся главарь банды и депутат Государственной думы.

— Прослушка?

— Да, но скрытая. — Уланов повернулся к Корнову и спросил: — Андрей, ты сменил носитель?

— Так точно.

— Прослушаем запись?

— Да, там ничего интересного, кроме постановки задачи Огурцовым Басалаю. Но и в этом никакого криминала не было, пока разговор не коснулся денег. Оказывается, Вера открыла счет в банке «КБС плюс», принадлежащем некому Саморяну Эдуарду Карловичу. Огурцов узнал об этом и разговорился, начал вспоминать девяностые годы, когда бандиты гоняли через этот банк деньги. Бывший глава района высказал уверенность в том, что вернет назад свои бабки, то есть деньги, переведенные Вере и Кузьмичу.

— Хорошо, еще один фигурант в этом деле. Позже я сам прослушаю запись, сейчас меня интересует то, что происходит в доме Огурцова.

— С этим сложнее, — проговорил Корнов, — конечно, я могу поехать к усадьбе, но если Огурцов или его люди заметят меня, то ситуация осложнится.

— Мы поступим по-другому, если, конечно, нам поможет Михаил Григорьевич.

Овсянкин встрепенулся и сказал:

— Обязательно помогу. А что надо от меня?

— Помните, вы говорили, что у вас друг живет недалеко от усадьбы Огурцова?

— Ну, да, Матвей Васильевич Хохлов, на Гагарина, дом 3, рядом с магазином, метрах в ста с небольшим от усадьбы бывшего районного главы. А что?

— Нам надо попасть в этот дом, — сказал Уланов.

— В смысле, в дом Василича?

— Да. Это возможно?

— Отчего нет? Только надо предупредить его.

— Вы уверены, что он дома?

— Ну если не дома, то во дворе. Но когда я ему звонил, он всегда отвечал. Василич постоянно носит с собой телефон.

— Договоритесь с ним о нашем визите?

— Добро. — Овсянкин взял телефон, нашел в памяти номер друга, вызвал его. — Здорово, Василич.

— Здорово, Миша. Что-то тебя давно не слышно. Ты не захворал ли?

— Нет… все в порядке. Дело к тебе есть, Василич, серьезное.

— Говори, что за дело.

Овсянкин озвучил просьбу Уланова.

Хохлов тут же отозвался:

— Приезжайте. Почему хорошим людям не помочь? Заодно мы с тобой встретимся. Я недавно выгнал бутыль, посидим по-людски.

— Ты тогда ворота приоткрой.

— А они открыты. Заезжай во двор, и все дела. Я встречу.

— Скоро будем. — Овсянкин отключил телефон. — Вот и все. Мы договорились.

Уланов обнял его и сказал:

— Вам, Михаил Григорьевич, цены нет.

— Да мы за справедливость завсегда готовы биться. Только мало нас таких осталось.

— Нет, не мало. Просто мы не объединены, но это дело наживное, — проговорил Уланов и приказал своим подчиненным: — Корнов, Лазарь, со мной!

— Да понял уже, — пробурчал прапорщик.

— Прослушку «Сферу» с собой!

— Рома, я же сказал, все ясно.

— Грузитесь в «семерку» Михаила Григорьевича.

— А нам что делать? — спросил Родионов.

— Быть в готовности забрать сумку с нашим оружием и прибыть туда, куда я скажу, — ответил Уланов.

Капитан улыбнулся и осведомился:

— А будет она, эта команда?

— Не обещаю, что сегодня, но будет обязательно.

— Хорошо, ждем в готовности к действиям.