Приемный ребенок. Жизненный путь, помощь и поддержка - Татьяна Панюшева

Как с этим быть? Позитивный фактор – наличие формальных сведений, которые надо «одушевить» и наполнить лично значимым для ребенка смыслом. Например, можно отмерить рост ребенка на красивой цветной ленточке, приклеить ее одним концом в альбом и закрепить с тем, чтобы можно было показывать ребенку, какого роста он был при рождении. Вес ребенка: можно насыпать сахарного песка в полотняный мешочек и дать ребенку подержать его в руках, чтобы он мог представить, сколько весил при рождении. Баллы по шкале Апгар позволяют сказать, каким было состояние ребенка на момент рождения. Если эти данные были не очень хорошими, то можно, например, сказать: «Когда ты родился, то состояние твоего здоровья было не очень хорошим, но ты справился с этим, потому что у тебя был сильный характер / сильный дух». Если баллы были высокими, что говорит о хорошем состоянии здоровья, то это также важно сообщить ребенку. По имеющимся фотографиям можно попытаться выяснить, кто запечатлен рядом с ребенком на снимках. Можно съездить в дом ребенка, в детский дом и расспросить воспитателей о друзьях ребенка, его достижениях, успехах, особых событиях. Иногда появление дополнительных сведений о прошлом может послужить толчком для актуализации собственных воспоминаний ребенка. Какие-то события могут всплывать у ребенка в памяти, и тогда можно расспросить, что он чувствовал тогда и теперь, и также занести это в «Книгу жизни». Необходимо зафиксировать то, что в жизни ребенка, в его прошлом присутствовали взрослые и дети, которым он нравился, которые делали что-то хорошее по отношению к нему. Это свидетельствует о значимости ребенка для других.

Также можно навести справки про кровную семью ребенка, не вступая в личный контакт: узнать имена родителей, род занятий, место проживания, получить через органы опеки какие-то сведения о дедушках, бабушках и т. д. Эта информация с разной степенью подробности может быть отражена в «Книге жизни» (см. ниже главу «Трудности при составлении „Книги жизни“»), поскольку трудной для ребенка информацией могут быть не только негативные сведения (например, смерть родителей), но и нейтральная и позитивная информация. Бывает так, что кто-то из родителей жив, у него есть другая семья, в которой родились и живут вместе с родителями другие дети. Для ребенка это будет означать, что папа или мама может любить других своих детей, но не его. Потребуется помощь любящих ребенка взрослых для того, чтобы осмыслить и принять этот факт.

Важно: некоторые дети, все сознательные воспоминания которых связаны только с приемной семьей, могут на разговор о своем происхождении среагировать достаточно специфическим образом. Они могут подумать, что их родители разлюбили их, и поэтому теперь рассказывают им, что они «не настоящие» их дети. Взрослым необходимо не только говорить с ребенком о его прошлом, но и объяснить, что этот факт означает для жизни их семьи, для самих родителей, какие чувства они испытывают по отношению к своему приемному ребенку и что произошло благодаря его появлению в их семье. Проговорить, что они очень любят своего ребенка, что их любовь и их семейная близость – настоящие. Подчеркнуть, что родители никуда и никогда не собираются отдавать ребенка. Можно также сказать, что не во власти родителей было сделать так, чтобы именно этот ребенок родился в их семье. Зато им повезло его встретить и стать одной семьей!

Дети, рано изъятые из кровных семей

У этих детей обычно вытесняются травматические воспоминания или сохраняются искаженные воспоминания о каких-то событиях, потому что они могут неправильно истолковывать то, что происходило. Кроме того, дети, которые немного помнят своих родителей, обычно склонны их идеализировать. В этом случае трудность будет состоять в том, чтобы восполнить недостающую травматическую информацию, максимально «обезболив» ее, насколько это возможно, и обсуждать жизнь в кровной семье и кровных родителей максимально реалистично, но в то же время не очерняя их. Этот баланс достаточно непрост, так как «развенчивание» образа кровных родителей может привести к чувству потери у ребенка. И он может сердиться на тех, кто это сделал.

Феномен деления на «хорошего» и «плохого» родителя. Обычно в возрасте двух с половиной – трех лет ребенок сталкивается с амбивалентностью в своем отношении к родителям, особенно к матери. При благополучных отношениях в младенчестве мать удовлетворяет все желания младенца, много его ласкает, от младенца ничего не требуется. Это период «безусловного принятия». Но с течением времени, по мере растущей активности и самостоятельности ребенка, возникают правила, запреты и наказания при их нарушении. Конечно, наказания вызывают у ребенка протест, он сердится. В этот период дети сталкиваются с дилеммой: любимая мама и мама, которая наказывает. Дети, сердясь, могут говорить маме: «Ты плохая», «Я тебя не люблю». Однако с течением времени происходит внутреннее принятие того факта, что с любимыми людьми иногда бывают конфликты, что-то может не нравиться, но любовь все равно главнее. Происходит объединение этих противоречивых представлений в единый, в целом положительный образ взрослого, которого ребенок воспринимает как любимого и любящего.

В тех случаях, когда ребенок отделен от своей кровной семьи, феномен деления на «хорошего»/«плохого» родителя может проявиться в идеализации образа кровного родителя (приписывание хороших черт и игнорирование плохих), а роль «плохого» родителя может быть отведена родителям приемным (нивелирование или игнорирование хороших качеств и фиксация на негативе в отношениях). Обычно ребенок «распределяет роли» родителям в период кризисов (период адаптации в приемной семье, подростковый возраст), потому что для него это становится способом эмоциональной реакции на дискомфорт. На самом деле трудности в отношениях связаны не с тем, что родители «плохие», а ребенок приемный. Проблемы носят временный и объективный характер. Например, в период адаптации для приемных детей действительно есть разница в жизненном укладе и уровне требований, с которыми они сталкиваются в новой семье по сравнению со всей предыдущей жизнью. Задача специалистов и родителей – работать с ребенком на двух уровнях. Первый – разрешение непосредственных (по большей части бытовых) конфликтных ситуаций конструктивным путем; второй – проработка глубоких эмоциональных проблем, связанных с формированием привязанности и доверия ко взрослым. Работа с «Книгой жизни» помогает восстановить справедливость: вернуть меру ответственности за плохое кровным родителям, признавая при этом и хорошее тоже, и признать старания и значимость приемной семьи, их любовь и заботу.

Дети, достаточно долго[6]прожившие в кровной семье

Эти дети могут также иметь значительные пробелы в своих воспоминаниях о прошлом, но обычно они испытывают очень сильное чувство протеста в связи с изъятием из семьи и сильное чувство утраты. В связи с этим они склонны идеализировать свою семью и проявляют лояльность к ее ценностям. Такие дети, особенно в подростковом возрасте, пытаются повторять поведенческие модели своих родителей и избегают привязанности к другим взрослым, стараясь найти понимание и близость среди сверстников. В том числе они могут объединяться со сверстниками для того, чтобы через разрушительное и агрессивное поведение выплескивать внутреннюю боль и злость. Работа с девиантным поведением таких детей неизбежным образом связана с выходом на их жизненную историю, и в этом случае дети достаточно агрессивно воспринимают такую работу (это хорошо показано, например, в фильме «Умница Уилл Хантинг»). Они изо всех сил сопротивляются разрушению легенды о «прекрасной кровной семье» и выплескивают свою злость за плохие поступки кровных родителей на людей, которые пытаются установить с ними отношения привязанности. Очевидно, что на самом деле дети защищают не кровную семью, а свое достоинство и право чувствовать себя не хуже других. Однако в глубине души они ощущают себя очень одинокими и отличающимися от других в худшую сторону. Восстановление подлинной жизненной истории для таких детей – это способ восстановить чувство собственного достоинства. Но чтобы проделать эту работу, детям нужно довериться взрослым, позволить стать им близкими, и это очень серьезная борьба, которая происходит и на уровне межличностных отношений, и внутри самого подростка. Если найдется взрослый, с которым доверительные отношения установятся, дети начинают вспоминать то, что было на самом деле, и тогда помощь взрослого в переосмыслении событий прошлого и разделение с ним сложных чувств помогает снять болезненное внутреннее напряжение. Тогда события предстают в своем подлинном свете, и потребность в постоянном деструктивном поведении отпадает, поскольку появляется другой путь для выхода сложных чувств. О чувстве лояльности и желании детей «защитить» своих кровных родителей от осуждения при работе с «Книгой жизни» подробнее написано в главе «Трудности при составлении „Книги жизни“» (часть 3).