Воин - Ростислав Корсуньский

все испортила бы. А София даже немного прижалась ко мне, дабы мое заявление выглядело правдоподобнее. Я почувствовал, что она хочет что-то сказать, поэтому поспешил вставить свою фразу:

— Зильтиан, ты не откажешься еще сходить на охоту? Ведь этот эликсир сейчас очень востребован.

— Я бы сходил, если бы знал еще одно место обитания дилтроха. Одно я присмотрел, когда ходил в патруль, да и то не был уверен в удачной охоте.

Я уже перешел в состояние кил’са, поэтому видел, как тончайшая сеть окутала голову эльфа. Затем из нее вышли тонкие жгутики и вошли в его голову. Я с интересом наблюдал за техникой очень опытного мага, лишний раз убеждаясь в том, что мне обязательно необходим учитель. Который, кстати, со слов моего котяры, у меня есть. Начал расспрашивать об этом зверьке и его повадках. Даже интересно стало, но как только я увидел характерное выражение лица охотника, отпустил девушку и метнулся к нему. Очень уж мне хотелось рассмотреть подробно не только технику мага, но и его действия. И я вошел в сознание эльфа, а мгновение спустя слился с ним.

Очень интересные были ощущения, когда я чувствовал ментальную активность в «своем» мозгу или сознании. Действовал я очень осторожно, изображая из себя как бы наблюдателя со стороны. Я чувствовал едва ощутимые ментальные касания, но разобраться, что это такое, не сумел — это находилось выше и моих знаний, и моего понимания. А затем…

Признаюсь честно, что на своем уровне я бы этот пробел не заметил. Если приводить сравнение с реальным миром, то это был «отвод глаз», вот только касался он ментальной области. Даже не представляю, как его можно обнаружить и тем более сделать. И, что удивительно, при слиянии я его не чувствовал, хотя должен был. Это шло откуда-то изнутри меня, то есть уверенность, что я прав. Это получается, что и при слиянии есть несколько уровней? А заметил ее — или правильней, наверное, сказать «почувствовал» — только когда Дитрих начал исследовать эту область своими тончайшими жгутиками. А потом миг — и я «вспомнил», что было. И это поразило меня настолько, что я покинул сознание эльфа.

Простояв еще какое-то время, пока маг не закончил свои действия, а эльф не очнулся, я отступил от него.

— Ну, что выяснили? — спросила София, увидев наше с Дитрихом переглядывание и ошарашенное лицо охотника.

— Идем на дирижабль, — сказал я, и мы направились к нашему воздушному судну.

— «Тир’Эш, — обратился я к своему четвероногому другу, — не знаешь, что значат фразы “Дайсурс киирс холд” и “Тир касиит” или что-то похожее на это?».

— «“Что мы тут имеем” и “И ты здесь”, — ответил он. — Это кхалит, язык ктулхутов. Где ты это узнал? Из памяти эльвари?».

— «Ага, — ответил ему я и, почувствовав его желание узнать подробности, добавил: — Чуть позже, сейчас об этом будем говорить».

Моя каюта, выделенная на время полета, подходила идеально. Когда садились, вышел небольшой, если так можно сказать, конфуз. Я выбрал место на диване, и обе девушки двинулись ко мне, а поскольку София шла рядом, то и заняла его она. Зато каким взглядом наградила ее Ши? Если бы он мог сжигать, то испепелил бы девушку в мгновение ока. Вот ханьке и пришлось довольствоваться креслом. Тир’Эш же устроился у меня в ногах.

— Начну, пожалуй, я, — маг герцогини заговорил первым. — Хочу сразу сказать, что Зильтиан не виноват. Ему сделали ментальное внушение, причем настолько качественно, что не будь у меня огромного опыта в этой области, обнаружить его я бы не сумел. Что примечательно, эльф не почувствовал врага. Плохо то, что он его и не видел, поэтому неизвестно, кому настолько сильно понадобилась смерть молодого человека.

— Что? — не выдержала моя соседка по диванчику. — Раэша?

Она посмотрела на меня, затем перевела взгляд на своего мага, потом на Ши, и снова на меня. В конце концов, накрыла своей ладонью мою и немного сжала, подбадривая меня. Мне, с одной стороны, стало немного смешно, что девушка делает такое, а с другой было приятно, что она переживает. Поймал взгляд Ши, который обещал герцогине все кары небесные. «Нда-а-а, — подумал я. — Эти-то что не успели поделить?»

— Именно! Задачей эльфа было убийство нашего друга, — уверенным голосом сказал Дитрих. — Я не понял всего, но в этом уверен абсолютно. Вот только кто заказчик? Может быть, молодой человек просветит?

— Ктулхуты, — кивнул я. — Две фразы, которые услышал Зильтиан, находясь под ментальным воздействием, произнесены на кхалите — языке ктулхутов. Вот только, чтобы укрыться от эльфа в лесу, который слился с ним, это надо быть кем-то, я даже не знаю…

— «Раньше подобного не происходило, — донеслась до меня мысль Тир’Эша. — Это новый вид ктулхутов».

Я начал более подробно расспрашивать его, но он не смог дать никаких пояснений. Разве только то, что из ктул-йога получили новую особь. И, скорее всего, благодаря миру, в котором они выжили. Но сразу добавил, что их не может быть много. Даже так: их считаные единицы, иначе от их действий пострадало бы намного больше людей или эльвари. Вероятно, он прав, поскольку это первый случай, разве что еще в Дойчландии поработал кто-то из них, когда меня хотели отравить. Но там еще бабка надвое сказала, как говорят в России. Вот что совсем не нравилось, так это то, что он сумел полностью укрыться от эльфа в лесу. Со слов Тир’Эша, в войне Богов они действовали прямо, не скрывая своих намерений, используя ментальные способности, чтобы вызнавать секреты. Но подобного, чтобы укрыться от кого-то и произвести разведку, у них не было. Зато против ктулхутов постоянно действовали аналогичным образом, причем очень удачно. Возможно, это и заставило их создать новый вид, и это очень опасно — ведь наш метаморф не мог сказать, почувствует он его в этой ипостаси или нет. Мелким котом он бы его точно учуял, но сейчас он не уверен.

Я пересказал свои разговоры с ним, и все согласились с выводами. А Дитрих предложил издать приказ, согласно которому в одиночку передвигаться нельзя — только тройками. По его мнению, два разума этот маг еще сможет держать под контролем, а три — точно нет.

В Каирвилль я направился на одном дирижабле, оставив остальные в помощь моей хорошей знакомой.

Российская Империя, где-то между Москвой и Новосибирском, постоялый двор «Усталый путник».

Когда владелец постоялого двора «Усталый путник» Василий Прудник заканчивал свой рассказ, в помещение вошла молодая девушка. По одному ее виду было понятно, что это аристократка, привыкшая