Кодекс Охотника. Книга VII - Юрий Винокуров

вместе с несъедобными зверо-людьми были их питомцы – похожие на волков, вот их-то души я с удовольствием «скушаю».

Встречать всех решил по-хитрому, хотя мог и в лицо, но нужно не сильно испачкаться, ведь я сегодня с девушкой. Как же было хорошо одному ходить по Разломам.

Дабы не работать самому, я забрался на выступ так, чтобы меня не могли легко достать. Затем накинул на проход иллюзию, и теперь вместо него все будут видеть сплошную стену. А на стену накинул другую иллюзию, но уже прохода. Перед ненастоящим проходом оставил стоять Затупка, который так и не понял, что он приманка. Но думаю, что ему плевать на все это.

Сидит на жирной жопке довольный медоед, отчего только непонятно, и лижет камень, который лежит перед ним.

А я лишь качаю головой, глядя на эту картину.

– Лицо Рода, сука…

Нализавшись камня, он вдруг чихнул, и ударился об него носом, и конечно сразу подумал, что это камень виноват. Убивать камень он не стал, но наказать, по его логике, требовалось. Как итог… камень был обоссан.

Через минуту появились враги, и тут ему уже было не до камней, хотя он и выискивал следующий, который хотел облизать или обоссать, так я и не понял.

Они ворвались, на задних лапах, вполне по-человечьи, а вот морды у них были уже волчьи.

Затупок обрадовался новым «друзьям» и что-то весело улюлюкая, побежал к ним. Но они не оценили его дружелюбие, и не стали останавливаться всей толпой, а подумали, что двоих сотоварищей вполне хватит. Ну и несколько ручных тварей. При этом я не видел, чтобы они общались между собой, возможно у них есть легкая телепатия стаи.

Пупсик обиделся при виде того, что вся толпа пробегает мимо, огибает его, и бежит прямо в стенку. У него от удивления аж глаза вылезли из орбит, он же считал себя сильнейшим и непобедимым.

А тут его прямо таки облили презрением. Первый волчара, прибежавший к нему, умер от разрыва пасти. Медоед своими лапами сразу разорвал ее. Второго он ударил в живот, пробил его, и зацепившись там за внутренности, потянул их на себя. Волчара в агонии лупил его своими когтистыми лапами, а медоед смотрел на него, как на гав**о. Если бы он умел говорить, то уверен сказал бы – «И это ты называешь ударом, поц?»

Затупок презрительно ухмыльнувшись, нанес свой удар, при этом держа врага за внутренности.

Что я могу сказать… Размотал он волчару… В прямом смысле этого слова.

В то время за его спиной тоже было интересно. Волко-люди добежали до стены и… некоторые убились об нее. Бежали быстро и резво, были полностью расслаблены, и вышло так, что просто сломали себе шеи.

Конечно, всех таким способом не убить, но тоже неплохо. А чтобы битва была точно выигранной, без потерь для моего внешнего вида, а точнее, модного спортивного костюма, что всё еще оставался сравнительно чистым, я призвал на помощь пещерного медведя.

Когда он зарычал на всю пещеру, я вначале испугался, чтобы мои не рванули сюда, но все было в порядке. Шнырька мне показал, что они даже не услышали.

Медведь и Затупок быстро разобрались с врагами, но их было мало, не больше тридцати штук. Еще и такие нежные, умирали от одного удара лапы.

Шнырька за это время нашел, откуда они прибыли, и как оказалось, есть логово, в котором около сотни голов. Сотня голов, конечно, могут доставить проблемы. Я обратил внимание на своего израненного мишку, который был еще жив, но ему было хреново, мягко говоря. Серьезных ран ему не нанесли, лишь царапины, но те начали гнить буквально на глазах.

Попросил мелкого проверить еще раз их логово и найти, что это за когти такие. Выяснилось, что они их смачивают в крови каких-то гусениц, которые обитают здесь. Для себя запомнил не подходить к ним без лишней нужды, а вот с логовом решил сразу разобраться, чтобы не ударили мне в спину.

Призвал трех каменных черепах, двадцать летучих мышей и пятнадцать змеек, а еще, как вишенка на торте, одного кислотного слизня. Затем вспомнил про крыс, у меня их дофига. Отправил и их сотню. Жаль, Одина не взял с собой – вот бы одноглазый сейчас повеселился! Завершил все тремя пещерными медведями.

Свою задачу я выполнил, и думаю, что лагерю мохнатых гавнюков наступит конец.

– Собери там все ценное, и сложи в мой рюкзак. Что не влезет, то сложи где-то у входа, – дал приказ Шнырьке.

– Ш-ш-ш-ш-шлушаюсь и повинуюш-ш-ш-шь! – появился рядом со мной Шнырька в темно-фиолетовом балахоне, который закрывал его мордочку капюшоном, и отвесил полупоклон.

Пока возвращался назад, то мониторил ситуацию с логовом, там все шло штатно. Зверо-люды умирали быстрее, чем моя армия.

Когда я вернулся на свою стоянку, там уже половина дела была сделана.

– Тебя долго не было, проблемы? – спросила нахмуренная Катя, и вопросительно посмотрела на меня.

Видно, что она не устала, ей просто здесь было скучновато. Конечно, я же не пускал ее в места, где было слишком опасно. И вообще, этот Разлом странный, что-то в нем не так. Слишком легкий, а приз сладкий. И до самого конца некоторые группы доходили, но алтарь так и не забрали, что вообще нелогично. Шнырька посмотрел туда лишь мельком, в своем быстром рывке, ведь далеко было, а лишнюю энергию тратить не хотелось. Все равно, по ходу дела, дойдем.

– Никаких проблем, там все чисто, – с улыбкой отвечаю ей и подаю руку, чтобы помочь встать.

Вот только я забылся. Она только с иронией на меня поглядела.

– Тогда стоит завершить привал, и дальше выдвигаться. Не хочется здесь оставаться на ночевку.

– Почему это? – удивленно выпучил я глаза. – Боишься замерзнуть? Так я могу согреть, не переживай.

Девушка оценила шутку, улыбнувшись.

– Боюсь… твой труп будет теплым первых пять минут, а дальше мне все равно придется остаться одной.

Какая она жестокая, и в сказки не верит. Ведь выпустила при отце силу, и я не умер. И даже не закашлял… Могла бы сообразить, что к чему. Или думает, что это отец заблокировал ее влияние, чем спас меня?

Все может быть…

Мы закончили привал, и двинулись дальше.

– Никаких проблем, говоришь? – хмыкнула она при виде растерзанных тел людо-волков.

– Так, а какие проблемы? Всего лишь маленькая кучка дефективов, не больше.

Ну, не мог я серьезно относиться к тем, кто сам убился об стену. Сюда бы Одина, и он в одиночку мог захватить весь этот Разлом. Но