Путь Ворона - Алексей Волков

Переброска связки, рывок затвора и следующая комната. Гранату туда. Теперь – внутрь. Кто-то сидит у окна. Глаза еще не привыкли к полумраку, да и какая разница? Еще живой и лишь оглушенный, мертвый ли, разбираться станем потом. Пока же – очередью его! Где-то на небесах Господу долго придется сегодня отделять своих от чужих.

Да уж… Последний из убитых оказался молодой женщиной. Правая рука прикована наручниками к какому-то выступу, одежда разорвана отнюдь не только пулями и осколками, виднеются синяки, белья явно нет… Не требуется семи пядей во лбу, чтобы понять, как она здесь оказалась и для чего использовалась. Вся разница, довелось ли стрелять уже в покойную, или женщину успели грохнуть прежде? Но ей-то теперь что?

С наручниками объяснилось сразу. Один из бандитов, тот, который палил из укороченного автомата, был в полицейской форме. Этакое слияние правоохранительных органов с народом, да на вполне конкретной почве. Все в согласии со словами пленника. Чему удивляться? Да и вообще, дом зачищен, пора возвращаться к своим. Не время думать о плохом, когда бой продолжается, и надо хоть как-то возглавить бойцов, а не совершать единоличные подвиги.

– Андрюху убили!

– Как? – словно подробности имели значение! Все равно не разобрал ответа под грохот очередей.

Но перелом явно свершился. Теперь противник практически не думал о сопротивлении. Если кто постреливал, то лишь для обеспечения бегства. Но уже загремело в отдалении за деревней. Наиболее прыткие успели вырваться и теперь попали под огонь из засады. Судя по взрывам, там сейчас как раз работал автоматический гранатомет.

– Не расслабляться! Проверять каждый дом! Только парами, никаких одиночек!

Эх, людей бы побольше! К счастью, дома стояли пустые. Налетчики предпочитали не прятаться, а удирать. Сил нападавших они не знали, однако сумели понять, что против них действует регулярная воинская часть. Вот и тот, показавшийся штабным, дом. Ворота распахнуты, броневика не видать, лишь только разбросанные вещи валяются тут и там. Внутри никого. Как водится, главари покидают опасное место первыми. Пусть, по идее, банды организовывают люди храбрые, иных элементарно не станут слушать, но до безумия их храбрость не доходит.

Надо отдать должное: далеко броневик не ушел. Броня у него оказалась на проверку весьма слабоватой. Разумеется, выдержать прямое попадание снаряда она не смогла, но и обычный пулемет ее тоже продырявил весьма неплохо. Про несколько легковушек не стоило и говорить. Что-то еще дымилось, вокруг валялись трупы, и между ними ходила парочка бойцов, помогая задержавшимся на этом свете быстрее уйти в мир иной.

– Товарищ капитан! Там местные, – возник откуда-то Гаричев. – Как пленный и говорил, в тех сараях…

– Иду.

Деревенские пока держались толпой. Каждый из них явно хотел поскорее броситься к своему дому, посмотреть, насколько велик ущерб и много ли порушили недавние захватчики, но, с другой стороны, оставаться в одиночку или же небольшой группой пока было боязно. Вдруг бой лишь притих и сейчас разгорится с новой силой? Прежде бы обстановку получше узнать, да и дух перевести после всех недавних злоключений.

А и много их! Одних мужиков гораздо больше сотни. Пусть здесь уже не все, не зря на многих лицах радость соседствует с горем утраты, но все равно…

– Так, граждане, – Воронов говорил как можно громче. – Вторгшаяся к вам банда практически уничтожена. Можете возвращаться к обычной жизни. Только для начала пара объявлений. В некоторых домах нами обнаружены трупы. Сами наверняка знаете, кто-то был свидетелем. Часть имущества разграблена. Что-то, возможно, вывезено, что-то не успели. Разберетесь сами. Старший кто-нибудь в селе имеется? Ну, главный?

– Нет, – отозвались из толпы. – Был, но убили.

– Мой совет – выберете как можно быстрее. Без власти сейчас никуда. Должен кто-то и защищать, и распределять, и работами руководить. Сами понимаете, времена непростые. Надеяться на правительство или его органы в данный момент невозможно. После ядерных ударов нормальной связи нет, поэтому ситуация весьма неясная. Могу лишь сказать, досталось всем большим городам. Из радостного – противникам, по нашим данным, попало не меньше, и ситуация у них похожа на нашу. Но предупреждаю еще раз: рассчитывать пока можно лишь на себя. Никакой помощи в ближайшее время не предвидится. Это чтобы вы не надеялись напрасно. Как долго это будет продолжаться, понятия не имею. Надеюсь, все нормализуется. Только ведь потребуется время. Дальше. Как вы успели убедиться, помимо разрухи и прочих гадостей, активизировался криминальный элемент. Одна банда уничтожена, только никто не может сказать, сколько их еще бродит по краю? Потому советую создать самооборону. Мы физически не в состоянии поспеть повсюду, да еще при отсутствии нормальной связи. Трофейное оружие у вас сейчас будет. Все останется вам. Надеюсь, среди вас имеются люди, которые служили в армии и умеют им пользоваться. Больше помочь мы пока ничем не можем. Если не возражаете, то задержимся здесь на денек. Что-то посоветуем, чему-нибудь научим, где-то поможем…

Говорил, а сам думал о другом. Нет, не о случайно убитой женщине, мало ли что бывает в бою? Случайные жертвы неизбежны, а спасено народа гораздо больше. В нынешних обстоятельствах чья-то персональная смерть – всего лишь статистика, да и ту некому вести. Но вот собственные потери удручали. В короткой операции погибло двое солдат. Вроде немного, только сколько их всего в отряде? Деревенские жители воспринимались довольно абстрактно, но свои были своими, и каждая смерть приносила невольную боль.

Воронов не мог знать, что спасенная отрядом деревня просуществует недолго. В начале зимы она будет уничтожена другой бандой. Местные жители сплохуют, а защитить их будет некому. Немногие уцелевшие проживут чуть дольше, где-то до календарной весны, и вымрут от голода, болезней, всяких внутренних разборок.

Увы, не они первые, и не они последние…

– И для чего тебе это надо? – Букретов покачал головой. – Сколько нас тут осталось, чтобы напрасно рисковать чьими-то жизнями?

– На одном месте все равно не выживем, – вздохнул Воронов. – Рано или поздно что-нибудь нас угробит. Если выражаться высоким стилем, мы просто крепость, обложенная со всех сторон, да еще без всякой надежды на деблокаду. Если изначальные условия не изменятся, исход предрешен. Образовалось бы некое государственное образование в неких пределах доступности, мы бы об этом наверняка узнали. Людям свойственно расширять ареал существования для элементарного выживания. Вместо этого была лишь гибель мелких поселений.

– Не надо очевидного, – подполковник смотрел, не мигая. – Ты лучше ответь на заданный вопрос: зачем? Если бы в городе имелась власть, надежда и прочее, я бы тебя первый благословил. Но ты же сам там был несколько раз, все видел собственными глазами. Да и последняя банда приплелась откуда? Сходить, удостовериться, что там кто-то остался? Глупо. Сколько вообще людей необходимо лишь для того, чтобы дойти? Об этом ты подумал?