Зависимый мозг. От курения до соцсетей. Почему мы заводим вредные привычки и как от них избавиться - Жадсон Брюер

То, как молодой монах несет свою необязательную ношу, можно проанализировать и с точки зрения концепции устойчивости. Устойчивость можно определить следующим образом.

• Способность вещества или объекта возвращаться в свое исходное состояние или форму (гибкость).

• Способность быстро восстанавливаться после перенесенных трудностей (выносливость).

Молодому монаху не хватало гибкости. Ведь на самом деле не существует простого списка правил, которым нужно следовать, чтобы достичь счастья (или святости). Распространенная формула счастья — «из X следует Y». Но такой тип счастья зависит от неких внешних по отношению к нам факторов, при этом не учитывается, что и люди, и окружающая нас действительность постоянно меняются. Очень часто эта формула не срабатывает или быстро устаревает просто потому, что мир вокруг нас стал другим. То же самое верно и для привычек, которые мы приобретаем, идя по жизненному пути. Находясь в постоянном поиске стабильности, мы вырабатываем привычные реакции «из X следует Y», опирающиеся на внешние и внутренние триггеры, которые тоже устаревают.

Такое привыкание часто ощущается как сопротивление. Наша барьеристка Лоло и энтузиаст полетов Дин начали с достижения достаточной гибкости в своем теле и стремились к аналогичной гибкости разума. Что же происходит, если мы поступаем по-другому, если движемся в противоположном направлении? Сколько раз мы или наши коллеги предлагали внедрить что-то новое в рабочий процесс, но это предложение встречало волну сопротивления еще до того, как нам удавалось подробнее рассказать о своей идее? В результате мы закрываемся, уходим в себя.

Я часто наблюдал это у своих пациентов. Они заходят в мой кабинет, и по их беспокойному взгляду и тому, как они избегают зрительного контакта, я сразу могу определить, что с ними что-то неладно. Человек, который до сих пор отлично справлялся — не употреблял наркотики или алкоголь на протяжении нескольких месяцев или дольше, — пускается в рассказ о том, как заболел кто-то из родственников, как он сам или его супруга потеряли работу, как распались его романтические отношения или как еще какое-то серьезное жизненное событие положило конец его воздержанию. Он начинает сопротивляться тому, что происходит, и это затрудняет для него пребывание в текущем моменте и работу над собой.

Что еще хуже, пациенты рассказывают, что сорвались, так как не смогли справиться со стрессом. Отсутствие какой-либо тренировки для повышения гибкости и устойчивости приводит их к тому, что прежние привычки берут реванш. «Я просто делаю это, когда приходится туго», — говорят они мне. Их префронтальная кора отключается под воздействием стресса, и они вновь возвращаются к знакомым, доведенным до автоматизма привычкам: курению, выпивке и употреблению наркотиков. Причем, говоря «доведенным до автоматизма», я действительно это и имею в виду: мои пациенты часто описывают ситуации, когда «очнулись» с наполовину выкуренной сигаретой, смущенные тем, что обнаружили ее у себя во рту, или посреди запоя. После того как они облегчили душу, рассказав мне свою историю, мы с ними начинаем углубляться в детали их срыва. Они неизменно подчеркивают, что срыв не только не помог им, но после него (сюрприз!) им стало еще хуже. Без необходимой им толики ментальной гибкости они автоматически возвращались к прежним привычкам. Это можно сравнить со слишком туго натянутой струной музыкального инструмента — любое дополнительное напряжение приведет к тому, что она лопнет.

Если мы сумеем развить в себе ментальную гибкость и подходить с ней ко множеству перемен и трудных задач, возникающих в жизни, то сможем ослабить наши путы и будем готовы к любым жизненным ситуациям. Нам станет проще избавляться от ненужного бремени, которое возникает из-за сопротивления происходящему в каждый конкретный момент. В результате мы будем легче справляться с проблемами и станем достаточно гибкими, чтобы адаптироваться к жизненным переменам. В долгосрочной перспективе события, которые сейчас кажутся нам трудностями, могут обернуться возможностями для развития. В книге Дао Дэ Цзин об этом говорится следующее.

Теперь давайте рассмотрим, как же именно мы теряем гибкость? И как научиться использовать привычки для выработки устойчивости, а не постоянно «спотыкаться» о них? Как быстро восстанавливаться после сложных ситуаций и становиться при этом более гибкими?

Давайте начнем с эмпатии. Эмпатия — это «способность понимать и разделять чувства другого человека». Эту способность принято считать очень полезным качеством. В то же время, как мы уже рассматривали, то, как мы относимся к ситуации — в данном случае представляем себя на месте другого человека, — ничуть не менее важно, чем сама эта ситуация.

В медицинской школе нас учили проявлять отзывчивость по отношению к пациентам. Большинство врачей (и я в том числе) и других профессиональных медработников изучают медицину, чтобы помогать людям. Акцент на эмпатии вполне логичен: чем быстрее мы сможем поставить себя на место своего пациента, тем выше вероятность, что сможем ему помочь. Исследования показали, что уровень эмпатии у врачей действительно коррелирует со скоростью выздоровления их пациентов, при этом не важно, идет речь о простуде или о том, чтобы научиться лучше контролировать уровень сахара в крови[108]. К сожалению, было показано, что способность к сопереживанию у студентов-медиков уменьшается во время третьего года обучения, когда большинство из них завершает теоретический курс обучения и начинает клиническую практику. Ослабление эмпатии продолжается у новоиспеченных докторов в ординатуре и после ее окончания. К тому времени, как они становятся практикующими врачами, до 60 % из них сообщают о «моральном выгорании». Так, например, они говорят, что начинают относиться к своим пациентам как к объектам, что чувствуют себя внутренне опустошенными и т. д. Они теряют свою способность к эмоциональному восстановлению[109].