Левант - Роман Мороз

— Так вам не меч нужен, а булава или дубина. С ней ваш стиль заиграет по-новому, господин, — заржал в ответ продавец.

— А мне казалось, меч эффектнее выглядит и опаснее. А это для моего стиля очень важно, — с наигранно умным видом сказал Роберт.

— Не знаю, что там эффектнее. Но вот если махать неумело мечом, то против бойца в доспехах мало толку будет. Убежать-то может и не выйдет. А вот если булавкой доброй да неожиданно приложить по шлемику, то хорошо зазвенит и действенно. Прям с размаху, прям как следует. Может и бежать не придётся. Это, конечно, против меча, например, как у спутницы вашей, не сработает. Дистанции разные. Да и оружие её непростое, видится мне. Но и управиться вы, господин, уж простите меня, с мечом не сумеете. Это по тому, как вы их держите, сразу понял. Рука у вас не как у мечников, тоже видно. Вот у девушки вашей рука мечника, жилистая, не сильно сухая, пальцы в первых фалангах крепкие, хват правильный. Поэтому булавка для вас самое то. Хотя можно и сразу побежать, — пробасил продавец.

— Иногда бежать уже некуда. Защищаться я этой булавой как должен? — Роберт крутил в руках небольшую булаву, рассматривая её, словно вшивого котенка.

— Так же, как и мечом, если не умеешь им пользоваться. А еще лучше арбалет возьмите небольшой и в упор стреляйте, там целиться особо не надо будет. И навыков, как если бы это лук был, тоже. А еще лучше все же бегите. А вообще ты уж прости меня, господин, что лезу к тебе. Но мой батька говаривал: если взял в руки меч, то им воспользоваться придется. Если не умеешь, то и не бери в руки, чтоб судьбу не дразнить. Милостивая богиня Марис мудра. И благоволит таким же, — снова засмеялся продавец.

— А если выбора нет? — приподнял бровь Роберт и посмотрел на мужчину.

— А про это мой батька ничего не говорил. Говорил, что оружие, если выковано, должно быть продано. Нечего ему на полке прохлаждаться, не для того металл на него тратили. Поэтому выбирайте, господин, это я так. Нынче мало покупателей, вот и разговорился, — убрав улыбку с лица, сказал продавец.

— Жаль, что он ничего не говорил, если нет выбора, — чуть слышно сказал Роберт. — Мне бы это помогло.

— Помолитесь богине, она всех слышит. И помогает тем, кто достоин.

Роберт приподнял бровь и решил промолчать, молиться он не собирался.

Солнце медленно терялось где-то за горами в стороне, как говорили местные, большой земли. Город Перка каждое утро мог видеть восхождение светила, но не его закат. Полуостров отделяли небольшие горы, которые создавали тайну для жителей, тайну вида заката вблизи самой ночи. Небо озарилось розовым светом, сквозь которые проступили самые крупные и яркие звезды. Первые из сотен других. Ветер доносил запах соли и шум морского прибоя. Крики толпы людей рядом с гильдией стихли. Странник не сомневался, что прыткая и собранная мастер Рима справится с этой ситуацией. Опыта разговора с ней хватило, чтобы понять, что первое впечатление в её отношении ошибочно. Роберт сидел в своей комнате, пропав в череде мыслей. Когда он вместе со спутницами попал в дом, он вспомнил, как с утра смеялся и пил огненную воду. Как намеренно позволил себе быть легкомысленным. Как хотел, чтоб было все легко и просто, и можно было выпивать и смеяться. И не сдерживаться. И сейчас он попытался поймать это чувство. Но себя было уже не обмануть, и его улыбки даже не успели увидеть. Она пропала при виде убегающего из поля зрения солнца. Неожиданно в его дверь постучались.

— Мой мастер, я хотела с вами поговорить, — спокойно и тихо сказала Онвир. — Вы изменились, я чувствую. Что с вами? Вы не говорите.

— Нет, я просто приходил в себя, отдыхал. Сейчас все хорошо, — Роберт, говоря это, заерзал на кровати, словно что-то у него зачесалось.

— Отдыхали, но спать не могли. Вы боитесь? Что вас гложет? — Онвир села рядом со странником.

— Онвир. Со страхом мириться я давно привык. С неизвестностью тоже пришлось. Все в порядке. Ты же со мной еще, — глубоко вздохнул Роберт.

— Чувствуете мою ладонь, мой мастер, — Онвир взяла за руку странника. — Сегодня лавочник говорил, что у меня рука мечника, она должна быть грубой и жесткой. Но разве это так? Сегодня вы слышали, что не стоит сражаться, если не умеешь. Но разве вы не побеждали? И я буду с вами. Мы сможем добраться на север, — голос девы неба, словно туман, окутал Роберта, погрузив в себя, растворяя все вокруг.

— Я ведь думал, что умру. И ты бы умерла. Понимаешь, Онвир. Из-за меня. Понимаешь? — прерывистым голосом сказал Роберт.

— Нет. Не из-за вас, мой мастер. Это все воля судьбы. Так случилось. В наших силах только идти вперед, куда бы эта дорога ни привела. Именно сейчас. И я пойду вместе с вами и не допущу такого вновь. Поверьте, — глаза девушки, не отрываясь, смотрели в глаза странника.

— Да. Ведь контракт он таков. И мы его сломаем. Ты будешь свободна. Мы доплывем до чертового храма древних и найдем способ, Онвир. А потом я попаду на край севера в любом случае. Но ты будешь свободна, — спокойно сказал Роберт после паузы.

Теплая и мягкая рука Онвир выскользнула из ладони Роберта, черные волосы сверкнули в слабом свете и дверь закрылась. Роберт еще какое-то время ощущал запах ландыша, этот терпкий и прохладный аромат у него давно ассоциировался с Онвир. Странник замер, пытаясь остаться в моменте, что бесследно ушел, как поток ветра.

— Нежная. Очень, — прошептал Роберт.

Рыжеволосая девушка оперлась на стену рядом с дверью комнаты. Её алый облик нарушал спокойный цвет сине-голубых стен. Черная тень мелькнула из двери, удалившись на нижний этаж. Девушка не тронулась с места. Он замерла, прислушивалась. Наступила тишина, она почти могла услышать биение своего сердца. Его частые удары снова звенели в её голове. Сделав шаг, будто это её первый шаг в жизни, она остановилась. Маленькая свеча родила тень на полу. И попятилась назад. Снова остановилась. Аккуратные пальчики сжались в кулачок на её руке. Тишина в доме слилась с пустотой и мраком за окном. Грави постучала коротко два раза в дверь.

— Роберт. Спишь? Я хотела кое-что сказать тебе, — Каритас говорила почти шепотом.

— Нет, Грави. Нет, — ответил Роберт, внимательно посмотрев на рыжеволосую.

— Я тут думала. Знаешь, — прервалась на мгновение Грави. — Я, знаешь, хотела сказать тебе спасибо.