Дорога соблазнов - Татьяна Герцик

Когда Виталий попросил сказать, как кого зовут, тот рассмеялся.

– О, это просто! У нас все по алфавиту. Батя Андрей Александрович. Дальше по старшинству Александр, Андрей, Антон, и я, Артем. Как видишь, очень просто.

Виталий, методично кидая картошку в тележку, кивнул головой. Маленький тракторишка тарахтел, как большой, и разговаривать было проблематично. Он посмотрел на Асю. Сразу видно, она опытный сборщик. Спортивный костюм из плотной ткани, солнечные очки и на лице повязка из платка до глаз.

Он смахнул пот со лба. Дождей не было давно, и теперь пыль лезла в глаза, щекоча влажную от пота кожу. Хотелось чесаться, но на это не было времени.

Но вот поле опустело. Виталий посмотрел на часы. Семь вечера!

Двое братьев, он не понял, кто, загружали мешками с картошкой прицеп к Ниве. Сколько таких прицепов уже увезли? Поначалу он обращал на это внимание, потом бросил.

Отец помахал им рукой.

– Давайте уезжайте с этим рейсом. Андрей еще пару раз приедет, и на сегодня закончим.

Они с Асей сели в Ниву, за рулем которой сидел усталый Андрей. Он лукаво подмигнул Виталию:

– С боевым крещением!

Тот кивнул.

– Завтра что делать будем? Снова на поле?

Андрей отрицательно покачал головой.

– Уборка закончена, слава богу!

Виталий засомневался.

– А картошки не мало? Сколько у вас живности?

Андрей осторожно объехал рытвину и только потом ответил:

– Это уже третье поле. Так что на все хватит. И семье, и на продажу, и животине.

Машина громко тарахтела на рытвинах, вздрагивая от усилий. Виталий подивился мастерству Андрея, аккуратно выводившему тяжело груженую Ниву из крутых поворотов.

Сидевшая как на иголках Ася обеспокоенно спросила:

– Отец сильно сердится?

Виталий не понял, отчего может сердиться отец, но для Андрея это загадкой не было.

– Изрядно.

Он бросил опасливый взгляд на Виталия, и тот догадался, что причина недовольства отца семейства – он сам. Вернее, его нежданный визит. Он протянул руку и ободряюще пожал Асину ладонь. Она посмотрела на него с изумлением, и он вдруг понял, что это, по сути, первое его к ней прикосновение не как к коллеге, а как к женщине.

Желанна ли она ему? И он вдруг понял, что да. Она не отнимала свою руку, и от ее тонких пальцев по его руке текла какая-то непонятная, но очень приятная энергия. Она доходила до самого сердца, заставляя его биться неровными толчками.

Он не думал, что это новая любовь, невозможно так быстро забыть прежнюю, но, возможно, это ее предпосылки?

Они доехали до дома, и Андрей припарковал Ниву на прежнем месте. Виталий вышел из машины и потянулся. Мышцы отозвались протяжным стоном. Все-таки так много физическим трудом он не занимался. И работа не сказать, чтоб тяжелая, но с непривычки устал он здорово. Андрей развернулся и погнал обратно, бросив на прощанье завистливый взгляд.

Ася сочувственно сказала:

– Он тоже устал. Давно уже по таким дорогам с таким грузом не ездил.

Галя встретила их уже в доме.

– Устали? Идите в баню. Мы ее натопили. Только по очереди. Первым Виталий. Если будет слишком жарко, открой двери, не бойся. И воды не жалей, мы ее насосом качаем, не руками таскаем, так что вода не проблема.

Виталий понял, что баня – именно то, что ему сейчас нужно. Галина вручила ему чистые полотенце, штаны и рубаху, и он отправился в баню.

Он оказался первым. Жара была такая, что он тут же распахнул дверь в предбанник. Стало немного полегче. Он полежал на полке, жалея, что некому похлестать веником по напряженным плечам. Но и без того из прогретых мускулов уходила тянущая боль. Он, как истый медик, сказал себе, что из тканей вместе с потом уходит молочная кислота.

Вышел из бани в состоянии приятной истомы. Ася указала ему на топчанчик в прохладных сенях, накрытый ватным одеялом, и он с удовольствием на нем растянулся.

– А ты когда в баню пойдешь?

Ася пожала плечами.

– А как получится. Дел много. Я колодезной водой обкатилась, пот и пыль смыла, и хватит пока.

Она ушла, а Виталий размягчено подумал, что работали они наравне, но он имеет право на отдых, а она нет? Потому, что он гость, а она хозяйка? Или сказывается русский обычай, по которому баба изначально должна обихаживать мужика?

Он пролежал около часа, никем не потревоженный. Потом вышел из сеней, огляделся. Мужчин видно не было, но из бани доносились громкие возгласы, и он понял, что они там. Пошел искать Асю. Она вместе с матерью и Галиной хлопотала в летней кухне. Увидев его, весело покивала.

– Проголодался? Подожди полчасика, сейчас отец с братьями помоются и поедим.

После этих слов Виталий почувствовал, как все его существо охватил жуткий голод. Есть хотелось так, что он с удивлением понял, что вполне бы смог поймать и съесть быка. Оказалось, что он гораздо ближе к первобытному человеку, чем предполагал.

Мать ехидно заметила:

– А с чего ему проголодаться? Он же просто картошку в тележку кидал. Ничего особо тяжелого.

Василиса и Галина с укором посмотрели на нее. Но Виталий вежливо согласился:

– Конечно, ничего тяжелого. Просто весь день на свежем воздухе удивительно возбуждает аппетит.

Мать хотела добавить еще что-то неприязненное, но тут с улицы раздались крики и кто-то принялся колотить в ворота.

– Теть Ксюш, позовите дядю Андрея!

Мать с недоумением пошла открывать. За воротами стояла растрепанная молодая бабенка в синем вытянутом трико и застиранной желтоватой майке, сквозь которую просвечивала пухлая грудь без лифчика.

– Что опять у вас стряслось? – мать не хотела пускать это пугало дальше ворот.

– Машина нужна, в больницу ехать! Генка руку поранил, кровь так и хлещет, так и хлещет! – истеричный голос бабенки слышно было на другом конце улицы.

Мать повернулась к дочери с гостем.

– А у нас врачи есть. Пусть они твоего Генку и посмотрят. Он что, опять напился?

Бабенка согласно покивала.

– Конечно! Картошку убрали, чего бы и не отметить?

– Понятно, почему от тебя тоже разит самогоном.

– Да ладно, теть Ксюш! Там из Генки кровь как из зарезанного быка льет, а вы мне тут хрень всякую городите!

Виталий вопросительно посмотрел на Асю. Та быстро сполоснула руки и пошла на улицу, скомандовав на ходу:

– Веди своего алкоголика в амбулаторию!

Виталий, усмехаясь, пошел следом. На ходу Ася объясняла ситуацию: