Тайный малыш от бывшего - Дана Стар

ещё много дел и целая, насыщенная восхитительными моментами жизнь. Пора начать подготовку к свадьбе, что скажешь?

– Ты еще спрашиваешь?! – улыбаюсь, и целую его, целую, целую до нехватки кислорода. – Миллиард раз да!

* * *

Несколько дней назад

Игнат

Я держал в руках два заключения, два теста на отцовство…

В правой руке – моё, в левой – Ханса. Только один из них правда.

Ханс должен войти в кабинет с минуты на минуту. Осушил до дна уже второй стакан со льдом, конечно я волновался. Впереди нас ожидали сложные часы. Но, с другой стороны, они для меня были долгожданным освобождением.

Послышались торопливые шаги за дверью, заставившие меня встрепенуться. Вон и он… Ханс появился на пороге, поздоровавшись кивком головы, подошёл к свободному креслу.

– Как ты? – приветствую друга ответным кивком. – Готов вскрыть эти конверты?

– Вскрывай, – хрустнул пальцами. – Нет смысла больше оттягивать момент.

– Какие у тебя предположения, что там?

Последовала напряжённая пауза.

– Думаю, Инесса родила от меня, а тебя за нос водила.

– Я тоже так думаю, – хватаясь за первый конверт. Разрываю край. Всё же решил начать с себя. – Так это ненавижу, – хмыкаю. – Ненавижу делать тесты, вот эти моменты ненавижу… Всегда за ними следовало разочарование.

– Понимаю тебя. И что в этот раз тест тебе говорит?

Стиснув лист в обеих руках, читаю сразу итоговую строчку…

– Отцовство не подтверждено.

Твою ж…

Я такого облегчения не испытывал ещё никогда.

Я, честное слово, даже растерялся, застыв без движений будто кусок льда, если бы не Ханс, растормошивший меня.

Это был шок.

Шок приятный…

– Дай мне второй конверт! – Ханс выхватывает из моих рук конверт с его именем, сам его разрывает, испытывая мощнейший прилив возбуждения.

Пересохшими губами сосредоточенно читает.

– Отцовство подтверждено…

Мы ещё раз внимательно проверим данные друг у друга и нам не кажется то, что мы видим. Гипотеза оказалась верна – я не отец Ариэллы, её настоящий отец – Ханс Леманн.

Инесса действительно оказалась лютой тварью, как Ханс и предположил. Она нас провела обоих. Ей буквально всего ничего не хватило, чтобы всецело получить желаемое. Но правда всегда на стороне добра. Ей придётся за свои грязные слова поступки.

– И что будем делать? – выдохнул глубоко.

Да, ситуация сложная. Санта-Барбара отдыхает.

Нам понадобилось ещё немного времени, дабы прийти в себя, смириться с новостями и выпить по стакану освежающей ледяной воды.

– Хочу увидеть тварь – Инессу. Наказать хочу! А потом хочу увидеть свою дочь.

– Едем, – решительно поднимаюсь на ноги. – Инесса пока находится под наблюдением охраны в моём доме, я должен был с тобой посоветоваться и дождаться медицинских заключений.

– Ты всё правильно сделал, – шагнул ко мне навстречу с протянутой рукой. – Хочу поблагодарить за честность и за оперативность. Жму руку, друг. Если бы не ты, я бы никогда не узнал о чуде, которое со мной однажды приключилась. Я стал отцом. Меня пытались обмануть и навечно утаить от меня эту вопиющую новость. Что у прошмандовки в голове было, мне трудно понять!

– Согласен.

Выходим из главного офиса «Ривьеры», садимся в автомобиль. Водитель везёт нас в сторону моего дома. Ханс оборачивается, бросая восхищенный взгляд на гигантских масштабов здание.

– Слышал, ты «Ривьеру» собрался продавать?

– Думаю над этим. Хочу всё в новые проекты вложить и строить бизнес за границей. Там у меня лучше выходит. Да и, если честно, Ривьера навевает воспоминания. Всегда будет ассоциироваться у меня с моей несоизмеримой ошибкой и с Инессой.

Я скорчил кислую мину, Ханс отзеркалил мои эмоции.

– Слушай, – со всей серьёзностью уставился на меня, – а мне продай «Ривьеру».

Вот это поворот.

– Уверен?

– Да.

– Знаешь что, а с радостью! Так я буду уверен, что моё детище, в которое я вложил всего себя, попало в надёжные руки.

– По рукам! Договорились!

– Решим дело с Малиновской и займёмся «Ривьерой».

Через пятнадцать минут мы были на месте и спускались по ступенькам в подвал. Возле двери подвала дежурил здоровяк с большими мускулами и грозным взглядом. Увидев нас, выпрямился, а когда я кивнул ему на дверь, взялся за ручку, отпирая замок.

– Она психованная, предупреждаю, – сказал он и вошёл первым, чтобы, если что, нас прикрыть.

Адреналин налил вены свинцом и жаром, я едва нахожу в себе силы держать себя в руках, чтобы не набросится на подлую ведьму, устроив ей самосуд на месте.

Только мысли, что она заслужила самое худшее, держат меня в железном хладнокровии. Я не должен убивать, не должен… Пусть живёт и горит в муках. Малиновская должна поплатиться сполна, а смерть – это для неё милостыня. Но даже такую милостыню она не заслужила. Не чуть.

– Ах вы твари, явились, да!

Инесса, вся растрепанная, страшная и злая как ведьма, кинулась на нас, зашипев нечеловеческими какими-то звуками. Давид – охранник, поймал её, завернув руки за спину, встряхнул, чтобы успокоить.

Она еще непродолжительно орала. Потом, когда запыхавшись, выбилась из сил, обмякла, Ханс двинулся к ней ровным, уверенным шагом. Замахнулся и дал пощёчину.

– Ты, Инесса, блядь самая натуральная. Я всё узнал. ВСЁ! Ты нас обоих обманывала, хуже всего, из-за тебя чуть не погиб ребёнок.

– Нет, нет, всё не так было! – машет головой она, а глаза то бегают. Даже сейчас, когда её так конкретно к стенке прижали, она пытается выкинуть хоть что-то, надышавшись перед смертью.

– Мои адвокаты, совместно с адвокатами Игната уже готовят на тебя иски. Ты сядешь в тюрьму, я тебе обещаю.

Инесса обмякла и неожиданно заскулила, опускаясь перед Хансом на колени. Давид её отпустил, но внимательно наблюдал за каждым действием аферистки. Накрыв лицо ладонями, она затряслась как в лихорадке и разрыдалась.

– Я не понимала, что творюююю! Не могла остановиться! Я так сильно полюбила Игната! Хотела быть с ним вопреки всему! Мне жаль! Мне правда жаль! Я признаю свои ошибки и раскаиваюсь. Пожалуйста, Ханс, прости меня, – дернулась как какая-то шавка, и вцепилась в брюки мужчины, повиснув на его ноге. – Не надо судов, не надо тюрьму! Я молю, смилуйся! Я всё сделаю, что захочешь! Буду исправлять ошибки, как прикажешь! Любое наказание – всё приму! На всё твоё слово, честно.

– Это всё хитрости её змеиные, не ведись… – шепнул другу, тот скривился от отвращения, стряхнув с себя Инессу словно облезлую, помойную крысу. – На жалость давит, стерва.

– Довольно цирка! Хорошо, у меня есть для тебя два варианта. Первый – суд, тюрьма, моральная компенсация. Я отожму у тебя всё до последней копеечки! Второй – ты отправляешься со мной в Германию и будешь мне там служить. Моя компания выступает акционером дома престарелых. Там, кстати, лежит моя бабушка. Ты будешь приставлена к ней и будешь выполнять любые её поручения, и не только её! На подачках у остальных тоже будешь бегать как миленькая.

– Чтоооо? – испуганно вытаращила большие карие глаза, побелев за секунду. – Я? Прислуживать? Старым ворчливым старикам с деменцией мозга? Это что же получается, я должна буду их с ложечки кормить, таблеточки в ротик класть, судна выносить?

– Именно, – без капли жалости обрубает. – Там тебе и место.

– Не надо, Ханс!

– Хорошее наказание, – я быстро добавил, видя, испуг и отвращение на лице Малиновской.

Вот теперь я действительно увидел то, что хотел. Инесса испугалась. По-настоящему. Паника на лице, в глазах, в действиях была как никогда настоящей.

– На принятие решение десять секунд.

Хитрые глаза Инессы панически заметались по комнате.

– Время вышло.

– Да! Я выбираю вариант два! Поеду в Германию.

Наклонился над ней, резко схватив за патлы.

– Учти, халтуры там не будет и сбежать не получится – забор вокруг центра огромный и на тебя повесят браслет. Снять его можно только специальным ключом, сломать невозможно. Он будет чем-то вроде маячка – показывать твоё местонахождение. Ты будешь работать. Работать много, без выходных, на протяжении пяти лет. Считай, это как исправительные работы в колонии строгого режима.

Инесса зашипела, обнажив зубы, Ханс сильней её сжал, наглядно демонстрируя ей свои намерения.

Всё.